Не в своей шкуре

Я попробовал роль нижнего лишь однажды, будучи уже взрослым женатым человеком, из любопытства, замешанного на несильном, но давнем интересе к этой теме, который так и не реализовался до этого момента. А именно, я решился однажды поучаствовать в нижней роли в сессии с доминированием и нежёстким БДСМ с двумя спортсменами-активами. Договорились встретиться по интернету...

Я стоял на коленях со связанными руками перед мужчиной и получал от него ногой в живот и плёткой больно по заднице, затем верхний держал свою ногу у меня на горле, перекрывая дыхание, и на лице, заставляя целовать её...

Страшнее всего было, когда меня повели "на прогулку", и я бежал по лесу голый в ошейнике за их машиной, привязанный к ней за ошейник и со связанными за спиной руками, долго и до полнейшего изнеможения, при этом реально боялся упасть, потому что было довольно опасно споткнуться - поволокся бы за машиной со связанными руками за ошейник, и кто знает, когда бы они остановились. Можно было и шею повредить, и задохнуться, а не только сильно оцарапаться. Рядом бежала их собака, она совсем не устала, а у меня сердце колотилось бешено от усталости, страха и от сожаления о том, как я сам в это вляпался, нашёл приключение на свою задницу.

Они постепенно прибавляли скорость, и это было страшно и стрёмно, кроме того, другие увидеть могли нас, ведь хоть и лесная дорога, а всё же не так далеко они отъехали от моей дачи. Прекратить это можно было, только умоляя их на коленях во время остановок не продолжать, целуя их руки и вылизывая им ноги, и делая всё, что они мне приказывали. Хотелось хоть чуть-чуть отдышаться, но в то же время такие паузы были единственным шансом упросить их прекратить опасную игру, так что приходилось становиться на колени, умолять, запыхавшись, лизать им ноги пересохшим языком. Я уже действительно был готов на всё, только чтобы остановить это мучение.

Давно улетучилась игра, всё стало опасной реальностью. Остановить происходящее уже было нельзя. Они же, насладившись моими мольбами и унижениями, продолжали "прогулку", и очень страшно было от того, что мои силы совсем уже кончались, а мои мучители всё не останавливались. Реально не хотелось продолжения этой опасной пытки, и я в тот момент вдруг почувствовал замирание в животе от страха, полный паралич воли и одновременно неожиданный, парадоксальный прилив любви и восхищения к своим мучителям, у которых появилась такая полная власть надо мной, что остаётся их только любить. Также у меня появилась готовность полностью отдаться их власти, лишь бы прекратить то, чего я в тот момент испугался.

Потом, когда я лежал на даче у них в ногах и под ногами, как собака, совершенно измочаленный, то испытывал только счастье и настоящую эйфорию, оттого что самое страшное всё же закончилось

Ленивые пинки моих хозяев ногами мне в лицо и в разные чувствительные места, а также периодические хлестания плёткой по моей постыдно выставленной вверх по их приказу заднице уже не вызывали у меня внутреннего протеста уязвлённой гордости, как в начале сессии, а только принимались мною как должное от имеющего на меня сейчас право доминанта. Говорят, заложники часто начинают восхищаться захватившими их террористами, это называется "стокгольмским синдромом" - так действует страх, он выплёскивает в кровь и какие-то гормоны сексуального удовольствия, наверное, чтобы придать человеку силы терпеть, если выхода нет. Я это почувствовал.

Эти двое оставили секс напоследок, а этого я тоже очень боялся с самого начала сессии, потому что первый раз должен был побывать в пассивной роли (а мне на тот момент было уже 32 года), и я знал, что без этого не обойдётся. Но это уже был финал. Секс не принёс мне никаких особенных ощущений - совсем ничего приятного по физическим ощущениям (и где тот пресловутый анальный оргазм?). Правда, эстетически двое возбуждённых самцов в деле представляли собой довольно запоминающуюся картину, я никогда не видел ебущего самца в таком ракурсе - парень навис надо мной, все мышцы играют, всё пульсирует... В тот момент мне было не до эстетики, хотелось только, чтобы он поскорее кончил, но потом мне эта картина вспоминалась и даже снилась; она была эстетически прекрасной, не могу не признать этого. Странно, что ни один художник такого не нарисовал.

Очень уж неприятных ощущений от такого секса по сравнению с тем, что я испытал до этого, тоже было не так уж много, как и стыдного и унизительного в самом факте пассивного секса, потому что я сам ведь согласился на всю эту сессию длиной в сутки. Парни драли меня долго и везде.

Ещё один раз был момент, когда мне стало страшно: мне опять связали за спиной руки, запрокинули на краю кровати голову, один сел сверху и совсем лишил меня возможности сопротивляться, а другой стал пропихивать свой длинный член жутко глубоко мне в рот - он хотел пропихнуть его в горло, а не получалось. Он всё пихал, я задыхался, кашлял, был в панике, но не смел и подумать укусить своего мучителя. Во-первых, другой в это время достаточно больно сжимал в кулаке мои яйца и мог в любой момент сжать их гораздо сильнее, но главное - к этому времени моя воля уже была парализована, и мысль о бунте даже не приходила мне в голову. Была только мечта, чтобы скорее всё закончилось, и благодарность - нет, счастье, эйфория! - за любую паузу в моих муках. Это была такая (настоящая) благодарность, что, когда они останавливались, чтобы передохнуть, и приказывали мне в эти промежутки делать что-то попроще, например, лизать им ноги, яички, промежности, анусы (к счастью, чистые), я уже делал это с удовольствием и мечтал о том, чтобы это продолжалось как можно дольше, чтобы им нравилось то, что я делаю, чтобы они хотели этого ещё и ещё, лишь бы не снова член в глотку и без воздуха!

Остаётся в моём носу и по сей день воспоминание о запахе их свежего пота между ног, рядом с анусом. Это был совершенно не вонючий запах (парни то и дело бегали в душ, были чистюлями, и это было одно из моих условий), а дразняще человеческий и живой.

Утром они сами сдулись и предложили мне досрочно закончить игру. Они имели право на золотой дождь с утра, но не стали этого делать - уже не было драйва, а ведь накануне хотели, и это было единственным спорным моментом при обсуждении табу. Я не хотел, они настаивали, и я в конце концов сдался для полноты переживания унизительных ощущений. Но они не воспользовались этим правом, только приказали мне пососать им спросонья.

Вот так я побывал не в своей шкуре - один раз, но зато теперь я и это знаю. Я не жалею о том, что согласился на этот эксперимент, но и повторить его меня никогда не тянуло.

После случившегося было как-то странно общаться со знакомыми. Слава Богу, я всё это устроил, когда семья на неделю уехала отдыхать, и я не скоро увидел родных. Но через 2-3 дня всё встало на свои места. Я сам всё придумал, сам это осуществил, познал "другую сторону луны" - что ж в этом такого?