Тридцать три. часть 3

Выспаться нам конечно не удалось. Меня разбудила тяжесть Светкиного тела, которая сидя на мне верхом, совала, вскочивший по привычке спозаранку, член во влажную вагину. Ну и пусть, а я ещё подремлю. Светка явно решила довести меня до оргазма, так усердно она обжимала моего мальчишку. Пусть, мне это нравилось. Если она не кончит, это её проблема, я ждать её не буду. И я сосредоточился на себе, стараясь дойти до финала побыстрей, и может быть ещё вздремнуть.

Наше шевеление разбудило остальных. Надя заворчала и отвернулась. Макс хотел ей вставить, лёжа на боку, у него видимо по утрам тоже был столбняк, но Надя отмахнулась, видимо ей хватило вчерашнего (или сегодняшнего?). Тогда Макс встал на колени, нагнул Свету, уложив её на мою грудь, и вставил член ей в задницу. Толстый конец вошел с натягом, Светка даже скривилась от боли. Но ничего, приняла, по самые яйца, я чувствовал своим концом, как его головка проходила мимо, устремляясь вглубь. Финал был предопределён. Светка, вскоре, одарила наши чресла пылкими объятьями, а мы, дружно рявкнув, оросили спермой её нутро.

Мы не успели прийти в себя, как задребезжал будильник. Суматоха утра закончилась. Мы ехали в автобусе, плавно раскачивающимся на занесённом снегом шоссе.

...

В этот день рутинная работа по комплектации продолжилась. Макс убежал в Вычислительный Центр, оставив меня одного среди стопок спецификаций и коробок с деталями. Несколько раз, загадочно улыбаясь, заглядывала Света. Угощала меня кофе с коньяком и печеньем. К обеду то частых наклонов заныла спина. Надо бы попросить помощника. И я направился к начальнику цеха.

Игорь Петрович был чем-то озабочен, и на мою просьбу ответил коротко — «После обеда», и взялся за трубку телефона. Я вышел в замешательстве, что значит «после обеда»? Зайти ещё раз после обеда, или помощник придёт после обеда. Обед скоро. Там видно будет. И я снова уткнулся в ящики.

За обедом мы с Максом перекинулись парой слов и разбежались, он на ВЦ, а я к коробкам. После обеда меня потянуло в сон, и не мудрено. Я разложил пустые коробки, положил их на ящики, прилёг и тут же уснул.

Мне снились голые женщины, они тянули ко мне руки и хотели обнять, поцеловать, но их было очень много, я пятился и прижался спиной к стене. Всё, тупик. Меня повалили и множество рук стаскивало с меня одежду. Вдруг я куда-то сполз и руки исчезли. Я успокоился и во сне уснул. Мне снилась белокурая красавица, почему-то, в рабочем халате, которая трясла меня за плечо. Я открыл глаза. Наяву меня трясла за плечо симпатичная молоденькая девушка.

— Здравствуйте, меня попросили вам помочь. Лена. — объяснила она своё появление.

— Александр, можно просто, Саша. — я вылез из кучи развалившихся коробок.

— А чем мы будем заниматься?

— Сексом. — пошутил я, а её личико зарделось.

— Вот и хорошо. Не люблю неопределённость. И когда начнём?

— Прямо сейчас и начнём. — я сделал паузу — Только сначала вот это коробки по кучкам разберём.

Да, девчонке палец в рот не клади. А вот член я бы положил. Красивый ротик, пухленькие ярко накрашенные чётко очерченные губы. Тоненькая фигурка с маленькими грудками и узкими мальчишескими бёдрами. В общем, ещё ребёнок.

— Лена, ты кем здесь работаешь?

— Я на преддипломной практике. Буду защищаться по робототехнике.

Вот так ребёнок. До чего же может быть обманчива внешность.

— Отлично! — оправился я от шока — Будем заниматься комплектацией.

Работа с помощницей пошла споро. Я то и дело поглядывал на свою помощницу, когда она нагибалась, выставив ко мне маленькую попку, или приседала, а халат сползал, оголяя угловатые коленки и ровненькие ножки, или наклонялась вперёд, а кофточка предательски оттопыривалась, предлагая для обзора ничем не скованные грудки с маленькими коричневыми кружками сосков. Поначалу, она, перехватив мой похотливый взгляд, краснела и прятала коленки, или отворачивалась. Но после того, как она заметила, что я заглядываю ей за пазуху, а я показал, в знак одобрения, большой поднятый палец, она перестала скрываться, а наоборот, стала играть в «показушки». Это было забавно. Сначала я заметил, что расстёгнута ещё одна нижняя пуговица халата и теперь приседая, она показывала иногда даже беленькие трусишки, при этом озорно перехватывая мой взгляд. Ссылаясь на духоту, она в сроке расстегнула и верхние пуговки кофточки. Поглядывая на неё, мне всё чаще приходилось поправлять поднимающий головку член. Причём делать это я стал нарочито открыто и с удовольствием наблюдал за её любопытным взглядом.

К концу рабочего дня мы разобрали половину оставшихся коробок.

— На сегодня достаточно. Леночка, спасибо. Ты свободна. — я складывал документацию в папку, а она стояла, не трогаясь с места.

— Ты чего ждёшь?

— Секса. — челюсть у меня отвисла.

— Я же пошутил.

— А я нет.

Она закрыла дверь на защелку. И уверенным шагом подиумной модели направилась ко мне, на ходу расстёгивая халат

Я сглотнул, поправляя полезший вверх член. В этом облачении она выглядела очень сексуально. Подойдя вплотную ко мне, она остановилась, широко расставив ноги, и расстегнув последнюю пуговку кофточки, развела её полы. Маленькие грудки-колокольчики глянули на меня торчащими бусинками карих сосков. Я стоял, как завороженный, а стриптиз продолжался. Расстёгнутая молния больше не удерживала юбочку на узких бёдрах, и она поползла вниз, но остановилась чуть ниже лобка, застряв на расставленных ногах. Её рука пробежала по оголённой груди к животу и нырнула в промежность. Сведённые, как будто в стеснении, ноги освободили юбку, и она упала рядом с халатом. Она повернулась ко мне задом и стала стягивать колготки вместе с трусиками. Медленно показалась голенькая попка, а она всё наклонялась, опуская трусы уже ниже колен. И вот между ляжек показались гладко выбритые пухлые губы лона. Всё эта феерия проходила в шаге от меня и я, наконец, не выдержав пытку, протянул руки к обращенной ко мне заднице. Прикосновение к бархату кожи обожгло мне ладони, а член задёргался готовый тут же кончить. Она выпрямилась, наступая на колготки, освободилась от них, и припала спиной к моей груди. Её рука нашла выпуклость на джинсах и одобрительно помяла готовое к бою орудие. А мои руки мяли её грудки, бусинки возбуждённых сосков, впалый живот и чисто выбритый лобок. Всё. меня начала бить дрожь вожделения. Я расстегнул ремень и спустил всё сразу до колен. Торчащий член тут же упёрся горячей головкой в прохладные ягодицы. Развернув её лицом к ящикам, и нагнув вперёд, я нашел сзади губы её лона своими губами и проник между ними языком во влагалище, а пальцами теребил бугорок ещё спящего клитора. Она нагнулась вперёд, сложив своё гибкое тело пополам, ухватила мой член руками и стала его не спеша дрочить. Моё тело не произвольно стало подаваться навстречу её движениям. Я обхватил её за талию и, продолжая сосать малые губки, встал. Её согнутые и широко разведённые ноги повисли на моих плечах, открывая все прелести этого создания. Белокурая головка повисла у меня между ног и её ротик, как я и мечтал, обхватил головку, а руки нежно играли с мошонкой и стволом члена. Я упивался её лоном, а она поглощала меня. Напряжение члена выдавало близость моего оргазма. Наверное, она занималась гимнастикой, потому что непонятным образом вывернувшись, сначала села мне на шею, а потом спустилась по спине на пол, грациозно играя ягодицами, прошла к столу и села на край, призывно разбросив ноги. Путаясь в спущенных штанах, я подошел к ней и сунул кончик во влажный, придавленный снизу столом, вход. Я плавными движениями стал продвигать головку вглубь, испытывая какое-то не обычное возбуждение, как будто ожидал встретить препятствие в виде девственной плевы. Но член уходил всё глубже, но, в этой позе, так и не достиг дна. Я начал отрабатывать обязательную программу, внимательно наблюдая за реакцией моей неожиданной партнёрши. Она балдела, я виде это по выражению лица. Она ловила мои фрикции и направляла их в нужном для неё направлении. Я сделал всё правильно. Она привлекла меня ближе и, обхватив меня ногами, повисла на шее. Теперь работала она и каждым движением приближала нас к оргазму. Но я не хотел кончать в неё, не хочу нарываться на неожиданное отцовство. Одна эта мысль отодвинула кульминацию шагов на пять назад, и я испытал другой кайф, когда ощущаешь, как кончает женщина, насаженная на член по самый корень. Дождавшись окончания, я опустил её на пол и сунул член в рот. Благодарная девушка. Она отсосала, так, что, когда я выплеснул ей сперму в рот, в глазах у меня потемнело. Я сидел на коробках со спущенными штанами, я она на полу между моих ног, когда неожиданно щелкнул замок, и распахнулась дверь. На пороге, сексуально выставив в разрез юбки ляжку, стояла улыбающаяся Света. Фу! отлегло от сердца. Перед ней не стыдно.

— Ну, как мужичок? — Обратилась она к Лене.

— Мне понравилось.

— Я же говорила — обсуждали они меня.

— Жаль, что здесь Макса нет. Вдвоём они бы затрахали тебя до смерти. — Она вошла, благоразумно защёлкнув дверь.

— Бедный, совсем тебя замучили. Хороший ты мой. — лопотала Света поднимая рукой валяющегося на боку страдальца. Она сдвинула кожицу с головки и, поцеловав в кончик, сунула в рот. — Я бы его вообще изо рта не выпускала. Такой нежный, сильный, когда хочет. Правда.

— Давайте вечером соберемся? Вчетвером, как вчера.

— С тётей? — не понял я.

— Нет, без неё. А кстати, она уже звонила, интересовалась, придёте ли вы к ней в гости? Ну, так что ей передать?

— Хорошая женщинка и отдаётся с удовольствием, от души. Спасибо за предложение. При возможности зайдём.

— Ну, так как на счёт вечера?

— А задница у тебя не болит?

— Ничего, она перетерпит.

— Я, в принципе, не против, хотя не плохо бы сделать передышку. Хочется элементарно выспаться. Вот Макс придёт, пусть и решает. А где будем собираться?

— У меня — сказала Лена. — Предки укатили в отпуск, в жаркие страны. Так что есть ещё целая неделя свободы.

— Света, дай мальчишке отдохнуть, а то вечером ничего не получится. — Отобрал я член. И стал натягивать штаны

— Я вообще везде бы голой ходила. Не люблю одежду. Мне нужно было родиться в каком-нибудь племени, где круглый год ходят голыми и трахаются кто с кем хочет.

— А если ты не хочешь?

— Ну, перетерпела бы.

— Как в анекдоте: «Что делать женщине, если её насилуют? Расслабиться и получать удовольствие.»

— Во, во! Именно так. Где же ваш Макс? Я так хотела показаться в неглиже.

— Бай бог, ещё успеешь.

Наконец Лена оделась. А Света сбегала и позвонила в ВЦ, соврав, что Макса вызывает начальник цеха, хотя тот уже давно ушел.

Макс заглянул в мой «кабинет». Оглядел Лену.

— Ты совсем заработался? Нас хотят две милые дамы, а тебя нет.

— Здрасть! Сань, мне сегодня не до девок. Что-то прога глючит. Я пойду, поработаю, пока никто не мешает. А ты если хочешь, оттянись без меня. Лады?

— Ладно. Как хочешь.

— Ну, тогда пока. Не сотри под корень. — и скрылся.

— Он всегда такой грубый?

— Нет, только когда весь в работе. Ладно. Значит сегодня у нас выходной. Давайте перенесём на завтра. Договорились. Ведь неделя в запасе ещё есть?

Девчонки с разочарованными лицами, распрощались и ушли. Вот и отлично. На сегодня секса хватит. Домой.

Через час, с пакетом жратвы и пива, я вошел в номер. Закинул всё в холодильник и пошел в буфет с надеждой съесть, что-нибудь горячего. Одинокая худощавая, с южными чертами лица, буфетчица, протиравшая тарелки, глянула на меня.

— Чего желаете? У нас сегодня большой выбор. Делегация уехала раньше срока, а мы на них рассчитывали. Теперь ешь — не хочу.

Я заказал салат, антрекот с жареной картошкой и кофе. Ел с удовольствием. А буфетчица, подперев щеку кулаком, молча, наблюдала.

— Что-то у вас сегодня нет никого?

— Так я ж говорю, все уехали. Гостиница почитай пустая. Скучно, хоть волком вой.

— Так идите домой.

— А там что? Тоже пусто. С телевизором не поговоришь. А здесь хоть кто-нибудь да зайдёт. Вот вы, например, так аппетитно едите, любо-дорого смотреть.

— Спасибо. Было очень вкусно. Будет скучно, заходите.

Я разделся и влез под душ, смыть запах семи женщин. Вытерся, накинул на голое тело махровый халат и сел в кресло перед телевизором с баночкой холодного пива. Мечта холостяка.

Пощелкав пультом, нашёл детектив про ментов. В дверь постучали. Я не додумался, с чего бы Максу стучать в открытую дверь и, не запахивая халат, распахнул её.

— Оба-на! Вы? — на пороге стояла буфетчица. Что-то слишком часто я стал светить мудями перед не знакомыми женщинами. А в прочем, мне скрывать нечего, не хочешь не смотри.

— Вы приглашали, вот я и решила зайти... поболтать. Можно?

— Входите, коль пришли.

Она вошла и поставила пакет на стол. Я вопросительно глянул на него.

— Я принесла. Так. За знакомство. По чуть-чуть. Ну, и закусить.

— Да вы просто волшебница. Всё очень кстати. — подбодрил её, вынимая из пакета бутылку трёхзвёздочного коньяка, банку шпрот, коробочку конфет и лимон, тонко порезанный, на одноразовой тарелочке. Я расставлял всё на столе, размахивая полами халата и чуть набрякшим членом, который уже почуял добычу. А что? Буфетчица — женщина приятной наружности, но и что, что чуть старше, так ведь всем ласки хочется. Я придвинул стол к кровати и пригласил её сесть. Она стояла, опустив глаза и бросая косые взгляды в прорезь халата.

— Извините, в номере жарко, а халат тёплый. Давайте пиджачок. Так, присаживайтесь.

Она села на краешек кровати. Я открыл конфеты, шпроты, разлил коньяк на донышко стаканов.

— Давайте знакомиться. Александр, Саша.

— Анна, Аня

— Прекрасное имя. И оно вам очень подходит. Ведь имя Анна означает — миловидная, грациозная.

— Вот ещё скажите. — зарумянилась женщина.

Мы выпили за знакомство, за неё, за меня. Женщина расслабилась и много говорила о себе, о работе, но не слова о семье. Странно для женщины такого возраста. Пора переходить на «ты». Я плеснул в стаканы побольше.

— Я уже такая пьяная, а Вы так много мне налили. — блестела она глазами.

— Давайте перейдём на «ты». На брудершафт.

Выпили. Я приблизился к её губам и взял их тихонько в свои. Её губы ответили.пальцы, пробираясь через эти дебри к заветной щели. Но стоило пальцам коснуться ложбинки, где прятался клитор, она согнулась и увернулась от моих ласк.

— Не спеши. Давай выпьем.

Она села на кровать, худенькая, но не тощая, с обнажённой грудью и трясущейся рукой взяла протянутый мной стакан.

— Ты меня осуждаешь? — Почему одинокие женщины, так часто задают этот дурацкий вопрос. Ну, за что их осуждать? За то, что их жизнь не удалась? Или за то, что их тело истосковалось, до скипа зубами, по мужской ласке? За одинокие бессонные ночи в обнимку с заплаканной подушкой? Нет, конечно, жалеть их надо и по возможности приносить маленькие женские радости, в виде вот таких неожиданных встреч

Но здесь не этот случай.

— Глупая. Кто имеет право осуждать одинокую женщину, за поиски своего счастья? — и с этими словами я нежно целовал ей губы, глаза, с навернувшимися слезами, шею и гладил, гладил спину, грудь, плечи.

— Спасибо...

— Ну, вот, началось. Перестань. Я ещё ничего не сделал. Давай выпьем, за то, чтобы тебе повезло.

Она, как-то криво усмехнулась, и опрокинула стакан. Я последовал её примеру. Посмаковал вкус коньяка и закусил лимончиком. Другой ломтик я поднёс к её губам, но не отдал, а стал дразнить. Кончилось тем, что она повалила меня на спину и навалившись грудью стала целовать, опускаясь всё ниже и распахивая мой халат всё шире. Узкая форменная юбка стала ей мешать. Сначала она задрала её по пояс, обнажив низ живота. Но и это стесняло её движения. Тогда она встал у кровати, и медленно спустила юбку с комбинацией на пол.

— Какая ты стройная. — Я снова сел на край кровати и покрутил её перед собой, оглаживая руками и покрывая поцелуями худенькую фигурку. Она стояла совсем голая и счастливо улыбалась мне в ответ.

Я скинул надоевший мне халат, и повалил её на себя. Мой член, как-то сразу оказался между раздвинутых губ её вагины. И чего ждать? Решил я, и сунул головку в подставленное мне, но ещё суховатое, лоно. Пришлось потыкаться на входе, размазывая скудные соки по трущимся поверхностям. Постепенно толчок за толчком я осторожно, стараясь не причинять боли, погрузился в неё полностью. Она замерла надо мной с закрытыми глазами и приоткрытым ртом и ловила каждым уголком и закоулком тела ощущение проникающей близости. Я продолжал лёгкие фрикции, а она двигать вагину мне на встречу с каждых раз увеличивая размах. Я подложил себе под зад подушку и выставил свой зеб на всю длину, предоставляя ей самой решать, что с ним делать. А она заводила себя до состояния близкого к оргазму и почти затихала, лишь слегка покачивая бёдрами, чтобы не исчезло чувство наполненности. Мне нравилось отдаваться этой женщине. Она хотела растянуть удовольствие и себе и мне. Когда она затихала, мой палец проникал к её клитору и заставлял её дёргаться, тихонько постанывая. Несмотря на бережливость, её терпение стало иссякать, промежутки между затишьями сокращались, а темп раскачиваний убыстрялся. Я чувствовал возросшее возбуждение мышц влагалища, стискивающих член всё плотнее. Теперь я дрочил её клитор, не переставая. Скачка близилась к финишу, её грудки подскакивали и падали вниз, ягодицы, мокрые от соков, шлёпали по моим ляжкам. Она не смогла сдержать вырвавшийся вопль, дёрнулась и упала мне на грудь. Её пульсирующая вагина ещё долго не могла успокоиться, обжимая член. Я гладил её расслабленное тело и думал, как бы мне самому кончить, поинтересней.

— А как же ты? Ты можешь кончить в меня, я всё равно не могу иметь детей. Или как?

— Подожди. Дай мне просто побыть в тебе. Твоя лохматка, так приятно меня теребит. — Я действительно балдел от ощущения моего полноценного присутствия в её подёргивающейся вагине.

Но вот она совсем успокоилась и слезла с меня, освободив из приятного заточения мой фаллос.

— Бедненький, мокренький, не кончивший — гладила она пенис, потихоньку дроча и оттягивая кожицу с головки.

— Возьми его в рот — предложил я. Она посмотрела на меня и потянулась к члену губами. Я переставил её вагиной к себе и углубился в неё в поисках клитора. Сосала она не умело, да и откуда взяться опыту. Пусть учится, тем более, что ей это вроде понравилось. Сам же я решил попробовать довести её до второго оргазма и, несмотря на сопротивление, впился губами в клитор. Она, смеясь, отталкивала мою голову, но я, повалив её на спину и распахнув ляжки, всё-таки довёл до кульминации. Её крики не смолкали. Я работал и ртом, и пальцами, и когда она задёргалась, всадил ей член и на волне оргазма наслаждался спазмами её вагины пока и сам не достиг вершины наслаждения и выплеснул семя несколькими толчками.

Мы лежали рядом, затихшие, раскинувшись поперёк кровати. Моё внимание привлёк какой-то посторонний звук. Я оглянулся в сторону входной двери. В коридорчике, стояла толстенькая горничная. Юбка была задрана, и она яростно мастурбировала, запущенной в трусы рукой. Она была так увлечена, что не заметила финал нашего соития, а пытаясь догнать оргазм, присела расставив ноги и закрыв глаза. Такое увидишь не каждый день. Возможно, горничной удалось бы достичь заветной черты, если бы не вскрик Анны, которая больше внимания обратила на Макса, стоящего за горничной и готовящегося, как я понял, всунуть той уже готовый к этому член. Вскрик Анны привёл всех в замешательство. Горничная застыла, как в игре по команде «замри». Макс опустил руку, тянущуюся к подолу. Анна, пытаясь прикрыться, тянула на себя покрывало, вытаскивая его из-под меня.

— Девушка, проходите и снимите трусики, в них заниматься сексом неудобно. А вы, мадам, можете не утруждать себя, пытаясь спрятать наготу. Я уже всё, всё видел. Должен отметить — вы прелестны. — при этом он продолжал держать в руке член с явным намерением, всё-таки трахнуть горничную.

— Ой! Ой! Извините

— Пятясь к выходу и пытаясь поправить юбку, мямлила горничная, заворожено глядя на член.

— Поздно! За подглядывание нужно отвечать по закону и наказывать примерно! — Потрясая членом, сказал Макс и, взяв её за руку, втолкнул в комнату.

— Лариса. Ты как тут оказалась?

— Ой, Аня. Ты так кричала. Я подумала, что тебя убивают, а тут... Вот я и смотрела.

— Это вас не оправдывает, потому что вы не просто смотрели, а используя момент, мастурбировали сами. Как ни ай-яй-яй! — Не унимался Макс серьёзным тоном. — Мадам, вы как считаете, она заслуживает наказания? — Макс, держа увесистый член рукой, как дубинку, зловеще хлопал им по ладони другой руки.

— Вердикт. Виновна. — я поднял руку с опущенным вниз большим пальцем.

— Виновна — наконец, поняла смысл игры Анна. — и требует наказания.

На Анну член Макса тоже произвёл впечатление, и она с нескрываемым любопытством разглядывала его.

— Подойди сюда, и вставай на кровать раком.

— Вставай, вставай, а то мы сейчас тебе поможем.

— Но я... я... Ладно, что уж теперь. — махнула рукой, красная от смущения Лариса.

Пока она взбиралась коленями на край кровати, Макс сбросил джинсы с трусами, и остался только в рубашке. Подойдя к стоящей раком Ларисе, он задрал ей юбку и стянул на колени и трусы, и колготки, выставив напоказ, белый объёмный зад. Несколько шлепков по нежной коже заставил её покраснеть, но хозяйка этого добра стойко терпела шутливые побои. Макс расправил полные губы вагины и, приставив член, стал пропихивать головку во внутрь. Анна смотрела на происходящее широко открытыми глазами, а её руки сами собой стали теребить соски и гладить низ живота. Наблюдать со стороны половой акт, очень возбуждающее занятие, и мой член начал оживать, не то чтобы очень, но набух. Вот я решил пополоскать его во рту Ларисы. Но перед этим я начал раздевать горничную. Развязал фартук, расстегнул молнию платья на спине и стянул его вместе с майкой. Расстегнул лифчик и полные груди повисли тяжелыми каплями. Максу, кажется, удалось сунуть свою дубинку в вагину Ларисы, и он приступил исполнять «наказание» провинившейся. Толчки, как волны цунами, прокатывались по всему рыхлому телу Ларисы.

Волна поднималась от удара по ягодицам и распространяясь всколыхивала множество складок живота, грудь и отдавалась в щеках и затихала на губах открытого рта. Я взял свой член в руку и стал бить им Лариску по щекам, по губам, удовлетворяя этим, вдруг возникшее у меня, не преодолимое желание. Лариса стойко переносила наказания, охая от удовольствия. Я, наконец, определил, как и намеревался, набрякший член во рту. Сидевшая, до сих пор, Анна отбросила покрывало и, подойдя к Лариске, стала отвешивать ей шлепки по сотрясающимся ягодицам, по болтающимся грудям. Макс смог засунуть свою елду только чуть больше половины, мелковато для него оказалось Ларискино лоно. Анна просунула между ними руку и обхватила не засунутую часть фаллоса. Такой гибридный способ Максу понравился, и он поцеловал Анну в губы, которая, кажется, только этого и ждала. Она вытащила его член из Лариски и, повалив Макса на себя, сунула себе во влагалище.

Макс утонул в ней по самые яйца и, зарычал от удовольствия. Ну, с ними всё ясно. Я потыкался в рот Ларисе, пока не довёл член до хорошей эрекции и, опрокинув её на спину и разведя толстые ляжки в стороны, углубился в вагину. Лариса, не смотря на свою полноту, широко развела ноги и энергично подмахивала. Её груди растеклись и перекатывались как капли ртути. Напрасно говорят, что толстой быть плохо. Мне нравилось. Я как кот мурлыкал, погружая пальцы в тёплое тесто этого тела. Вагина зажатая со всех сторон накопленными излишками веса, плотно обхватывала член, доставляя мне массу удовольствия. Блаженная улыбка расползлась по лицу Ларисы. Похоже, ей тоже нравилось. Мои глубокие посылы не вызывали у неё болезненных ощущений, и она отдавалась самозабвенно, добавляя к моему присутствию, мастурбацию клитора. Что ж, пусть наслаждается. Сегодня получился какой-то благотворительный вечер, вечер удовлетворения неимущих постоянных мужиков. Лариса подошла к кульминации и не скрывая навалившегося блаженства кричала, не заботясь о том услышат ли её или нет. И какая разница, если рядом, почти в унисон, перекрикивая её орала в бурном оргазме, Анна и рычал Макс, выплёскивая в неё струи спермы. Мне кончить сегодня больше, видимо, не суждено, не накопил ещё, но кайф я получил. Лариса успокоилась только тогда, когда завалила меня на кровати на спину, в знак благодарности, пыталась отсосать у меня хоть капельку семени. Но мой дурачок, только торчал, не желая ничего отдавать, и балдел, купаясь в нежных объятьях губ и языка.

Макс встал и загремел посудой, разливая остатки коньяка по стаканам.

— Ой! Я сейчас. — вскочила Лариса, натягивая платье на голое тело. — У меня ещё есть.

— Сядь. Не гоношись. На посошок нам и этого хватит. — раздавая стаканы, сказал Макс.

— Я надеюсь, вечером всё довольны? — Он пристально оглядел женщин. — Хорошего по немножко. Завтра у нас тяжёлый день. Всем спасибо.

На прощание мы расцеловались и отправили женщин восвояси.

— Нам пришёл пакет. Работы добавится, так что спать.

Так кончился день третий.