Шефский концерт

Ну, короче, я хочу рассказать одну историю, которая произошла у нас в части. За день до этого нас построил ротный, нес всякую лабуду, и в конце сказал, что на следующий день у нас будет шефский концерт, с участием артистов и одного известного певца. Я не буду называть его фамилию, потом поймете почему. Ну, типа, сказал, чтобы все блестело, как у кота яйца, чтобы вели себя хорошо, не матерились. Ну, чтоб все было чики-чики. Мы хором ответили "Есть", и мысленно послали его на хуй. Конечно, шестерки попадали лизать полы, наводить порядок, шуршать. А мне это параллельно, я уже дедушка.

Ну и есть у нас сержант - Гришка. Сам он пацан видный. Здоровый, как бугай, качок. Нельзя сказать, что он уж чересчур красивый, но симпатичный и настоящий мужик, то есть самец. Он придурок: ебет все, что движется и не движется. Я ему говорю:

- Ты больной на голову.

- И на хуй тоже, - смеется он.

У него член сантиметров 25 и постоянно напряженный и мокрый. Для него праздник, когда привозят духов, то есть новеньких. Он ни одного не пропустит, что он с ними делает - его проблемы, но только потом они ходят, как шелковые, точнее, как выебанные. Но никто на него не педалил.

Мы с Гришкой вместе призывались. Я хоть и рядовой, но меня не трогают. Поначалу он тоже пытался меня прессовать, но я не дался. За это он меня зауважал. Не скажу, что между нами ничего не было. Было. И не раз. Но только по взаимному желанию и согласию. Да и когда он разбирался с духами, я тоже помогал. Но об этом я пока помолчу. Вообщем, мы с ним в шоколаде, даже скорифанились.

Да, чуть не забыл, Гришка сам сельский парень, поэтому и ведет себя, как в селе. Все по хую. Он мне рассказывал, что переебал всех баб, начиная от школьниц и кончая старухами. Врет, конечно. Хотя, хер его знает. От него все можно ожидать. Я же говорю, он больной. И со всеми друзьями перетрахался в селе. Рассказывал, что стояли в очередь посмотреть на его хуй. И многие мужики и пацаны даже из других сел приезжали к нему. А он никому не отказывал. Потому и в армию его мамаша сплавила, что уже почти дошел до точки. Настоебенила ей эта его жизнь.

Че-то я отвлекся.

Это так, просто к слову.

Ну вот, духи драяли все, вылизывали. Гришка ходил командовал, раздавая леща. Я лежал на койке и лениво наблюдал за всем этим.

Ну вот, наступил день концерта. Начальство, как сумасшедшее, каждые пять минут бегало и проверяло. Кричали, заставляли делать то, что уже сделано. Все бросались делать. Но ни хера не делали. Больше суетились и делали вид. Армия есть армия - все бестолково.

Короче, согнали нас всех в клуб, посадили. И мы стали нудиться. Пацаны хотели курить и уже начали возмущаться. Но никого не выпускали. Отцы-комндиры сидели на первых рядах при параде. Шестерки сидели за ними, остальные все сзади. Некоторые духи стояли - не было мест

Все захлопали, засвистели. Вообщем, обрадовались.

Начался концерт. Сначала выступила толстая тетка, выла какие-то песни под аккордеон и балалайку. Мы ей вежливо похлопали. Потом выступал жонглер, который был старый и ронял все через раз. Пацаны немного посвистели, повозмущались, но тоже вежливо похлопали.

Ну, и в конце дали звезду эстрады. Когда-то он был очень популярный, потом поутих. Хотя некоторые песни еще нормально звучат. Выглядел он уже, конечно, не так, как раньше. Я даже на его фотки в школе дрочил. Уже был чуть лысоватый, в очках, толстый. Но лицо еще было гладким и ухоженным. "Как они в таком возрасте могут такое лицо иметь?" - подумал я.

Мне он нравился, зал тоже шумел. Короче, он пел под фанеру, но было приятно слушать. Ну, там про любовь, про нежность, про разлуку, пару патриотических песен спел, отчего начальство сидело, разомлев. Мне тоже вспомнилась "гражданка", друзья, любимый, семья. Стало грустно и приятно. Ну, вообщем, прикольно. Правда, курить хотелось.

После концерта их повели показывать часть, казарму. Потом они все вместе с командирами пошли хавать.

Я уже не помню, где были все, но казармы были пустые. Кроме дневального. Тот гнил на тумбочке, как истукан, напряженно и почему-то испугано. Я обошел его со всех сторон, молча осмотрел его, обратив внимание на ширинку и на попку. Паренек был ничего, симпатичный, лялечка. "Надо будет им заняться как-нибудь", - подумал я. И спросил:

- Кто-то есть?

Он отрицательно и испуганно помотал головой. "Что-то тут не то", - подумал я.

- Кто?

- Отвечай, когда дедушка спрашивает! - рявкнул я.

Он еще больше испугался и еле выдавил:

- Гриша.

- Где? - чуть спокойнее спросил я.

- В каптерке, - его глаза стали квадратные от страха, он хотел что-то крикнуть.

А я, такой, зажал ему рот, приложил свой палец к губам и тихо сказал:

- Тсссс...

Не спеша пошел в каптерку, при этом почему-то виляя бедрами, как блядь. Перед кем? Перед пацаном, наверно. Я уже завелся на секс.

Каптерка находилась почти в конце казармы. Подойдя к двери, я увидел, что она закрыта. И уже хотел повернуть назад, когда услышал, что там какой-то шорох. Явно кто-то был. Я постучал. Шум исчез. Стало тихо. Постучал настойчивее. Никто не открывал.

- Гриша! Это я, Олег!

И услышал какое-то шуршание, тихие голоса.

Но открывать не торопились.

- Да открывай, че ты?

Чей-то незнакомый голос шептал: "Не надо.."; что отвечал Гриша, я не слышал, но замок изнутри щелкнул, и дверь открылась.

То, что я увидел до сих пор стоит у меня перед глазами. Гришка стоял передо мной в гимнастерке, без ремня, без брюк и, естественно, без трусов. Босиком. На голых ногах кучерявились темные волосики. Член был такой напряженный, что казался вылезет из кожи

Вены на нем были напряженные и выпуклые. Весь был мокрый от смазки.

Гришка посмотрел на меня и сказал:

- Заходи, быстро!

Я зашел и плотно закрыл дверь каптерки.

Чуть в глубине, в темноте, белела чья-то жопа. Кто-то стоял раком. Лица я еще не видел, но что-то екнуло во мне. Жопа была явно не пацанская. Гришка подскочил к ней и начал пристраиваться. Я подошел ближе. "Интересно, кто там?" И обалдел! Ну, Гришка - придурок на всю голову! Задрав черный фрак и приспустив черные концертные штаны с белыми плавками до пяток, стоял мой кумир, который только что так душевно выступал перед нами! Я выпал в осадок!

Гришкин член с трудом входил в отверстие певца. Тот выл, как сумасшедший, но Гришка зажал ему крепко рот ладонью. А другой рукой мял ему провисающие сиськи. Слезы текли по багровому и искаженному таблу кумира. Гришка полностью загнал свою дубину в очко и начал двигать бедрами, наращивая темп. Между ними зачвакало и захлопало. Певец уже не кричал, а только стонал, но стонал сладостно. Гришка махал его со всей силы, так что тот еле стоял на ногах. У меня уже тоже был конкретный стояк. Я расстегнул брюки и достал своего дружка. Он с удовольствием выскочил, весь мокрый, и стал оглядываться и искать дырку. Кроме голой Гришиной жопы он ничего не видел. Я подошел к Грише и стал гладить его задницу. Пытался просунуть палец в отверстие, но Гришка был в таком бешенном темпе, что ничего не получалось. А очень хотелось! Певец еще стонал, но уже потише. Я подошел спереди, и, нагнув его голову, нанизал ее на свой хуй. Рот был влажный и глубокий. Я почувствовал, как зашевелился язык, который начал облизывать мой член. Стало приятно и прикольно. Где-то внизу живота разлилось тепло. Не очень скоро Гришка стал замедлять темп и остановился. Он вынул хуй, с хуя и из жопы вязко текли вафли.

От того, что сделал дальше певец, мы офигели. Он стал выгребать вафли из жопы и намазывать себе на лицо.

- Кончайте на лицо, - попросил он, не разгибаясь.

Я пристроился сзади к нему. И зашел без проблем и без смазки. Да, после гришкиного хуя там можно руками хлопать. Певец уже не так стонал, когда я его дрючил. Тоже скоро кончил, и спустил на лицо, точнее, в рот. Мы с Гришкой отдыхали пока, перекуривая. Певец лег на стопку матрасов и тоже отдыхал.

- Будешь еще? - спросил Гришка.

- Буду.

Видно было, что и он устал, но не одевался. Лежал голым. Я посмотрел на его член, он был в полуприподнятом состоянии, и какой-то неаппетитный.

Вспомнив симпатичного дневального, выглянул из каптерки и крикнул:

- Дневальный! Ко мне!

Тот быстро затопал сапогами ко мне.

- Кто в казарме?

- Никого, кроме вас.

- И нас нет и не было. Понял?

- Да.

- А вот за то, что ты такой понятливый - получи подарок.

Я затянул его в комнату и спросил:

- Ебаться хочешь?

Он густо покраснел, опустил глаза и что-то пробормотал.

Но мне уже хотелось до него дотронуться. Я стал расстегивать его брючный ремень и стягивать с него брюки. Он не сопротивлялся. Его руки висели безвольно. Да, у него была неплохая штучка. Она поднялась и истекала соком. Певец снова стал раком, и солдатик стал пристраиваться. Но у него ничего не получалось. Наверно, у него это было впервые. Пришлось показать и направить. Он сразу надавил и сделал больно и себе, и партнеру. Но постепенно разошелся и пошел кочегарить. Кончил быстро. Мы его выгнали обратно, на караул. Должен же кто-то быть на посту - это же армия, а не бордель.

Ну, короче, мы еще по разу оттянулись и проводили чмошника до столовой, где все командиры и артисты были уже теплые и разыскивали его. Он шел медленно и чуть раскорячась.

Когда я проходил опять мимо караульного, я тормознулся и спросил:

- Словил кайф?

- Да, - ответил он, улыбаясь.

- Тогда с тебя должок.

- Конечно, в любое время.

- Дня и ночи, - добавил я и, оглянувшись по сторонам и никого не увидев, поцеловал его в пухлые губы и сжал его член через брюки.

Вот такая история!

Ну, Гришка - придурок! Писец!