Путь нижнего. алеша. часть 1

Пробуждение было неприятным.

Алексей пришел в себя в темноте.

Попытался открыть глаза, но не получилось, на веках и на лице ощущалось что-то плотное... Повязка, что ли? Точно, это, наверное, ткань!

Открыл рот, в горле сухость, как кошки нагадили. Язык бумажным свертком шевелился во рту, касался шершавых, чуть потрескавшихся губ.

— Ааааээээ... — Глубокомысленно сказал Алексей, с силой выталкивая воздух из легких. Потянулся, чтобы сбросить с лица тряпку, и не смог совершить движения. Рука дернулась и застыла. Правая рука. Левая рука тоже. И ноги совершенно не слушались его...

— Вот попал. — Сказал он в пустоту. Вернее, это ему показалось, что он так сказал, а на деле-то прозвучало что-то вроде «ооотааал».

Сосредоточился, снова попробовал.

— Вотоал. Воооал. Воал. Вал. Вот попал! Вот попал-то! — Звуки собственного голоса почему-то разбудили панику. Алексей рванулся, один раз, другой, пытаясь выдрать руки, пытаясь встать. Не пускало что-то в локтях и запястьях, мешалось что-то на груди и на животе. Хуже того, головой тоже нельзя было особо подрыгать, что-то держало за лоб.

— Аааа! Аааатпустите меня! Что такое? Что происходит?! — Он поначалу говорил тихо, но потом все громче и громче, рывки усиливались, мир вокруг ходил ходуном, но к результату это не приводило. Эластичные оковы поддавались его рывкам, становившимся все сильнее и сильнее, но стоило чуть расслабиться, как путы возвращали его тело обратно, туда, к чему оно было прикреплено.

Сколько это продолжалось, он не знал. Просто в один миг оказалось, что иссохшееся горло не способно издавать звуки, а мышцы не просто ноют, а буквально отваливаются от усталости. С путами бороться было крайне нелегко.

Он успокоился, просто лежал, тяжело переводя дыхание. Накопил сил, снова попробовал вырваться, устал, замер. И ещё подергался, но уже больше для порядка. Успокоился.

Сами собой мысли свернули на анализ того, что его окружает.

Он лежал на чем-то не очень мягком, что-то вроде широкой больничной койки, распятый на спине, ноги разведены тоже, голова на низком возвышении. Руки в стороны примерно под сорок пять градусов, ограничены в запястьях и локтях, ладони прижаты вниз. Ноги ограничены в лодыжках и выше коленей. На животе широкая полоса, полоса посвободнее на горле, на лбу полоса жесткая, прихватывает петлей под подбородком, чтобы невозможно было от нее избавиться. Глаза завязаны чем-то вроде марлевой повязки, света под них не проникает. И... Ещё, самое главное. Он совершенно голый. Ветерок, гуляющий по помещению, касался его обнаженного тела. Живота, груди, ног, щек, гениталий.

И тишина вокруг. Только где-то далеко слышно, как капают капли. Кап. Кап. Кап. Медленно так.

— Эй, есть тут кто-нибудь? — Хрипло спросил он

Алексей погрузился в тишину.

Ватная тишина, спокойствие, только медленная, размеренная капель.

Кап. Кап. Кап.

Кап. Кап. Кап.

Спустя полвека что-то изменилось. Скрип, ветерок коснулся холодом груди и бедер.

— Ну, как тут наши дела? — Раздался нежный, приятный женский баритон.

— Что происходит? — Вытолкнул из горла хрип Алексей. Конечно, понять его не смогли бы, хрип он и есть хрип, но женщина, казалось, и не интересовалась его словами.

— Не надо волноваться, малыш. — Его груди коснулись нежные женские пальчики. — Мы тебя похитили. Ты не волнуйся... — Пальчики пропутешествовали вниз по его груди к животу... — Мы тебя не обидим, верно?

— Отпустите меня, суки! — Алексей дернулся в путах из всех своих оставшихся малых сил. — Какого черта вы меня...

— Если будешь себя хорошо вести и не будешь выебываться. — Сказала другая женщина. Резкий, властный голос.

— Да пошла ты на...

— Неправильный ответ! — Информировала его Властная. И ударила его по яйцам, ладонью, наверное.

— Аааа! Сука!

Еще один удар.

— Ааа!

И ещё. Женщина била не торопясь, не давая болевым ощущениям наложиться одно на другое, не сливая их в одно. Так было гораздо больнее.

— Ай! Ааааа... Твари... Гады... Фашисты... Ай! Ай! Ай!

Вдруг это кончилось.

— Не заткнешься, то будет ещё. — Сказала Властная. — Ты понял?

Алексей замолчал, тяжело дыша. Да что они позволяют себе, твари! Да вот только пусть он вырвется, да он тут все, всех и везде переломает! А этой гадине...

— Ай! — Ещё один удар.

— Я спросила, ты понял?

— Да! Да! — Против своей воли выдохнул Алексей.

— Вот видишь, как просто. — Голос Властной чуть смягчился. — Каждый раз, когда ты будешь вести себя плохо, мы будем тебя наказывать. Вот так...

Алексей инстинктивно сжался, ожидая боли снизу, но его грудь крест-накрест перечеркнули удары хлыста, быстро, один за другим.

— Или так. На этот раз снова по яйцам, но уже не так сильно. Твердая рука сжала его яички и стала медленно, уверенно их сдавливать.

— Понял, я понял! Я понял, понял, понял! — Закричал Алексей.

— Не ори. — Сказала Властная. — Он твой. Звук шагов.

— Тебе даже понравится... — Уверила его Ласковая. — Ничего страшного с тобой не случится, малыш, мы просто немного поиграем с тобой и отпустим... — Пальчики гладили его голову, ласкали ему грудь и бедра. — Хороший малыш, ма-алыш...

Голос чуть затягивал букву «а», в других условиях Алексей назвал бы это очень эротичным, но не сейчас, когда от холода, боли и страха его член норовил нырнуть обратно в живот.

— Калечить не будем, о следах не бойся, все разумно, безопасно и почти добровольно...

Вокруг хихикнули. Два... Или три голоса?

— Что вы собираетесь со мной сделать? — Как Алексей не старался, его голос дрогнул.

Он усиленно пытался вспомнить, как сюда попал. Помнил пару в институте, помнил тяжесть рюкзака в руках, а вот что дальше? Не на паре же его схватили? Туман, как туман в голове, и мыщцы болят все, долго без движения был.

— Сюрприз. — Буркнула Властная. Кто-то другой хмыкнул. Нет, их тут точно три!

— Ничего страшного, малыш, ма-алыш!

Алексей дернулся.

— Дай-ка я! — Сказала Властная. Свистнул хлыст, Алексея обожгло. Сначала грудь, потом бедра, икры, ступни... Последнее было больнее всего. Но закричать он не успел, сильные пальцы, сжимавшие недавно его мошонку, сжали ему рот, и втолкнули внутрь кляп. Оставалось только мычать.

— Десять ударов. — Сказала Властная. — И девять!

Два удара крест накрест обожгли ступни. Алексей дернулся, замычал, сжимая зубами резинку.

— И восемь! — Снова два удара.

На пятом Алексей был на все готов, только бы это прекратилось. Ступни жгло, ноги инстинктивно дергались, стараясь уйти от жала хлыста, в голове мелькало, что больше ни за что, никогда... — — — ––Мммм! Аааа!

— И один!

Алексей сжался, но на этот раз удар был нанесен куда-то рядом, по его ложу.

Уф, неужели кончилось? Неужели все?

Два раза свистнул хлыст, пятки обожгло.

— Промахнулась. — С сожалением сказала Властная. — Ну, что молчишь? А?

— Кляп. — Сказал третий голос.

— Точно.

Когда вытащили кляп, Алексей судорожно пытался вздохнуть. Пятки болели, жгло все тело, а при попытке сказать что-то грубое само собой вырвалось униженное...

— Пожалуйста... Прошу вас...

— Вот видишь. — Властный голос был удовлетворен.

«Поймаю суку» — Билось в голове у Алексея. «Только поймаю, наизнанку, наружу выверну!»

— Объяснишь ему?

— Отчего нет? — Сказала третья. Спокойный голос, невыразительный какой-то. — Слушай внимательно. К нам обращаться на Вы и с почтением. Не сопротивляться. За ослушание получишь ещё бастинадо...

«Бастинадо — это когда хлыстом по ногам! — Догадался Алексей. — Придумали, сучки! Милиции на вас нет!»

— ... сначала десять раз. При третьем и четвертом ослушании пятнадцать раз. При пятом двадцать. До шестого лучше ...