В постели... с братом (глава 6)

Валера

- Идём приводить тебя в порядок, - едва сдерживая вновь подступающий смех, выдохнул я, поднялся с кровати и потянул Исмаэля за руку.

- А ты пойдёшь со мной? - соблазнительно улыбнувшись, поинтересовался парень.

- А ты уверен, что в состоянии выдержать совместный душ? - вкрадчиво произнёс я, поиграв бровями.

- Осилю как-нибудь, - ответил Исмаэль, и теперь уже он потянул меня к двери ванной комнаты.

Пока я раздевался, брат вошёл в душевую кабинку, открыл воду и теперь наслаждался процессом. Быстро избавившись от одежды, в мгновение ока я оказался рядом с Исмаэлем и, обняв за талию, прижался к нему всем телом, впившись поцелуем в его шею. Парень откинул голову мне на плечо, открывая доступ к желанной коже, и я принял это приглашение, облизывая, целуя, лаская и дразня, вызывая стоны и заставляя красивое сильное тело дрожать в моих руках. Тёплые струи воды рисовали причудливые узоры на загорелой коже, и я тут же слизывал капли языком, ощущая бархат, пробуя его на вкус, вымаливая прощение за прошлый вечер.

Развернув Исмаэля к себе лицом, я прижал его к стене и теперь уже исследовал его грудь - руками, губами, языком - будто в первый раз, опускаясь всё ниже, дюйм за дюймом, отталкивая руки брата, цепляющиеся за меня в попытке остановить. Но я не поддавался, мне хотелось раздавить его нежностью, заставить кричать, как вчера, но не от боли, а от ласки и желания. Опустившись на колени, некоторое время я просто смотрел. Мой взгляд неторопливо скользил по животу, паху, бёдрам, а кончики пальцев, едва прикасаясь, поднимались вверх по красивым длинным ногам.

Сердце сжалось, когда взгляд упал на тёмно-бордовое пятно - след моего вчерашнего раздражения. Приблизившись, я провёл по засосу языком, а потом поцеловал, накрывая губами, словно желая стереть. Исмаэль застонал, вцепившись мне в волосы и прошипел:

- Пожалуйста, Валера... Я больше не могу...

- Конечно, мой хороший, - прошептал я, на мгновение оторвавшись, и тут же провёл языком по всей длине возбуждённого члена от основания к головке, но не спешил взять его в рот, просто зацеловывал ствол, облизывая каждую венку.

Братик заскулил, едва дыша, но мне было пофиг. "Не мешай мне делать тебе приятно", - усмехнулся мысленно, а ртом уже захватил его яичко, лаская языком. Повторил всё это со вторым, а руки продолжали ласкать внутреннюю сторону бёдер, чуть сжимая, но тут же опять едва касаясь. На короткое мгновение я отстранился, поднял взгляд к лицу Исмаэля. В его глазах плескались такой голод, такое желание, что мне лучше было поторопиться

Неспешно двигая ладонью по всей длине его члена, резко и неожиданно ударил языком по головке, как будто что-то слизывая. Брат вздрогнул и вскрикнул от этой маленькой сладкой боли, а я уже кончиком языка дразнил нежную тончайшую кожу прямо под самой головкой.

Убрав свою руку, я медленно подался вперёд, впуская горячий член Исмаэля в свой рот. Глубже. Ещё глубже. А потом так же медленно отодвинулся. Брат дёрнул бёдрами в поисках моего рта. И в тот же момент я, теперь уже сильно всасывая, впустил в себя возбуждённую плоть, ускоряя движения, а свободной рукой взяв в горсть его мошонку, слегка перекатывая, оттягивая яйца. Насколько возможно, пока его член у меня во рту, извивал язык на подрагивающем стволе, ласкал головку, слизывая по прорези, а пальцами чуть потирал место прямо под яйцами.

Исмаэль опустил руку мне на голову, но не давил, не настаивал, просто играл с влажными волосами, массируя кожу головы. Я расслабил горло и как можно глубже насадился ртом на его член. Головкой он задел стенку горла, и я почувствовал, какая она у него горячая и набухшая. Неторопливо выпустил его, перевёл дыхание и снова взял член Исмаэля в рот. Медленно и глубоко. Очень медленно. И как только головка его члена подошла к горлу, я сглотнул.

"Блять, да что ж ты такой громкий?! - усмехнулся я мысленно. - Я вижу, как тебе хорошо, но зачем так кричать? Чтобы сюда примчались мама и сестра, подумав, что я шлёпаю тебя за вчерашнюю попойку?"

Мне едва удалось сдержать смех от этих дурацких мыслей и опять сосредоточиться на моём парне. Во рту уже появился привкус спермы, его яйца в моей ладони сжались. Но я продолжал заглатывать его член, но уже не так глубоко, дразня головку языком, проходясь по уздечке. В какой-то момент Исмаэль замер.

- Посмотри на меня, - попросил я, не надеясь, что брат услышит, но всё же он открыл глаза.

Блять! Зрачки как блюдца, взглядом парень умолял дать ему кончить, а я продолжал сосать, выпуская его член изо рта только для того, чтобы пройтись языком по яйцам. Исмаэль уже истекал. Его терпкий аромат заполнил все вокруг. А я снова глубоко заглотнул его. Парень задрожал. Еще немного... Проглотив первую струю спермы, я сжал пальцами мошонку и член у самого основания, притормозив его оргазм, и широко открыл рот. Теперь член Исмаэля лежал на моём языке, и я выдаивал его рукой. Парень до последнего пытался удержать взгляд, но бессильно закатил глаза. Тогда я вытащил возбуждённую плоть из кольца своих пальцев и, сильно сжимая, опять стал надрачивать ему.

Брат снова опустил свой взгляд на меня. Теперь его трясло по полной. Он кончил. От вида своей спермы на моём языке его возбуждение долго не проходило, член продолжал пульсировать. Я проглотил его сперму, наслаждаясь изысканным вкусом, облизнувшись при этом, но тут Исмаэль опустился передо мной, скользя спиной по кафелю, и впился поцелуем в мои губы, резко врываясь языком в мой рот, вылизывая, пробуя свой собственный вкус, наслаждаясь им так же, как я.

Исмаэль

- Прости меня, - выдохнул я, с трудом оторвавшись от наглых губ

Но я остановил парня, сжав его запястье и отодвигая от себя.

Мне даже показалось, что он уснул, положив голову на моё плечо, пока я успокаивал его, перебирая пальцами спутавшиеся волосы и поглаживая по спине. Но вдруг Валера начал целовать мою шею, скулы, подбираясь к губам, а когда достиг цели, ворвался языком в мой рот, неистово сминая мой рот, настойчиво требуя ответной реакции. Я попытался отодвинуться, но брат прошипел:

- Не уходи, Исмаэль, пожалуйста... Ты нужен мне...

Я не смог устоять против той мольбы, которая слышалась в голосе любимого, и вернул ему поцелуй троекратно, отдаваясь этим невероятным по силе ощущениям с головой. И естественно, мы уже не могли ограничиться только этим. Яростно обнимая друг друга, мы жадно шарили руками по телам, отыскивая уже знакомые самые чувствительные точки, распаляясь ещё больше.

Я даже не заметил, как мы оказались на кровати. Просто в один момент мы уже прижимались разгорячёнными от желания телами, всё ещё не разрывая поцелуй. Я совершенно не придал значения тому факту, что Валера потянулся к прикроватной тумбочке, хотя знал, что он пытается там отыскать. Добравшись до баллончика со смазкой, Валерка выдавил немного себе на руку, но, к моему удивлению, я ощутил его руку на своём члене.

"Это абсолютно верное решение, - фыркнул я про себя. - Я бы и не дался тебе сейчас. Ты же неконтролируемый!"

Однако я насторожился, когда парень, размазав гель по всей длине моей возбуждённой плоти, вдруг оторвался от моих губ и перевернулся на бок спиной ко мне.

- Эй, ты чего? - недоумённо проговорил я. - Спать что ли надумал?

Но братец проворчал что-то невразумительное, вцепился пальцами в мои бёдра и вжался своей задницей мне в пах. В голове тут же зашумело от осознания того, что на самом деле он хочет. Я так долго мечтал об этом... В горле тут же пересохло, от волнения ладони вспотели, жар пробежался мощной волной по всему телу - от пальцев на ногах до кончиков волос. Но я нашёл в себе силы удержаться на краю пропасти и не провалиться в желаемую, манящую бездну ощущений. Убрав от себя руку Валеры, я взял его за плечо и перевернул на спину, заглянув в широко раскрытые от удивления глаза.

- Исмаэль... - растерянно прошептал брат, но я покачал головой и провёл ладонью по его щеке, шее, груди. - Ты же... хочешь... - выдохнул Валера.

- Хочу, - улыбнулся я, кивнув. - Только не так.

- А как?

- Ты тоже должен хотеть этого, - тихо ответил я, а когда Валера открыл рот, чтобы выдать очередную бессвязную фразу, приложил палец к его губам и добавил: - Именно ты должен хотеть этого, а не бутылка грёбаного бренди.

Свесив руку с кровати, я нащупал рубашку, валявшуюся на полу, вытер смазку с себя и брата и прошептал:

- Давай спать.

- Но я хочу... - возмущённо воскликнуло невменяемое тело и попыталось залезть на меня. Тогда я резко оттолкнул его от себя и завернул в одеяло. Я действовал настолько быстро, что когда Валерка пришёл в себя, то уже был похож на спеленутого младенца-переростка. Тяжело вздохнув, он жалобно посмотрел на меня, а я нежно коснулся приоткрытых в немой просьбе губ, прижал парня к себе, крепко обняв его за плечи, и начал укачивать, напевая тихонько какую-то мелодию.

Грустит портрет в тяжёлой раме, Забытый в старом доме снов, Под пылью сказочных мечтаний, Под вечной тяжестью оков.

И оглядевши с тёмной ниши Свой дом, что в прошлом утонул, Глухой портрет, он вдруг услышал Мой сердца стук, и вновь уснул

Спокойным сном, впервые, может, Почуяв близость и покой. Ничто его не потревожит Под слоем пыли вековой.

Идут года, мы прошлым дышим, Входя в давно забытый дом. Мы звонкий детский смех там слышим, Ведь память он хранит о том.

О детстве, юности игривой, И о семье, и о друзьях... И ностальгической, тоскливой Осталась память о тех днях.

Грустит портрет в тяжёлой раме, В его глазах - добро и свет. Тот взгляд напомнит нам о маме, О тех, кого уж рядом нет.

Всё в старом доме нам знакомо, Он дышит нежностью забытой Прошедших лет, но двери дома Для нас всегда, всегда открыты.

Грустит портрет в тяжёлой раме, Того, кого уж рядом нет. Но в этом доме, будто в храме, Жить память будет сотни лет.