Комплекс вины

Как-то раз просыпаюсь - солнышко уже вовсю сияет, птички поют. На улице - погожее летнее утро. Просыпаюсь, лёжа на спине, от собственного храпа и от каких-то ещё удивительных вещей, творящихся в одном хорошем месте. Просыпаюсь дальше - член мой, чувствую, стоит, и такие ощущения... О-о-о... Просто фантастика!

А дружок мой пристроился, значит, на диване у меня в ногах, в позе. И сосёт. И сосёт! И сосёт...

Я, когда увидел, кто у меня там - даже глазам своим не поверил! Во, думаю, на человека стих напал! Сбесился, что ли?

"Ах ты, моя-то милая! Моя-то сладкая! У-уй!"

Это я так думаю. Вслух ничего не говорю - боюсь спугнуть. Боюсь даже поверить своему счастью. Вообще даже было такое подозрение, что всё это во сне происходит. Мне иногда такое снится, что вызывает довольно сложное чувство: с одной стороны, приятно, конечно, а с другой обломно: никогда кончить не получается - всё время просыпаюсь на самом интересном месте.

Только смотрю - вот вроде он, всамделишный мой дружок - живой и настоящий. Но, с другой стороны, вроде и не он. Как будто подменили его. Обычно он со мной в постели чувствует себя хозяином - всё норовит сделать, когда сам хочет и как хочет. В результате часто получается халтура. Вот и сейчас, кстати, без разрешения ко мне в трусы залез.

Только на этот раз прёт не халтура... Ой, не халтура!

Пока он у меня там сосёт, объясню следующее. Есть у меня одно качество, которое не каждому понравится: несколько затянутый процесс от старта до финала. Парни устают, бедняжки. Либо поворачивают ко мне голову и просят: ну, давай, кончай быстрее; либо, как в случае с моим постоянным другом - вынимают мой хер изо рта и доводят меня до оргазма уже рукой. А это, согласитесь, уже не так интересно. А ведь что тут долгого - ну, самое большее, минут пятнадцать-двадцать, иногда и меньше бывает.

Неженки! Им всё по-быстрому подавай!

А того дружок мой никак в толк взять не хотел, что к вопросу надо маленько творчески подойти. Тогда будет тебе побыстрее. Это ведь, знаете, не так уж и часто попадается партнёр, которому нравится исполнять все твои желания, да который ловит все нюансы твоей сексуальности. В сказках да, бывает, а жизнь - это нечто иное. Ну и, конечно же, вряд ли кто-то станет вам рассказывать про тягомотину будней, скорее вам расскажут про что-нибудь праздничное. Ну, вот и я тоже такой.

Дружок мой - ну явно превзошёл сам себя. Оказывается, вся норовистость его никогда ничем другим, как норовистостью, и не была. Этот скотина всё подмечал, всё учитывал, всё суммировал и ничего не забывал! И в итоге выдал мне такое, что у меня чуть дым из ушей не повалил. Я его всё время просил до этого: вот здесь помедленней, вот здесь язык надо бы пожёстче, вот здесь поворачивай, вот сейчас с оттяжечкой давай, а зубы убери, убери зубы, а то а-а-ай! Ну и так далее и тому подобное.

Долго я к нему притирался, хотя берёт он в рот давно - ещё с армии. Берёт исключительно по любви и вдохновению и имеет в том опыт немалый. Рассказывает, что в армии два пацана из-за него даже подрались. Думаю, что врёт, хотя кто ж его знает.

Отношения у нас с дружком насчёт сходить "налево", в целом, либеральные, хотя из-за него сегодня я и сам бы подрался, кабы пришлось. До такой степени отлично сосёт! Ну, просто сам не свой! Что с тобой сталось, миленький! О-о-ой! Как приятно!

Нет, в самом деле приятно, да ещё и поутру. Такого ведь никогда не было. Проснёшься если с ним рядом, так он сначала встанет, потом пёрнет, потом - сигару в зубы - сходит посрать да подумать. Потом ещё что-нибудь сделает. Только через пару часов и дойдёт дело до дела. Это если дойдёт. А сегодня - надо же какой сюрприз! И ведь именно так, как я люблю, делает: обычно-то он, лёжа рядом со мной, нагнётся к моему паху и уж так и работает. А я недолюбливаю, когда берут в рот боком. Я люблю дать прямо - чтоб язык партнёра трепетал на нижней части головки, облизывая её возле уздечки.

Вот и дружок у меня сегодня - сполз в конец дивана, сидит там, свернувшись в комочек, трудится.

Потом он вдруг как заглотнул: я так и ощутил его мягкое нёбо. А дружок ещё горлышком поработал, да ещё немало времени, и я успел прибалдеть. Потом он голову отодвинул и стал мне массировать языком головку. Да куртуазно-то как! И кончиком, и рёбрышками языка. Класс! Вот уж взаправду, умеет сосать парень, ох как умеет! Без дураков!

А потом он привынул член изо рта и давай наяривать кончиком язычка вокруг головки! А потом вновь погрузил её себе в рот поглубже, так что я успел насладиться всей длиной его языка, обхватил ствол губами и стал, втягивая щёки, засасывать его. А засосав на совесть, как следует, отчаянно начал качать головой: отводит голову - засос, потом приближает голову - маленько отпускает тягу. И так много-много раз. И почти всё делает без помощи рук, присутствие которых мне почти всегда только мешает, и всё не торопясь, с душой, со смыслом.

Но главное - в глаза мне смотрит. Знает ведь, что я в гляделки при этом деле играть люблю. Вот теперь он сам решил со мной тоже поиграть: я гляжу на него, а он на меня самым бесстыдным образом. Глядит - взгляд не отводит. В уголке рта умудряется держать полукружье оптимистической улыбки, и глаза такие хитрые-хитрые. Я ещё подумал: что это они у него такие хитрые?

Я уже и глядеть перестал - лежу и просто балдею. Дружок мой всё вкалывает. Я глажу его по волосам. Ну, не уставай, старина! Ну, ещё маленько! Вот так! Я почувствовал, как мои яйца неудержимо приближаются к животу. О-о-о, мой милый! Да... Да. Да! Да! Да! М-м-м... О-ой!

Струя горячей весёлой лавы заполнила центр моего члена, который запульсировал, задрожал. Я запрокинул голову, выгнулся, поджал и выпрямил ноги. Потом поджал и опять выпрямил. И ещё. И ещё... Теперь я сам толкал ему в рот член. Сперма истекала из меня другу прямо в ротик.

Ой... Как же я люблю кончить ему в ротик - это всегда так славно! А то он меня постоянно обламывает. Вынет конец изо рта и взамен сладкого дрочить изволит. А я, хоть и кончаю, конечно, но всё равно обидно - что я ему, пацан, что ли? А тут - такой праздник!

Но и это ещё не всё!

Он глотать у меня не любит. Я его и не заставляю; не хочет - не надо. Но тут на него нашло вдохновение: долго играется моим членом, растягивая мне продолжительность оргазма. Я догадываюсь, что так он делает неспроста. И правда - когда всё, наконец, закончено, дружок не выплёвывает ничего, как он иногда делает, отсосав мне полностью. Я понимаю, что всё проглочено! Ах ты, моя киска!.. Мне это вообще-то без разницы, но всё равно, если он так делает (а делает он такое крайне редко), это так трогательно и романтично. Я его в эту минуту втрое обожаю.

Я тяну к милому моему руки, он тянется ко мне навстречу, и я заключаю его в объятия. Но успеваю опять заметить: всё-таки глаза у него такие хитрые-хитрые...

Я ощущаю солодовый запах, и тут в мою голову закрадывается смутное подозрение. Я встаю с дивана, иду в кухню, заглядываю в холодильник: так и есть - всё пиво, гад, выпил. И мне хоть бы для смеху, чуточку оставил.

Я ему ещё говорю: "Что ж ты, крокодилья морда, делаешь? Зачем ты всё пиво выпил и мне ничего не оставил?" Тот в ответ начинает возмущённо орать: "Много ли там было пива!" Именно орать - чувствует, сволочь, что виноват! Оказывается, он не мог ночью спать - ходил к холодильнику и лопал, лопал, лопал! Я ему в ответ: "Ну, много, немного, а хоть стаканчик ты мне оставить мог, чтобы слегонца похмелиться? Тебе хорошо - говорю, - ты сейчас домой поедешь, там тебе жена денег ещё на полторашку даст. А мне? А мне?! А мне?! У меня-то деньги - тю-тю!"

Вот откуда такой талант мой друг в себе обнаружил. Всему причиной оказалось проклятое пиво! А я-то думал... А впрочем, зачем врать? Ничего я не подумал - просто не успел.

Вот так-то бывает: ничего подумать не успеешь, а комплекс вины у человека уже вовсю работает. И не всегда без пользы для дела. Хоть мне в тот день впоследствии было и не ахти, но не это мне запомнилось. Зато какой минет был - слов не хватает!