Стремительное падение

*** Младшая сестра Афанасьева — Наташка, сидела молча, терпеливо дожидаясь, пока он пролистает все фотографии с её ноутбука.

— Красивая дамочка, — лениво потянулся Афанасьев, закончив свой осмотр.

— Это жена моего Виталика. Её зовут Лена. Ей двадцать девять. Детей нет, все прелести натуральные, — многозначительно поделилась с братом Наташка.

Виталиком девушка называла своего любовника, с которым путалась на постоянной основе уже более двух лет. Немолодой, рыхлый оладух Виталик был далёк от эталона мужской привлекательности, но солидный чиновничий пост в одном из столичных департаментов, позволял ему помимо законной жены, содержать молоденькую любовницу, коей сестра Афанасьева и являлась.

Семейство Афанасьевых давно уже махнуло рукой на беспутство Наташки, которая вместо того, чтобы нормально трудиться, и строить свою личную жизнь по общечеловеческим канонам, избрала для себя малопочётную, но весьма необременительную роль балованной любовницы — содержанки. В конце концов, родственников не выбирают.

— Ну и зачем ты мне демонстрируешь супругу своего Виталика? — брезгливо поморщился Афанасьев. — Для общей информации?

— Не совсем.

Сосредоточенный вид Наташки красноречиво свидетельствовал о том, что она горит желанием сообщить своему старшему брату, что-то чрезвычайно важное, а потому Афанасьеву пришлось изобразить на лице участливое внимание.

— Помимо всего прочего, эта Лена — моя лучшая подруга, — начала свой рассказ Наташка.

— Очень пикантно, — иронично фыркнул Афанасьев. — У вас дружная, «шведская семья», сестричка?

— Прекрати глумиться! — вскинулась Наташка. — Так получилось, что мне пришлось подружиться с этой пиздой! О том, что её муж — мой любовник, она и не подозревает.

Увидав, как бурно задышала девушка, и, зная, её истеричную натуру, Афанасьев предпочёл не хохмить, а дослушать рассказ сестры до конца.

— Мне надоело ходить в любовницах! А Виталик упёрся, и не желает разводиться с Ленкой! Этот баран думает, что его жена — образец верности и целомудрия! А это совсем не так! Вернее, не совсем так, — поправилась Наташка. — Она действительно изо дня в день старательно корчит из себя святошу. И хранит своему мужу угрюмую, тупую верность.

— Что является для тебя фантастичным, правда, милая сестра? — не сдержался Афанасьев.

— Дело не в этом! — взъярилась девушка. — Положение лучшей подруги, многое даёт. Мы с Ленкой очень близки. Наивная клуша рассказывает мне обо всём. О своих снах. О своих желаниях и фантазиях. Обо всех своих страстишках, и о своих мыслях. Мужа она не любит. Интимную близость с ним, терпит. А сама вся насквозь пропитана потаенным блядством, которое, не может проявить лишь из-за дурацких, бабьих комплексов

— Я дам тебе все пароли, ключи и коды от её похотливой душонки! И ты с легкостью соблазнишь эту сучку. Да так, что она пустится во все тяжкие! А затем, мы представим Виталику неопровержимые доказательства. Это тоже у тебя получится, недаром, ты всю жизнь, братец, играешь в свои шпионские игры. Виталик её не простит! А уж я смогу его утешить. И я уверенна, что максимум через год, на радость нашим родителям, твоя любимая младшая сестра станет законной супругой, и совладелицей всех тех благ, которые нажил Виталик.

От такого неожиданного, безумного предложения Афанасьев чуть не поперхнулся чаем.

... Нет, конечно, он и раньше знал, что его сестрица с причудами. Но всему есть предел.

— Что за бред, Наталья! Даже не знаю, что выглядит нелепей. Твой опереточный, идиотский план, или роль, которую ты мне отвела. В конце концов, если ты не заметила, я серьёзный человек, а не ёбырь-террорист по найму! — задохнулся от возмущения Афанасьев.

— Прошу, дослушай меня до конца, — зашептала Наташка с демоническим видом. — Это выглядит не так уж глупо и невероятно, как может показаться на первый взгляд.

С трудом, подавив в себе желание, послать сестру — ебанашку подальше, Афанасьев остался сидеть на месте.

***

Гости, приглашенные на фуршет, всё чаще задерживались возле столов с яствами, не забывая налегать на бесплатный алкоголь. Это было верным признаком того, что мероприятие плавно перетекает в неофициальную стадию.

Стоя на верхней ступеньке, ведущей в главный зал, Афанасьев внимательно следил за интересующей его женщиной, терпеливо дожидаясь удачного момента. С ролью аристократичной леди из высшего общества, эта ухоженная, элегантная блондинка справлялась великолепно, но Афанасьева подобное не смущало. Заметив, что дама, наконец, осталась одна, он устремился к ней.

— Здравствуйте, прошу прощения за бесцеремонность, но мне показалось, что Вы заскучали, — обратился к женщине Афанасьев.

Та на секунду замешкалась, оценивая своего собеседника. Как и рассчитывал Афанасьев его внешность и манеры произвели на дамочку благоприятное впечатление.

— Действительно заскучала. Муж куда-то запропастился, — с улыбкой протянула женщина, слегка отведя назад плечи, чтобы добавить блеска своей и без того умопомрачительной фигуре.

Уже через полчаса Афанасьев вывел свою новую знакомую по имени Елена, на небольшую смотровую площадку, огороженную невысокими перилами, и словно специально, укрытую от посторонних глаз. Слегка разрумянившаяся от выпитого шампанского, Елена и не подозревала, что невероятная легкость от общения с Афанасьевым, имеет искусственное происхождение.

И без того психолог и потаскун, Афанасьев в этот раз был дополнительно вооружён тайным знанием, позволявшим обольщать чужую жену по ускоренной программе, без лишних сантиментов.

... Она обожает решительность и обесбашенность. Истомилась от обыденной супружеской верности. Она так хочет что-то поменять, но сама никогда не решится на поступок, — делилась разведданными Наташка.

Теперь Афанасьев воочию видел, что его сестрица была абсолютно права. Елена напоминала созревший плод, готовый прыгнуть в корзинку, и потому Афанасьев уверенно форсировал события без излишней деликатности, или предусмотрительности.

— Отличное платье, — хищно прищурился мужчина, всем видом намекая, что думает вовсе не о платье, а о том пряталось под ним.

— Спасибо, — заволновалась Елена, чувствуя, что не может поднять глаза, и, стараясь скрыть предательски участившееся дыхание.

... Все свои блядские чувства и желания она прячет внутри, — вспомнил Афанасьев слова Наташки. — А по ночам, украдкой от нелюбимого супруга, плачет в подушку, томясь и мечтая, чтобы её поманили... повалили... задрали... овладели... отъебали...

Переходя от досужих размышлений к делу, Афанасьев чуть грубовато прижал Елену к стене, навалившись всем телом, и давая почувствовать свою эрекцию. Не давая ей отойти от шока, он стал тереться об роскошное женское тело, поддавая снизу, стараясь надавить и попасть в заветное место. Своё бедро он втиснул ей между длинных ног, раздвинул их пошире, надавил коленом, а потом уже, нахально запустил туда руку, забравшись под платье.

Елена забилась, словно пойманная птица, запротестовала, что-то зашептала, но Афанасьев уже видел, что её рассудок уходит, освобождая место фривольным глупостям, и делая женщину податливой и согласной на то, что он ещё даже не предлагал. Забравшись рукой под ткань трусиков, Афанасьев почувствовал, что женщина увлажнилась и потекла. По его пальцам. Сквозь пальцы.

С целкой и святошей было покончено. Елена сама потянула губы к мужчине, а темные бугорки сосков, да и сами тугие груди, выпирающие из-под платья, доверчиво прижались к Афанасьеву. Мужчина страстно прошёлся губами по женской шее, сжимая рукой грудь Елены, и наглядно убеждаясь, как эта молодая женщина упруга и соблазнительна.

— Бесподобная потаскушка, — думал Афанасьев, отодвигая в сторону трусики Елены. — Её муж в соседнем помещении, но шалунью это уже совершенно не смущает. Я — неизвестный кабель, так ...