Норвежские сборы

В советские времена я плотно занимался спортом, и в 1985 году мне выпал "счастливый билет" поехать на зимний сезон на соревнования (сборы) в Норвегию с командой олимпийского резерва. В те времена это было не то что круто, а вообще что-то нечто недосягаемое.

По приезде основной состав разместили в гостинице на курорте, а нас, запасных, расселили по культурному обмену по семьям тренеров и инструкторов.

Я попал к тренеру Хельге, которая жила в небольшом посёлке рядом с Бруммундалом в 3-этажном коттедже в часе езды от того места, где проходили сборы. Хельга жила без мужа с сыном-инвалидом Харальдом, которому тогда было 18 лет и который после несчастного случая остался без левой руки чуть выше кисти, части пальцев на правой руке (остались только большой, указательный и половинка среднего) и без левой ноги полностью.

Раз в два дня мы ездили на тренировки. Хельга меня отвозила на гору и уезжала на горнолыжный курорт Гала, на котором работала, а вечером я садился в автобус и добирался сам до Неросета, где они жили. Харальд хотя и был похож на типичного норвежца, но отец у него был русским - сыном русского эмигранта, осевшего в Норвегии, поэтому он хотя и плохо, но мог разговаривать по-русски, а я слабо знал английский. Короче, первое время я с трудом мог общаться как с Хельгой, так и с Харальдом, но всё-таки с парнем мы быстрее нашли общий язык, и наша дружба быстро пошла в гору.

Когда Хельга это поняла, я из гостевой комнаты перебрался в комнату к Харальду на самый верх коттеджа, куда она редко заглядывала, и мы там были предоставлены сами себе. Я помогал Харальду делать всевозможные дела и обратил внимание на то, что он почти не говорит о девушках и всячески пытается уйти от этой темы, если я её поднимаю в наших разговорах. Харальд дома ходил всегда в шортах на голое тело. Когда он садился на кровать или в кресло, то я иногда видел его член и волосатые яички, которые вываливались в левую пустую штанину. Сначала меня это совсем не возбуждало, но потом мне это стало нравиться, и во время наших посиделок я стал садиться так, чтобы как-нибудь увидеть его аппарат.

Парень, когда ложился спать, раздевался полностью и любил лежать на постели, не укрываясь, демонстрируя идеально ровную левую ягодицу, на которой не было даже намёка на то, что когда-то там была нога. Как-то он увидел меня под душем и долго стоял, неотрывно смотря на меня, а я тогда был худощавый, но достаточно жилистый, и на моём теле не было волос, кроме гривы красивых мелированных волос на голове, которые спускались ниже плеч. Мне от такого пристального разглядывания стало немного не по себе, но я стерпел и даже немного попозировал, чтобы Харальд смог меня получше рассмотреть

Вскоре Хельга дозналась, что я немного разбираюсь в технике и руки у меня растут совсем не из жопы, и предложила мне попробовать починить её снегоход, что и было с успехом сделано с идейной помощью её сына, правда, в процессе ремонта мы с Хари (как я его стал называть) наклюкались до состояния полной нирваны. На следующий день я, естественно, на тренировку поехать не смог, и у меня было желание застрелиться (ну, бодун, понимаете ли), и Хари для проветривания мозгов предложил мне прокатиться на снегоходе до их второго домика, который находился примерно в 15 км от их коттеджа на берегу очень красивого озера, окружённого горами.

На сборы и путешествие у нас ушёл почти целый день, и к вечеру мы туда добрались. Пока мы растопили печь и камины и приготовили еду, прошло ещё достаточно много времени. Парень, несмотря на инвалидность, оказался неплохим помощником, в доме скоро стало очень жарко, и нам пришлось потихоньку освобождаться от одежды. Пока я носился по дому, то несколько раз замечал на себе пристальные взгляды Харальда, а через некоторое время увидел дикий стояк у него в штанах, причём выглядело это достаточно интересно. Так как одной ноги у него не было вообще, то пустая штанина тренировочных штанов, закатанная почти до ягодицы и завязанная в узел, поднималась кверху даже тогда, когда он сидел в кресле. Я из-за жары разделся уже до шорт, а с учётом того, что шорты были позаимствованы у Хари, и того, что он был несколько крупнее меня, то выглядел я достаточно прикольно: маленький худой парнишка в шортах на 3 размера больше.

Тем временем прогрелась сауна, и мы пошли париться. Когда я разделся, Хари попросил меня раздеть и его, и когда я снял с него штаны, то тихо офигел от того, что увидел. Его аппарат примерно 20 см в длину и 4-5 см в диаметре просто дымился от стояка, и у меня в ответ появился такой стояк, что я подумал, что мой член сейчас просто разорвёт от возбуждения. Хари посмотрел на моего дружка и начал наклоняться к нему, я попытался отстраниться (всё-таки я никогда не попадал в такую ситуацию), но парень обхватил меня своими культями и так посмотрел мне в глаза, что во мне что-то перевернулось, и я перестал сопротивляться, хотя вырваться мне ничего не стоило.

Хари оставшимися у него пальцами взял мой член и стал потихоньку его поглаживать, я понял, что просто проваливаюсь в пучину блаженства и наслаждения. Я протянул руку и взял его член в кулак, мне было приятно ощущать в своей руке эту "дубину", как мне тогда казалось. Я стал водить рукой по его промежности, останавливаясь то на его яичках, то на головке его члена, а иногда моя рука соскальзывала на то место, где когда-то была его нога, и он в эти моменты почти выгибался дугой. Я понял, что ему это доставляет удовольствие и вскоре просто переключился на это место.

Через некоторое время Хари обхватил мой член губами и начал водить по нему головой туда-сюда, издавая при этом непонятные звуки

Я попробовал отстраниться, но Хари насаживал себя на мой член с остервенением кролика, и я, не выдержав, кончил ему прямо в рот, он сглотнул сперму, не выпуская мой член изо рта, и принялся вылизывать мою головку.

Я в это время наяривал его член с такой силой, что пропустил момент, когда он стал кончать, и поток его спермы ударил мне в лицо и полуоткрытый рот. Это было нечто, такого вкуса я никогда не ощущал! Я наклонился к его члену и стал слизывать с него капли его спермы, вкус был божественный! Я вылизал всю его промежность, это было приятно, мне только сильно мешали волосы на его лобке. Он, видимо поняв это, предложил мне побрить его. Я сказал ему, что это будет прикольно, но это можно сделать после парилки, и пошёл в сторону сауны, а Хари стал прыгать за мной.

через двадцать он с трудом выволок моё тело из сауны. Я, чтобы не ударить в грязь лицом, решил пересидеть парня в парилке, ну, и у меня не получилось: я просто отключился. Очухался я в сугробе на улице, мне было очень холодно и мокро, и я с дикими матами залетел обратно в дом, причём я реально испугался того, что замёрзну. Хари ржал, как конь на похоронах, и почти катался по полу от моего вида. Мои глаза реально занимали половину моего лица, а грива стояла дыбом, и слава богу, что он не понял ничего из того, что я орал в его адрес.

Потом был ещё один заход в парилку с последующим купанием в снегу, потом я его побрил и помыл, при этом кончив ещё один раз, потом помылся сам, и мы голышом пошли в комнату. Я в изнеможении развалился на диване, а Хари, сев рядом со мной на кресло, спросил меня, что я так громко орал на улице. Мне пришлось, напрягая свои познания в английском, объяснять ему, что я говорил, так как его познания в русском языке в этом плане были сильно ограничены.

Слушая мои комментарии, Хари, не отрываясь, смотрел то на свой свежевыбритый лобок, то на меня, и его член снова стал вставать. Он перевёл взгляд на моё лицо, и меня опять пронзили две молнии его синих глаз:

- Давай ещё раз, - сказал он.

- Давай, - ответил я, и он снова припал к моему члену губами.

Дальнейшее я помню очень смутно. Я орал от кайфа, он просто довёл меня до непонятного мне состояния, близкого к полному перемещению в иной мир. Потом мы завалились на диван спать, но это мне так сначала показалось, потому что через некоторое время я проснулся.

Хари лежал на правом боку лицом ко мне и постанывал, моя правая нога лежала на месте его левой и прижималась к его промежности и ягодице, его стоявший член упирался мне в пупок, и у меня тоже опять был стояк. Я потормошил Хари за плечо, и он перевернулся на другой бок. Перед моим членом оказалась его дырочка, и я стал пытаться войти в него, а он начал придвигаться ко мне. Я вошёл в него, как карандаш в стакан, я рычал, как зверь, и трахал его, как кролик крольчиху, мой член начал почти дымиться от частоты погружений в его анус, и я в очередной раз бурно кончил прямо в него

Хари сидел на кровати и смотрел телевизор, я в изнеможении рухнул на диван рядом с ним и вдруг почувствовал, как тонкая культя левой руки парня упёрлась мне в очко, а потом начала медленно входить в меня. Мне стало больно, я ему об этом сказал, он вытащил руку и попросил меня найти какой-нибудь крем. После непродолжительных поисков искомое было найдено, и его рука опять начала проникновение в меня. Ощущения были колоссальные! Потом он попросил меня о том, чтобы я встал коленями на пол, а тело оставил на диване. Я так и сделала, и он вошёл в меня своей дубиной и начал совершать движения, при этом слегка наклоняя корпус, чтобы член входил в меня под разными углами. Через пару минут он выстрелил в меня таким зарядом спермы, что я подумал, что она у меня сейчас потечёт изо рта. Мы сходили в душ, а потом просто рухнули на диван и заснули.

Утром мы проснулись от громкого стука в дверь. Я быстро одел Харальда, оделся сам и побежал открывать дверь. На пороге стояли Хельга и Саша. Саша - это наш тренер, которого Хельга подняла среди ночи криками, что я с её сыном пропали неизвестно куда. Они объехали всю округу, искали нас, пока им не сказали, что мы поехали на снегоходе через озеро, и Хельга не поняла, где мы можем находиться. Пиздюлей я получил от Саши по полной программе! Он орал, что мне надо срочно ехать на соревнования, потому что он заявил меня взамен одного московского чувырлы, который просто съебал в неизвестном направлении (потом, в 1995 году я его встретил в Аспене (США). Я уехал с Сашей, а Хельга осталась с сыном в домике.

В конце дня, после 10 заездов, когда я в полном морально-физическом опустошении полз в раздевалку, я увидел Харальда, который сидел в своей коляске рядом с дверью в тренировочный комплекс и, по всей видимости, ждал меня. Я направился к нему, но тут я увидел Хельгу, которая бежала в мою сторону с квадратными глазами и что-то кричала по-норвежски, не соображая, что я её просто не понимаю. Добежав до меня, она начала меня тормошить и что-то говорить. Я опять её не понял и решил, что она меня ругает. Подошёл наш переводчик, и Хельга ему повторила всё то, что только что говорила мне. Вадим (алкаш-переводчик-КГБешник-моральный урод) сделал квадратные глаза и так на меня посмотрел, что я понял, что мне просто пиздец наступил. На самом деле всё было хорошо: меня вызывали на награждение, а я просто затрахался до такой степени, что пропустил это мимо ушей. В результате я занял 2-е место среди юниоров и получил первую в жизни медаль в международке - хоть и серебряную, но всё равно приятно.

Потом вся наша команда собралась дома у Хельги, и мы отмечали это событие с русскими шашлыками и множеством водки и пива. Как Хельга договорилась с Сашей и Вадимом о том, чтобы я не приезжал больше на тренировки, для меня осталось тайной за сотней печатей, но оставшиеся до возвращения домой полтора месяца мы с Харальдом провели вдвоём в доме на озере. Хельга приезжала, привозила продукты, иногда приезжали мои друзья из команды, привозили мясо, пиво и водку, и мы уходили в отрыв. С Хари у нас были и романтические ночи, и секс до изнеможения, и многое другое.

Пришло время уезжать и расставаться с Харальдом. У меня было такое чувство, что я его больше не увижу. В аэропорту он плакал и просил меня не уезжать, Хельга тоже не могла сдержать слёз и всё время говорила, что поможет мне приехать к ним ещё раз, но мне в это верилось с трудом. В то время ещё раз попасть на сборы за границу было всё равно что 2 раза подряд выиграть "Жигули" в лотерею.

Когда я приехал в Совок, у меня началась страшная депрессия, которую я поборол с трудом и то только потому, что усиленно готовился к экзаменам в школе. Потом была учёба в техникуме и новые друзья, переписка с Хари, из-за которой меня долбали и менты, и КГБшники, работа, совмещённая с институтом и спортом, и ускоренное изучение норвежского языка... Через 3 года связь с Харальдом оборвалась и через некоторое время стала забываться, но в 1992 году произошло событие, которое перевернуло мою жизнь с ног на голову, но об этом я расскажу позже.