Ролевые игры. Мы любим унижение и боль

Мы не впервые встречаемся с тобой для игры, но все равно душу тревожит страх. Слишком большой, слишком сильный, слишком опасный. Каждый раз я ожидаю, что ты сыграешь не по правилам. Интересно, а ты полностью доверяешь мне, или так же сомневаешься?

Мне безразличны причины, по которым ты встречаешься со мной. Мне нравится, что ты не задаешь вопросы. Нравится, что ты свободен от долбанных условностей. Мы одинаково сильно любим унижение и боль, поэтому сейчас вместе.

Друг против друга, глаза в глаза. Подчиниться?

— Разденься, — голос спокоен и равнодушен. — Надень чулки.

Да, чулки мой фетиш, и ты знаешь об этом. Один взгляд на них и я чувствую возбуждение. Внимательно слежу за тобой, сжал губы — прячу улыбку.

— Малыш, радуешь меня? — мой голос слегка насмешлив. Не показывая своей настороженности, обхожу тебя. Слегка царапаю ноготочками, кусаю в шею и следующий приказ. — Руки!

Теперь они за спиной скреплены наручниками. Отхожу от тебя и любуюсь. Резко подхожу и хватаю соски, выкручиваю. Ты молчишь, умничка. Еще не возбужден, окаменел, ага, проверяешь на прочность металл... Дергаю член. Скривился.

Нежно прикасаюсь к плечам, ну же милый, вниз. На колени, солнышко, вниз, я так хочу. Милый... Подчиняешься, и я улыбаюсь тебе. Никакой инициативы, лишнего жеста. Какая борьба эмоций.

— Ты просто ничтожество, если тебе нравится это. Просто мечтаешь надеть чулки и стать девочкой. Ты был бы уродиной. Всегда было интересно, ты вообще трахаешь девок, или так и дрочишь на парней? — все это мне не интересно, безразлично, но накануне ты решил поспорить. Не люблю проигрывать...

Бью тебя между ног, не сильно, но ты падаешь набок, поворачиваю на спину. Ах, как наверное неприятно рукам?

— Малыш, тебе больно? Наверное, у тебя сегодня уже не встанет? Бедненький...

Вижу, ты злишься.

Встаю над твоим лицом. Белые трусики, кажется они нравятся тебе больше? Опускаюсь, через ткань чувствую твое лицо, сжатые губы, нос... Приятно ерзать на тебе, возбуждаюсь. Трусики впитывают влагу. Зажимаю пальцами твой нос, судорожно вдыхаешь ртом и я сразу вниз. Моя плоть становится кляпом для тебя. Посасываешь ткань, дразня меня. Взгляд пьянеет. Твой.

Сдвинула трусики, и позволила язычку пару раз лизнуть между губок. Села плотнее. Напрягся. Забыл глубже вздохнуть, бывает. Приподняться и снова сесть. Несколько раз. Стаскиваю трусики, и держа их в руках, и снова сажусь тебе на лицо. Оно в моих выделениях. Трусиками вытираю — резко, грубо, жестко. Ты раскраснелся. Уже возбужден... Хлопок по яйцам и облизать головку. Сразу. Вкусно, смакуя.

— На живот! — не сразу слышишь приказ. Ставлю ножку на член. — На живот, быстро!

Как хорошо, что не надо даже кричать. Не люблю крики, угрозы, насилие. Мерзко. Неуклюже поворачиваешься. Подтягиваешь колени под себя

— Не вставать, смотреть в глаза!

Забавно выгибаешь шею, такой сладкий заискивающий взгляд…

Наношу смазку на свои пальцы, следишь.

— Можешь опустить взгляд, — это не приказ, на твое усмотрение, и ты продолжаешь напрягать шею, чтобы видеть меня.

Шлепок по попе, тебе не больно, но вздрагиваешь и опускаешь голову вниз. Обвожу пальчиком твою дырочку — теплая, нежная…

Аккуратно ввожу внутрь, тепло и тесно. Наслаждаюсь ощущениями, прикрыв глаза, другой рукой ласкаю свои губки и клитор. Плавные движения руками. Вперед, назад, вперед, назад. Скользят уже два пальца, дыхание сбилось. И у тебя тоже... три пальца, резче, грубее. Вытаскиваю пальцы и сразу хватаю за волосы, веду за собой, на коленях, пригнув к полу.

Зеркальная дверца шкафа, ты видишь себя. Хочешь отвести взгляд — растрепанная шлюха в дырявых чулках!

— Смотреть! На себя!

И ты смотришь, зажавшись, как я ввожу искусственный член в тебя.

— Твой размер, долго искала... Ты имел девок анально? Вот так ты растягивал их, — мои движения плавные, медленные, ласкающие. Тебе все же больно, смазки на фаллосе нет. Все. Внутри. До конца.

Ты выдыхаешь. Беру любимые перчатки — с острыми колючками. Несколько шлепков и задница красная. Выгибаешься... Провожу рукой по мошонке, обхватываю ствол ладонью не сжимая.

Напрягся. Увеличился, еще... Чуть-чуть, что почувствовал уколы. Оставляю ладонь на тебе, второй двигаю игрушку. То медленно, то резко. Пытаешься сохранить неподвижность, иногда царапаясь об меня.

Выкидываю перчатки в сторону. Выбрала размером по меньше, поласкала себя, ввела внутрь, теперь тебе в рот, мой ласковый любитель куни... Забавный кляп... Мне нравится...

Ты не нарушил приказ, продолжая смотреть в зеркало.

Я устала, мне почти надоело. Пора заканчивать.

— Твоя дырочка сладкая, тесная, горячая, — шепчу тебе в ухо, двигая членом в тебе. Сильнее, быстрее, резче, глубже... Глаза в глаза... Застыл, и я тоже. Пару движений, и... ты молчишь.

— Ну же, скажи, — ввожу до конца и продолжаю надавливать. Дергаешь попкой. Вытаскиваю кляп, нежно и тихо — Скажи. Скажи. Скажи...

Я улыбаюсь, я победила. Знаю.

Сжимаешься всем телом, вытаскиваю член и слышу:

— Сучка!!!

Несколько грубых и резких ударов внутри тебя и сперма льется на пол. Оставлю игрушку внутри. Жду когда успокоишься. Глажу по волосам, по лицу, по спине.

— Тише... все, тише... тсс, — успокаиваешься и замираешь. Наношу последний удар, — Мужчины молчаливы, и могут сдержаться...

Ты чувствуешь стыд, так безапелляционно спорить со мной, и проиграть.

— Мужчина может терпеть, и боль, и наслаждение, — улыбаюсь я. — Ты все же молодец. Мне понравилось. Расстёгиваю наручники и бросаю тряпку к лицу. Ты должен убрать за собой. Таковы правила.

Отхожу к окну. Суета. Люди, машины, движение. Я наслаждаюсь тишиной. Сама в ожидании. Ты сильнее меня, и всегда можешь отомстить. Но я не смотрю на тебя, не вижу твоих движений. Наверное одеваешься.

Твои шаги ко мне. Вздрагиваю — накидываешь плед мне на плечи.

— Ты замерзла, — голос звучит хрипловато.

Вот так, никаких господ и рабов, игр в вещей и хозяев. Мне нравится это в тебе. Ты уже свободен, и можешь уйти. Игра окончена.

В очередной раз поражаюсь гримасам судьбы, которая через переписку свела столь похожих людей. В реальности знающих друг друга как начальник и секретарь. Я знаю твою жену, семью, но не задаю вопросов. Ты ценишь меня как сотрудника, и тоже молчишь обо всем. Успешно играем свои роли — здесь на квартире, и там — в обыденной жизни.

— Я приготовил чай. Пошли. — твое обычное поведение, не спрашиваешь, говоришь, рекомендуешь.

Укутавшись, иду на кухню. Странно, раньше ты так себя не вел. Одевался и сразу уходил.

— Ты хочешь уйти? — внимательно смотрит мне в глаза.

— Я. Я устала. Игра окончена, тебе надо найти другого партнера...

— Почему?

Все же появились вопросы, я их не люблю. Улыбаюсь. Молчу. Жду. Уходишь.

В пустоту.

— Просто. Потому...

Вытираю слезы.