Остров семи ветров. часть 8

К папе и Зое мы не пошли по берегу, а приплыли по воде. Зоя ждала меня как будто бы немного недовольная. Она строго спросила меня: «Вы там не слишком увлеклись?» Я поняла, что она имеет ввиду, и сказала, что все в порядке. Зоя тут же успокоилась.

— Прости, нам нужно сейчас как-то уже поточнее ориентироваться по времени. Мне не позднее восьми вечера нужно быть у ракитового куста, чтобы за всем присмотреть.

— А что такое ракитов куст?

— Ракита — это ива. Но ракитов куст — это не всегда куст и не всегда ива.

— Как это?

— В языческие времена у славян был культ деревьев. Считалось, что все сферы мироздания объединяет Древо Жизни, крона которого достигает небес, корни простираются до преисподней, а ствол и ветви обозначают Явь, то есть мир земной. Тогда ведь роль обрядового пространства принадлежала не церковному зданию, а заповедной роще.

— Ракитов куст — это священное дерево?

— По верованиям древних славян на самом первом на всей земле камне, выброшенном рыбой из моря, ракитов куст. Вырос и стал местом обитания существ, обладающих магической силой. Ракитов куст — это как переход между мирами, ворота из нашего мира в иной мир. Это алтарь для приношений духам иного мира. Это храм души, где совершалось таинство проникновения в иные миры. Сам ракитов куст обозначается определенным деревом, кустом или даже просто веточкой. И это не обязательно всегда ива. Вот сегодня ночью роль ракитового куста будет выполнять такой же карагач, который и тут на острове растет.

— Ты сказала «приношений»? А что приносится?

— Это везде немного по-разному. У нас льют мед на корни ракитового дерева, рассыпают зерна, вплетают в ветки разноцветные ленточки. А девственницы отдают ракитовому кусту свою кровь от своего первого соития с отцами. Точнее, урядница после этого ритуала сначала показывает общине испачканную девственной кровью сорочку девушки и вытирает ее о листву ракитового куста, радуя его.

— А этот обряд, он что — проходит прилюдно?

— Не совсем прилюдно. С сочетающими парами может находиться только урядница. Потому что иногда девственнице может понадобиться ее помощь. Случается ведь, что девушка уж очень волнуется и слишком напряжена. Остальные члены общины во время обряда находятся рядом, но они отделены от сочетающихся пар натянутыми простынями. Они слышат звуки соития, они видят тени на простыне от костра, они все переживают за сочетающихся. Но они отгорожены чертой простыни до моменты выхода к ним пар после свершившегося.

— Зоя, а все-таки скажи, вы что — какие-то новые язычники?

— Да боже упаси от такого сравнения. В новом язычестве доля неадекватных «ряженных» сейчас просто запредельна. Нацепил себе на лоб повязку с символом Солнцеворота — и вот он уже повелитель всех тараканов в своей голове. Мы от такой публики сторонимся

И у нас нет никаких ограничений на выбор своего вероисповедения.

— Вы прямо как булгаковский кот Бегемот: «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус...»

— А просто никому не нужно лезть со своим уставом к тем, у кого заведены другие порядки. У нас нет требования ежедневного исполнения обрядов предков — это только несколько раз в году по большим праздникам. Нас можно назвать историческими реконструкторами некоторых обрядов предков. Но полностью воспроизводить уклад жизни в дохристианские времена — это уже только для истовых отшельников веры. Ты же сама видишь, что мы не отшельники, а вполне современные люди.

— Да уж, Костя точно не отшельник. Вон как бесится...

Наши мужчины нашли себе развлечение — вырезали из кривоватых веток карагача луки и натягивали на них тетиву. Мишени для стрельбы в виде наполненных песком пластиковых бутылок уже стояли в ряд.

— Нашим доблестным стрелкам еще придется побегать в поисках стрел. Тут на острове прямой прутик найти довольно трудно. Нужно было им стрелами заранее запастись, — с улыбкой сказала Зоя.

— Да уж, твоего Костю угомон, по моему, никогда не возьмет.

— А ты сейчас Рита, сама того не зная, упомянула одного из существ божественного пантеона древних.

— Неужели угомона?

— Да. Угомон — это сын Сна и Дремы. А его дедом был бог Велес, который привел в движение наш мир, сотворенный ранее верховным богом славян Родом.

— Вот это да!!! Внук и сын получились совсем не в деятельного деда.

— Мир древних богов всегда уравновешен и потому многообразен. Да, кстати, я завтра ближе к вечеру приглашаю вас с папой к нам в баню. Попаримся по-семейному.

— Да с тобой хоть на край света!

— Мальчики, через полтора часа будем собираться! — крикнула Зоя мужчинам. Те кивнули и бросились врассыпную в поисках подходящего материала для стрел.

— А все-таки, Зоя, мне же что-то нужно знать о том, что мне положено делать и что не положено.

— Не положено тебе и Даше только одно: вы не можете участвовать в валяниях. Можете толькл смотреть. В остальном просто делай тоже, что и Даша. Она тебе наверняка понравится — чудесная девчушка. Мы ее зовем «наша Грация», потому что она занимается художествнной гимнастикой. Да, я еще вот что хотела тебе сказать. Когда будешь входить сегодня в наш дом или дом дяди Володи, ты не наступай на порог, а переступай через него.

— А почему так?

— Ты наверняка знаешь суеверие, что через порог нельзя здороваться, прощаться, брать или передавать вещи. Это отголосок древних славянских обычаев еще с тех времен, когда усопших не хоронили а сжигали на кострах. А пепел с погребального костра закапывался под порогом жилища, чтобы дух пращуров оберегал дом от недругов и нечистой силы. У порога нельзя было долго стоять, особенно бесцельно

Но по наиболее значимых для предков праздникам, мы соблюдаем эту традицию обязательности переступания через порог. Сегодня и завтра — такие дни. Ну что, может поможем нашим мальчикам найти что-то подходящее для стрел и сами постреляем... ?

Хотя мы искали впятером, добыча оказалась небогатой. Почти все стрелы получились хоть немного да кривоватыми и их полет приблизительно в направлении мишеней был полностью непредсказуем. Что, впрочем, только добавило веселья нашей кампании.

Во время этой потехи я заметила, что Макс поглядывает на меня. Потом увидела что они с Костей отошли в торонку и разговаривают явно обо мне, потому что Костя тоже стал на меня поглядывать. Я подошла к ним: «Ну что, перемываете мне косточки что ли?» Мальчики стали отнекиваться и предложили снова искупаться. В море я снова пристала к Косте с вопросом, чтоони там задумали, касающееся меня. Костя сказал: «Просто Макс хотел бы тебя на прощание поласкать. Он же больше с тобой в непринужденной обстановке уже не увидится. Вот и спрашивал меня, есть ли шансы...»

Похоже, что после того я поплыла вместе с Костей, Макс решил, что шансов у него нет и ему не стоит мешать уединению нашей сладкой парочки. Во всяком случае, когда я оглянулась на него, он уже выходил на берег.

Когда и мы накупавшись вышли ко всем, я повязала на голову косынку, взяла свою подстилку и сказала папе с Зоей: «Мы с полчаса еще погуляем». Мальчики сообразили по моему взгляду, что речь о них обоих, и тут же пошли вслед за мной по берегу.

Мы вышли на то место, где уже были утром втроем. Я развернула подстилку и, протянув парням свою косынку, сказала: «Завяжите леди глаза — я не хочу видеть все это безобразие». Костя с Максом просто вызвыли от восторга.

Я лежала, предоставив себя их ласкам. Мое воображение пыталось угадать, кто из них, где и чем меня касается. Кому я раскрыла сейчас ножки для поцелуев своего бутончика. Кто из них сейчас водит Стеблем по моим губам. Чей пах я целую. Кто из них переворачивает меня в новую позу. Кто из них сейчас ласкает мои груди, а кто дразнит мой бутончик. Я пыталась нащупать, трогают ли они не только меня, но друг друга — но тут истина все время ускользала от меня с их движениями. Я могла распознать Костю и Макса на ощупь только по длине их волос на голове — да и то не очень уверенно. Эта неоднозначность была настолько сильно волнующей, что я сама стала по очереди ловить их пульсирующие Стволы и пить их сперму, изливающуюся в мой ротик.

Волны оргазма приходили ко мне три или четыре раза. А может быть, и больше. Пришла я в себя только, когда они сняли с моих глаз косынку. Моя первая мысль была о том, сколько у меня прошло времени в этих безумных ласках наощупь. Я велела всем быстро искупаться и возвращаться к нашим яхтам.

P. S. Я хотела бы найти художника, которому бы захотелось проиллюстрировать мои эротические повести «Остров семи ветров» и «Лето — это маленькая жизнь». Мне бы хотелось, чтобы это была утонченно-чувственная графика. Примерно такая же по манере, как на рисунке выше.