Про машу и элю

Студенчество. Лучшее время жизни: юность, ветер в головах и всё ещё впереди. И все друзья, и всех любишь — от супер-пупер мачо Тимохи, принципиально не трахающем девчонок со своего курса («в своём болоте не гадим!»), до придурочной Линки, удивительно умеющей слушать.

Лучшими друзьями не были — делились на парочки-троицы-группки, зачастую по непонятным признакам. С разной степенью усердия учились, вместе прогуливали пары, курили травку на скамеечке за психфаком и трепались обо всём на свете. После каждого экзамена бухали до потери ориентации, реакции или сопротивления. После таких «посиделок» кто-нибудь из мальчиков пару недель светился фингалами либо царапинами, девочки дружно с ними не разговаривали, а добрая Линка выполняла какое-нибудь ответственное задание, типа, выяснить «почему у меня ширинка на штанах была с утра зашита намертво».

*******

Элька и Машка всегда держались вместе. Их, абсолютно разных по темпераменту и интеллекту, объединяло одно — они были первыми красавицами курса. Не просто милыми симпатюльками, а настоящими стопроцентными красотками. Свои-то уже привыкли, а вот соседи с юрфака, эконома и разных прочих «факов» царапали челюстями асфальт, когда эти доморощенные богини плыли по аллеям студгородка.

Для Эльчи, типичной блондинистой стервы, вставало солнце и вертелась земля. Она смотрела в мир огромными голубыми глазами и обиженно дула губки. В сочетании с тончайшей талией, шикарной попой и грудью третьего размера без лифчика впечатление было убийственное. Была далеко не глупа, но ленива до безобразия. Парней у Эльки было как грязи, и относилась она к ним соответственно.

Машуля умом не отличалась. Гарная украинська дивчина российского розлива, свежая и безбашенная, она брала упорством и терпением. Высокая, полноватая, аппетитная — нравилась буквально всем. Даже препод с иняза, известный махровым национализмом и разноцветностью с оттенком голубизны, признавал, что «у Марии исключительно красивые глаза». Глаза и правда были хороши: чернющие и бедовые.

Парня у Машки не было. Ровесники с мокрыми губами и дрожащими ручонками Машулю как-то не вдохновляли. Она мечтала о единственном и неповторимом, которому подарит свою девственность, но только после Мендельсона и первого вальса молодых. И, затаив дыхание, слушала откровения Элечки «как ЭТО бывает». Эльку она уважала и слушала всегда.

Девчонки по-настоящему дружили и даже ни разу друг дружке не завидовали. Они точно знали — только у неуверенных в себе дур подружки страшненькие. Потому что вдвоём они были как парочка вампиров — НЕОТРАЗИМЫ. Парни падали у ног и сами собой складывались в поленницы.

*******

С Салихом и Батыром девочки познакомились случайно, когда стояли у бутика с французскими духами и облизывались на очередную новинку

— Чего хотят красивые девушки? — красивый мужчина с ослепительной улыбкой задаёт такой животрепещущий вопрос.

Эльча автоматически сделала стойку:

— Красивые девушки хотят вкусно пахнуть.

— Абсолютно законное желание. А чем именно хотят пахнуть красивые девушки?

Двадцать минут взаимных любезностей, Элькиного ломания и Машулиных улыбок — и духи были куплены и торжественно вручены девочкам. Потом дружно обменялись телефонами, и подружки помчались в ближайший парк, чтобы всё перетереть.

Обсуждали долго и со вкусом. Машка пыталась возмущаться и возражать, но привычно отступала под Элечкиным напором:

«Ну и что, что кавказцы? Они же не все террористы и сволочи. И потом они не с Чечни, а с Дагестана. Зато красивые и обходительные. А посмотри, холёные какие. И при деньгах. Машину видела? Ну и что, что им по тридцатнику? Это не тебе не мальчишки наши сопливые, а мужчины. Настоящие. И кто тебе сказал, что они женатые? Колец нет. И потом, даже если и так, ты что замуж за него собираешься и в платке до конца жизни ходить? Маш, надо брать от жизни всё, что она даёт. А мы давать этим хачикам ничего не будем. Ха-ха-ха! Как там? Наш девиз непобедим — возбудим и не дадим!»

И Машка сдалась.

А потом были три недели цветов, ресторанов, подарков, поездок за город... Элька отрывалась на всю катушку, наслаждаясь откровенным мужским восхищением — романтичный Салих с неё глаз не сводил и сдувал пылинки. Машка заражалась её энтузиазмом и тоже веселилась. Хотя иногда становилось не по себе — «а дальше что?» Батыр ей нравился, под описание настоящего мужчины вроде подходил. И глаза у него были зелёные, и голос красивый, и умный, и подарки щедрые дарит... Но дальше-то что? А Эльча только смеялась:

— Маш, живи и радуйся. Поматросим и бросим! Первый раз что ли?

В конце октября кататься по природам стало холодновато. Да и настроение под вечный дождь не располагало.

— Девочки, есть предложение, — звонил Салих. — У друга дом за городом пустует. Может, махнём на выходные?

— Ещё как махнём! — собрались подруги за полчаса.

И вот уже все на даче, всем весело: шашлычок под коньячок на крытой террасе, Элька, пытающаяся выплясывать лезгинку, Машка, подпевающая Элечкиным танцам, и двое галантных мужчин, с удовольствием наблюдающих за шальными девчонками.

Набрались девушки основательно. Первой «поплыла» Машка.

— Пора баиньки, Машенька, я тебя отведу, — Батыр потянул девочку к дому.

Машка послушно пошла. У лестницы он подхватил её на руки и понёс. Машуля уткнулась ему в плечо и закрыла глаза. Голова кружилась, её обнимали сильные мужские руки, и от него так хорошо пахло дымом, коньяком и дорогим парфюмом.

Батыр уложил её на кровать и нежно поцеловал в губы. Машка поёрзала, устраиваясь поуютней. И снова поцелуй, уже настойчивей. Губы скользят по шее. Рука ложится на грудь. Мужчина начал раздевать девушку.

— Ты чего?

— Как чего? Я хочу тебя

— Нет!!!

— Почему?!

— Не хочу! Я не буду! Не надо!

Батыр не слушал её, стаскивая с неё джинсы.

— Машенька, тебе будет хорошо...

— Перестань! Не надо! — Машка уже ревела и отчаянно сопротивлялась, тащила на себя одежду, отталкивая его ногами.

— Слушай, не строй из себя целку! Ты же знала за чем ехала!

— Прекрати! Урод! Дебил! Придурок!

Дальше начался кошмар. Мужчина сгрёб обе руки в свою и заломил их ей за голову. Другой рукой он стаскивал с неё одежду. Свитер, лифчик, трусики — всё уже валялось на полу. Машка орала во весь голос, билась и извивалась, ревела от полной беспомощности. Батыр навалился сверху. Его руки и губы были везде. Он даже не целовал, он кусал её грудь, шею, губы.

— Расслабься! Тебе понравится!

— Нет! Сука! Тварь черножопая! Нет!

Между ног всё разрывается.

— Не-е-ет!

«Господи, как больно!» Машка уже не могла сопротивляться и просто лежала, сжавшись от ужаса, боли и отвращения. Перед глазами всё плыло. Между ногами, где рывками врезался Батыр, дёргало тупой болью. Он целовал её, а к горлу подкатывала тошнота. Слёзы катились из глаз и затекали в уши. «Это происходит со мной?»

Элька бежала к дороге, размазывая по щекам слёзы. Она спотыкалась, даже пару раз упала и снова бежала. «Да что же это? Как же теперь? Машка! Машка! Вернуться? Нет, бежать, бежать!» Она выбежала на дорогу, не зная, что делать дальше, пытаясь сообразить, в какой стороне город. Эльче повезло: первая же машина остановилась. За рулём сидел пожилой дядька.

— Помогите! Помогите! Там мою подругу насилуют! Пожалуйста!

— Садись.

— Помогите! Мне в милицию надо! Там дача...

— Какая милиция? — дядька затолкал Элю в машину. — Что ты им скажешь? На дачу сами попёрлись? Сами и виноваты! Шляетесь где попало! Не реви, поехали, отвезу тебя домой.

В машине Элька тихо скулила и пялилась в лобовое стекло, пытаясь избавиться от стоящей перед глазами картины: зарёванная Машка, распяленная под Батыром, смотрит на неё пустым взглядом — «Эля-а-а...»

Через час Батыр вёз домой Машку.

— Машенька, но я же не знал, — он снова пытался с ней поговорить.

— Заткнись! Заткнись! Ненавижу! Сука! Мразь! Ненавижу!

Она орала в машине, орала в доме, когда всё закончилось. Она швыряла в него всем, что подворачивалось под руку. Сейчас он не казался ей ни красивым, ни умным. Просто тупой, вонючий хач.

Машка ревела от обиды, унижения и облегчения. «Жива-здорова, так, пару синяков. Не изгалялся, просто трахнул. Даже нежно. Трахнул один, с Салихом делиться не стал. Но Элька, ЭЛЬКА?! Сука!» Это было самое страшное: Элька заглянула в спальню и, увидев Машку под Батыром, просто сбежала.

Возле дома Батыр высадил девушку:

— Маш... Прости.

— Чтоб ты сдох!

********

Через пару месяцев во время очередной гулянки Эля, сидя на полу застеклённого балкона напротив придурочной Линки, размазывала пьяные слёзы и рассказывала. Линка курила и молчала. Час назад напротив неё точно так же сидела Маша.

Юность закончилась. Началась взрослая жизнь.

И в ней у всех всё будет хорошо!

История реальна от первого до последнего слова. Имена изменены.