Вселенная гарри поттера - нумикрейд и начало всех начал

Глава 3

— Борода Мерлина! Что это за сила такая? Это ведь невозможно!

Дорогу обратно Арани не смолкала, изредка ссылаясь на заслугу её рода в том, что досталось мне. Может быть, но в слух я не высказал, что мамина роль во всех смыслах не уступает. Но как бы там ни было, месяц отдыха я точно заработал. Но перед тем как дать мне делать что захочу, Арани попросила об услуге.

— Битые десятки лет я собираю по крохе то, что ты можешь дать в одно мгновенье, — прокряхтела старуха. — Пошли мальчишка, поможешь мне и будешь волен.

Я никогда не был на втором этаже, точнее он под запретом, моя комната расположена на первом. Если первый более обжит, то второй украшен свисающей словно волосы ведьмы паутиной. Пыль в палец толщиной и немигающие зрачки в каждом тёмном углу. Захотелось поскорее убраться отсюда или всё здесь сжечь. В комнате Арани нас встретила огромная кровать с зелёными балдахинами над ней, от тумбочек и шкафов взгляду стало тесно.

Бабушка с завидной для её возраста бодростью подскочила к грязно-серебряной плите, судя по всему, как мне показалось повёрнутому зеркалу.

— Возьми и вот это тоже, — Арани силком вручила мутно-белую легко поместившуюся в ладони стеклянную сферу и клочок пожелтевшей бумаги. — Это заклятье передачи энергии, что у тебя в избытке. Ты её еще восстановишь, а мне жизненно необходимо.

Я всеми мыслями был за пределами особняка потому мягко опустил сферу на пол и тут же провёл заклятье.

— Индастриа Индомитум! — с палочки шипящим разрядом в сферу вонзилась слепяще-белая молния.

Волосы на голове и руках встали дыбом, извивающаяся змеёй дуга роняла белые искры, в комнате нарастал оглушительный рёв, а в глазах бабушки белым огнём отражалось злое торжество и радость.

Когда даже для меня свет стал через закрытые веки резать глаза, а шум казалось начал крошить окна и стены в голове раздался голос.

— Хватит!

Я мысленно остановил поток льющейся через край по руке энергии. Свет померк, тишина навалилась со всей силой, но тут же сменилась свистом в ушах и головокружением.

— Вон отсюда и не смей меня беспокоить пока я сама не изволю выйти, — с этими словами меня вытолкнули за порог.

Я поспешил убраться и еще пол часа неприкаянно бродил по дому восстанавливая зрение и слух. По косым лучам солнца, перечеркнувшим кухню на тёмную и светлую стороны можно было понять, что уже далеко за полдень. С первой ворвавшейся мыслей я вылетел из дома.

Дорога к деревне вела через обросший мхом каменный арочный мост, но путь я держал к реке, что по прямой уходила на восток. Я выбрался на едва тронутый тонким зелёным ковром покатый берег. Моему взору сразу предстала картина в виде двух парней у кромки воды и прикрывающей грудь по пояс в реке девушки.

— Выходи, родная, мы только хотим пообщаться и вернуть твои вещи! — заливаясь смехом двое парней потрясали каким-то тряпьём в руках.

Больше всего я хотел побыть наедине, потому в голову ворвалась смелая идея. Я словно щупальцами ментально дотронулся до разума каждого из них и вышел на берег.

— А ну пошли прочь! — двое обернувшихся парней всего на мгновение обвели меня взглядом, как побросав вещи, бросились на утёк. Огромным под два метра ростом, в волчовке с кожаными штанами, с небритой рожей, спадающими на плечи русыми волосами, таким я видел в фильмах конана-варвара и видимо таким увидели и меня. Девушку пугать не стал, решил, что и сама уберется прочь, но она так и осталась в воде наблюдая за обычным тринадцатилетним парнем.

Мне она была безразлична, потому я свободно снял футболку и штаны, но оставшись в одних трусах снова посмотрел на девушку.

— Привет, — нарушила она молчание.

Я еще какое-то время прислушивался к легким всплескам волн. Сам я никогда не был застенчивым, мама всегда воспитывала меня как общительного человека и перво-наперво стирала грань стеснения между мной и девочками. Но я настолько глубоко ударился в проблемы и цели что, увидев юную особу женского пола впал в ступор.

— Привет, — так и не нашел ничего другого, ответил я.

Раз она не убирается, то пусть получает. Я скинул трусы и с невозмутимым взглядом сцепив зубы вошел в реку. Я окунулся и вынырнув ощутил, как холодная вода лечебным эликсиром смыла все сомнения и стеснения, придав уму четкость и ясность.

— Я не думала, что взрослые парни могут испугаться какого-то мальчишку, — девушка окунулась по самые плечи и задорно обозревала меня.

Но во мне эти слова заронили зерно недовольства.

— Могу позвать обратно...

— Нет-нет, — перебила она, — я просто удивилась, и пожалуйста, прости меня.

Я всё еще нахмуренный посмотрел на миловидное личико.

— Спасибо тебе большое. Я кстати Джоан. Джоан МакБриджер, — не давая мне ответить, она тут же продолжила, — я приехала погостить к бабушке и всё лето здесь, но раньше тебя не видела, откуда ты?

— Нумис. Нумис Фарроу Архонс Крейдж Мактанс. Я приехал из Лондона и... , — немного запнувшись, продолжил, — тоже к бабушке, погостить.

— Так ты внук Мактанс? — с огромным удивлением спросила Джоан.

— Это так необычно?... Хотя да, сам удивлён. — я понял её.

— Я немного позагораю, ты со мной?

Джоан поднялась во весь рост и направилась к берегу. А я не мог отвести взгляд от золотых волос и ручейков воды что, стремительно пересекая ровную спину огибали вздёрнутый и выпирающий мерно колышущийся в стороны зад. Тело пробило дрожью, во рту пересохло. Из глубины подсознания всплыли воспоминания, что заставили сердце биться чаще. Я как завороженный побрёл за девушкой, что почти на голову возвышалась надо мной.

Джоан нисколько не стесняясь в ворохе одежды вытащила полотенце и минуту спустя лёжа предоставила как солнцу так и мне на обозрение тронутую лёгким загаром притягательно сложенную фигуру взрослой девушки. Я так и вышел на берег, моим покрывалом стал зелёный ряст, но я так и не смог оторвать взгляд от девушки. Солнце ласково касалось нежных изгибов плеч, мелкие бусинки воды диамантами блестели на груди, соски двумя стрелами торчали к небу, а плоский живот словно подрагивал под моими взглядами, легкая поросль между ног слегка смутила меня. После виденной мною маминой гладкой промежности, волосы в этом месте мне показались лишними.

— Знаешь... , — обронила она, на что я мгновенно приковал внимание к лицу Джоан впившись взглядом в карие глаза, но сразу заметил куда она смотрела...

Я даже не прикрыл рукой эрегированный член, что в таком положении упорно указывал на мою собеседницу.

— ... у меня есть брат твоего возраста, но рядом с тобой я чувствую себя почему-то по-другому. Сколько тебе лет? — раскрасневшаяся Джоан попыталась сменить тему.

— Тринадцать, — всё еще смущённо ответил я, но взгляд решил не отводить, — в конце года будет четырнадцать.

— Мне 18 лет исполнилось неделю назад, — улыбнулась она.

— С прошедшим...

Мы еще целый час болтали ни о чём после чего она пообещала в полдень прийти снова. Как и я. Но в мыслях у меня было другое. Я безумно желал обладать ею.

День сменялся другим днём, занимаясь чем угодно с радостью того что вредной бабки не было рядом, я тянул время до полудня. Мы свободно общались на самые разные темы, но любимым занятием стало баловство в речке

Я постоянно норовил схватить её за бёдра и не раз зажимал грудь в руках, но всё было понарошку. Но я знал, почему нам обоим нравится это

. В один прекрасный день я догнал её на берегу и повалил на траву, мгновение моего с ней скрещенного взгляда, и я неумело, но словно помирающий от жажды впился в её губы. Она разомкнула губы, языком я провёл по ровным зубам и наши языки сплелись воедино. Мне быстро наскучило целоваться, и я спустился к груди, нежно поцеловав ореол соска я засосал его, рукой же мял второе полушарие. Я раздвинул коленями её ноги, и получил мощный толчок в грудь. Я чуть кубарем не скатился к реке удержавшись за траву.

— Прости, мы кажется заигрались, — запыхавшись проговорила она, — я еще не готова к такому, да и ты тем более, — она отвела взгляд, а я не мог даже найти слова чтобы сказать хоть что-то. Настолько я был шокирован своей смелостью и одновременно разочарован. Всего минуту назад я готов был стать мужчиной, а также желал и продолжаю безумно желать обладать Джоанной.

— Прости... , — она оделась и оставила меня наедине с торчащим членом и мечущимися от растерянности в черепной коробке мыслями.

Последующую неделю я провёл в гордом одиночестве. Бабушка даже носа не выказывала из комнаты, на что у меня появились мысли о том, что старуха скорее всего распрощалась с белым светом, но проверить я не рискнул. Каждый день ровно в полдень по два часа я ждал Джоан, но её так и не было. Шататься в поисках по деревне я не хотел.

Оставалось всего полторы недели до школы, как в один из дней, когда я перестал надеяться, при спуске к реке я заметил плавающую вдоль берега фигуру — Джоан.

Не зная себя от счастья, я разделся и собрался лезть в воду, но был сразу замечен.

— Нумис, погоди! Ты мог бы... , — она демонстративно бросила косой взгляд на член, — если хочешь купаться вместе, оденься, хорошо?

На этих словах вся радость улетучилась, как и любые поползновения о зарождающихся отношениях. А вот похоть взыграла сильней. Я присел на землю, но сам держал взглядом рассекающую водную гладь фигуру. Пусть я и мелкий пацан, но я спас её и это помогло нам сблизиться, может быть если спасу снова, всё изменится?

Я положил руки на колени, а пальцами правой перебрал словно по невидимому инструменту. Джоан замерла и начала судорожно всматриваться сквозь толщу воды. Я сжал ладонь. Девушка успела пикнуть перед тем как её словно листок течением поволокло к центру реки. Переполненный ужасом крик оборвался под сомкнувшимися над головой водами. Вот тогда я бросился на помощь. Река с дружелюбием приняла в свои объятья и понесла точно к ней. Не без помощи магии, так как уступал по телосложению, я погрузился на глубину и крепко зажал руку, ментально отпустил бьющуюся в попытке высвободится Джоан.

Одной рукой я придерживал дрожащую от страха девушку, а второй с каждым гребком усилием магии приближал нас к берегу.

— Я чуть не погибла, — почти в слезах лёжа на спине проговорила Джоан.

Я полусидя навис над ней и всматривался в поддёрнутое страхом и ужасом лицо.

— Тебе было страшно? — спросила она.

Мне хватило мгновения на размышления о том, как лучше выстроить тесно переплетающуюся с правдой ложь.

— Я тогда не думал о страхе, но сейчас вдруг стало страшно, — она выжидающе посмотрела прямым взглядом, — а вдруг я бы перестал ходить каждый день сюда, — я конечно легко общался с девочками, но не настолько, потому следующие слова мне дались тяжело, — в надежде увидеть тебя снова.

Я не знаю, что в тот момент произошло, но её взгляд и мой, между нами словно всё заволокло сладким туманом, я мягко наклонился и едва прикоснулся губами к её губам. Я нежно словно смаковал самый изысканный и сладкий напиток покрывал её тело поцелуями, а едва слышимые стоны мне давали понять, что ей нравится. Ведь так когда-то стонала мама, а значит я делаю всё правильно. Ведомым только одним инстинктом, мне хотелось просто съесть гладкое загорелое тело. Я поцеловал животик, который Джоан тут же втянула в себя, я опустился к гладким загоревшим ногам, что манили с первого дня. Кроме поцелуев я не знал что делать, потому решил преступить к самому главному.

Я без сопротивления раздвинул ноги и примеряясь начал тыкать член как казалось в нужное место. Минута моего глупого вида и уверен не менее глупого лица вознаградились невероятным ощущением. Член резко вошел, но тут же напоролся на преграду, уверенный толчок бёдрами, и я вошел глубже, а Джоан с криком вцепилась мне в спину. Тепло блаженным кольцом опоясало член, еще никогда я не испытывал ничего столь приятного. Я начал двигаться, попеременно увеличивая амплитуду. Джоан как мне показалось сперва похныкивала, но с каждой пройденной секундой плач сменялся стонами, глаза закрыла, а руками мнёт подрагивающую грудь. Я трахал Джоан и был на самом пике, мне представилась мама, что содрогалась под толчками чужих мужчин и судя по всему успевшая удовлетворить их всех. Подражая насильникам, я вколачивал член в девушку.

— Только не в меня! Не смей в меня кончи... а-ах! — по округе разлился её крик, а я с мыслями о матери высвободил член из сладкого плена и испытал второй в своей жизни оргазм, забрызгав живот Джоан мутно белыми сгустками. Ведь первый раз был тогда, с мамой.

Мы лежали бок о бок, смотрели на затягивающееся тёмно-серым покрывалом туч небо. Я до сих пор не мог понять, понравилось ли мне?

— Это было потрясающе, Джессика если узнает, точно назовёт неудачницей. У неё то всё вышло с парнем, которому двадцать пять.

Я молчал, меньше всего я думал о некой Джессике.

— Но знаешь, мне плевать. Ты необычный, не такой как все.

— И не такой как твой младший брат, — утвердительно проговорил я.

— Ну конечно! — залилась смехом Джоан.

Мы еще какое-то время наблюдали за небом, но Джоан обеспокоенно подметила.

— Я только сейчас задумалась об этом, — Джоан сделала паузу, — нападении, — на этом слове она повернулась ко мне.

— Как думаешь, что это могло быть?

Я пожал плечами. Джоан продолжила.

— Сейчас я думаю, что это могла быть очень большая рыба или даже русалка, представляешь? — вымученно улыбнулась Джоан. — Но в какой-то момент мне почудилась что это была всего-навсего вода, словно сама река ведомая злой волей пыталась утопить меня.

Я сглотнул, а в голове закралось решение проблемы.

— Главное, что я был рядом, — на последнем слове я прильнул к её губам.

Мы снова были одним целым, так могло казаться ей, но не мне. Чего-то не хватало...

Я направлялся домой и думал лишь об одном... Теперь у меня есть сексуальный опыт, и как жаль, что весьма печальный.

Глава 4

На протяжении четырёх дней мы встречались на том же месте. Джоан в воду не лезла, даже не смотря на мои уговоры. Я был приятно удивлён, теперь наше баловство заменилось безудержным сексом и снова мы знали ради чего встречаемся. За это время я хорошо изучил её, как и себя. Я наконец понял, чего мне не хватает.

С этим знанием под покровом ночи я мокнул под дождём. Тучи плотно затянули небо и разрывая небо грохотом не прекращали вспышками отбрасывать зловещие тени от домов в деревне. Дождь густо стелился по брусчатке, а я всматривался в дверь местного кабака. Четыре фигуры не спеша выбрались под навес и натянув куртки на голову побежали вдоль дороги

— Империо, — моё новое достижение в магии, уметь распространить эффект на несколько целей, как и с заклинанием оглушения, но более пяти целей я взять не мог. Но мне и не нужно.

Четыре фигуры замерли посреди бушующей грозы. Ментального воздействия хватило чтобы вместе прийти под двухэтажный ничем не примечательный дом. Светильники вдоль улицы я попросту потушил, сказать проще раздавил все лампочки.

— Спэкто Татум, — смотря на дом я провёл палочкой перед собой. Два человека, оба в постели, разве что на разных этажах.

Четверо фигур послушно ожидали на несколько шагов позади, не люблю, когда дышат в спину. Никто не проронил и слова, что холодно и мокро, лишь глупые улыбки на лицах, словно мой замысел как-то передался и им.

Я плавно взмахнул рукой, замок в миг сдавшись слабо щёлкнул. Просторный с двумя зонтиками и дождевыми плащами холл, по углам цветы в горшках, коридор обвешенный картинами вывел нас в жилую комнату. Из известного мне престарелая хозяйка дома, лет n как потеряла мужа и теперь терзается бессонницей. Пора ей выспаться. Лежащая к нам боком женщина в толстых очках внимательно следила за происходящим в телевизоре. Но голова тут же накренилась на грудь и по дому прокатился смачный храп. Меня передёрнуло, но оставляя всё как есть мы поспешили на второй этаж. Сон я наложил знатный, до утра и гром над головой не разбудит. Первый мой шаг по лестнице и мерзкий скрип досок резанул по ушам. Я наложил заклятье беззвучия и наша процессия устремилась к комнате с приоткрытой дверью.

Джоан спала как ангел, слегка потрёпанный ангел, но нисколько не потерявший сексуальность. Волосы цвета спелой пшеницы сексуально разбросаны по подушке, слегка приоткрытые пухлые губки, и не укрытая голая ножка будоражили фантазию.

Так и оставшись у порога я закрыл глаза и мысленно потянулся к Джоан. Я нагнетал желание, слегка касался груди, гладил бёдра и ноги, а также держал её сознание под контролем не давая проснутся. Так продолжалось не более десяти минут, я распахнул веки и на кровати в сладкой истоме со сброшенным на пол одеялом извивалась Джоан. Ножки зажимали руку усердно ласкающую клитор, вторая задрала маечку и ласкала грудь. Теперь под моим контролем было не только сознание, но и желание, что я усилил трёхкратно перед тем как подойти. Я мягко вывел Джоан из сна и впился в красные и припухшие от укусов губы.

— Нумис, — с хрипотцой и стонами проговорила Джоан.

Я словно ворвался в течение что с головой уносило в царство блаженства. Руки обвились вокруг шеи, Джоан припала к моим губам как к благодатному источнику. Я еле вырвался из оков и моё место мягко занял другой. Один из тех что, что впервые встретились мне вместе с ней. Второй похотливым взглядом наблюдал за процессией, как и остальные, все молодые, старше меня как минимум на три года.

Я отходил к дальней стене, а сам держал взглядом целующего грудь Джоан парня. Вот он спустился к трусикам, ловкое движение и они на полу, а его голова между ног, Джоан со стоном задрала голову и наткнулась на вздёрнутый к потолку с огромными обвисшими яйцами член. Градус похоти бил ключом, девушка попросту облизнула яйца и с громким причмокивание заглотнула головку. Остальные давно разделись и дрочили.

Я сжимал готовый разорвать штаны член, но всё еще ждал того что задумал. Сейчас они начнут её трахать, и тогда минут пять или десять, и я сниму все чары и наваждение с них. Но останутся разожженные похотью тела, что еще будут двигаться, будут любить друг друга. Но когда они осознают всю нелепость и придут в себя, насколько будет поздно? Продолжат ли парни начатое и отдастся ли во власть разврата и похоти Джоанна?

Вот какое лицо девушки я хотел видеть, чувствовать именно эту тягучую пронизывающую всех участников действа энергию, вот он цветок, который раскрывается передо мной, который я бы мог полюбить и постоянно желать! Даже не любя, такая личность передо мной будет воплощением красоты, прекрасной раскованности и откровения!

— Нумис! — голос заполнил разум, перекрыл нарастающие стоны. — Если ты сейчас же не вернёшься, даю слово, ты пожалеешь!

Я как вспугнутый охотником зверь метал ищущий взгляд по комнате. Снова провёл палочкой перед собой изучая всех, кто мог бы скрыться в доме.

— Я повторять не буду!

Как это удалось ей? Бабушка, вот кто нарушитель спокойствия и её голос просто источал флюиды зла. Как и я обозлился на всё на свете. Я вышел из комнаты и бросил взгляд на комок переплетающихся друг с другом тел, если мне не изменяло зрение, один из парней пристроился между ног Джоанны и мерно качал бёдрами. Я сглотнул и выбежал из дома.

Я болидом рассекая густой завес дождя мчался домой. Калитка отпрыгнула в сторону, дверь я и вовсе не потрудился открыть, просто снёс перед собой, замок вылетел, каким-то чудом дверь удержалась на петлях.

На кухне, что и занимала весь холл, царил мрак. Но я чувствовал присутствие «бабули» или кого-то еще.

— Глупый мальчишка, ты думаешь я оставила тебя без присмотра? Я всё время наблюдала за тобой и этим магловским отродьем. То как ты пытался совратить её и как у тебя не получилось это сделать, — кухня залилась хохотом, который своей гладкостью насторожил меня, бабушка ли вообще это?

— Но после ты ударился в изучении магии и вот когда ты снова встретил её, вот тут я поняла чья порода у тебя. Уж точно не в отца или мать, — снова ровный смешок, — я думала ты убьёшь её. Это было эффектно, но не менее эффектней чем ваше с ней совокупление. Как многому тебе еще стоит научится, юноша. Но ты прям, как и я, что тоже потеряла девственность в n-надцать лет. Будь я в себе, давно бы выпорола б тебя и запретила с ней встречаться. И скажи спасибо, поставленный министерством надзор давно пляшет под мою дудку, так же послушно, как и твои ребята.

Вода с одежды стекала ручьями, ветер завывая настойчиво толкал в спину разгуливаясь по кухне. Меня трясло как медведь спелую грушу от возбуждения. Но я молчал, только сверлил глазами тьму перед собой и готовился атаковать.

— Но, когда ты посреди ночи ушел в деревню, без тени смущения совершил непростительное заклятье на четырёх маглов сразу, вот тут я потеряла дар речи, но даже тогда я себе и представить не могла что ты задумал. — она словно намеренно выдерживала паузу. — Молодую особу, которую как мне показалось ты полюбил своим еще слишком юным сердцем, ты отдал на растление четырём молодым маглам. Отдал ту с которой стал мужчиной! Ты болен...

С палочки сорвался сноп искр что ослепил сидящую за столом фигуру, а мне позволил различить мирно лежащую на столе палочку. Волевое усилие и её смахнуло со стола, а я выбросил вперёд руку и швырнул фигуру в ближайшую задрожавшую от удара стену. Настенные часы над головой неизвестной мне особы спрыгнули с гвоздя и пластмассовыми кусочками разлетелись по полу. Я прилагал не так уж и много усилий чтобы держать фигуру в том же положении, приковав к стене лицом ко мне.

— Люмос, — я выбросил с палочки сферу сжатого света.

Касаясь носочками сапог пола, с ухмылкой акулы встретившей тунца, с раскинутыми в стороны руками на меня смотрела молодая женщина. Иссиня черные волосы переливаясь тонули во мраке кухни отчасти закрыв глубокий вырез на груди. Черное облегающее платье с открытыми плечами, перевитое красными полосами заставляли представить огромную осу, а глубокий сбоку разрез от ступней до самых бёдер высвободил на свет стройные и длинные ноги. Пока я подымал взгляд к лицу, я зацепился за выделяющуюся размерами грудь

Округлое и даже очень смазливое лицо, без острых и резко выделяющихся скул, лоб сокрыт под прямой челкой, слегка вздёрнутый нос и пухлые нежно розового цвета губы. Но истинное содержимое даже не смогли скрыть густые и тянущиеся к небу ресницы. Глаза грязно-карего цвета ледяным взглядом следили за мной, нечто убийственно холодное исходило от них. Такие не могут принадлежать молодой красавице, если только она не...

— Кто вы? — я напрямую задал вопрос.

— Дурачок, та кто каждое утро собирала тебе еду на целый день, та что приволокла тебя домой, когда ты уснул посреди леса от истощения.

— Бабушка? — я не верил всем эти словам, начали закрадываться серьёзные сомнения.

— Малыш, я не пожиратель смерти, — словно вторя моим мыслям, ответила она.

Я сконцентрировался на том чтобы всё что творится в голове оставалось при мне и на лице женщины расцвела одобрительная улыбка.

— Мои уроки не прошли даром. А теперь отпусти меня!

В черепной коробке всё еще бродили сомнения и старые подозрения того, что меня могли искать.

— Всё это вы могли узнать от моей бабушки и после прикинутся ею! Я никогда не стану пожирателем! Вы убили мою мать!

Мной завладевала буря эмоций, в такие моменты я всегда старался успокоится, как и сейчас, но безуспешно.

Улыбка сползла с её лица, на меня смотрели серьёзные глаза, что скрывали за собой целый ворох мыслей, который я и не особо силился усмотреть.

— Что-то подсказывает мне, что её смерти предшествовало что-то ещё...

— Вас это не касается! — я мысленно сильнее вжал женское тельце в стену хоть её мимика была так же холодна, но внутреннее напряжение отразилось рассечёнными венами на руках и лице.

— Что же такое случилось, Нумис, что в тот злополучный день родился ты?

— Я родился n-надцать лет назад! — меня словно бесило каждое слово, любой издающий этими губами звук.

— Это для своих родителей ты родился n-надцать лет назад, а для всего мира Нумис Фарроу Архонс Крейдж Мактанс ты родился в начале лета, в тот самый день, когда увидел, как насилуют твою мать, а после убивают на твоих глазах!

Я мотал головой, убеждал себя, что это враньё, так как стоило вспомнить потерю горячо любимой мамы, сердце рвало на куски. Я держался всё это время, не думал о её смерти, даже отец не упоминал этот день.

— В тебе проявилась это сила и эти... наклонности, — на этом слове она сделала ударение.

Я обозлился еще сильней, но углубившись под корку сознания пришло понимание. Со стекающими по подбородку слезами, но вмиг остывшим сердцем я преспокойно произнёс.

— Сперва был страх, но потом, мне понравилось то что я увидел, — взгляд лже-бабушки заострился словно она впитывала каждое слово, — я был очарован той красотой, тем прекрасным чем предстала передо мной мама. А потом... , — я сдержался чтобы вновь не заплакать, — её убили, убийца успел уйти, папа защищал меня как мог, а я тянулся к маме, всем сердцем, всей душой. Вспышка света и меня ударило об что-то твёрдое, а после огромная дыра место квартиры и два этажа заваленных под нами. А перед этим, — я кинул взгляд на сжимающую палочку руку, — как будто что-то вышло из меня, — я мысленно всё еще держал женщину, а сам с отрешенным взглядом вспоминал все события, что словно наяву предстали передо мной.

— О-ох так когда-то родилась и я, и он, а теперь и ты... Я Арани Мактанс и требую отпустить меня, иначе клянусь, я заставлю съесть тебя всех слизней во дворе! — резко перевела она тему.

Я всё еще не верил ни единому слову.

— Сфера что ты щедро одарил энергией даёт мне возможность закрыть своё старое тело в зеркале и быть той, которой помню себя в молодости. Мне уже двести девяносто шесть лет мальчик!

От услышанного бросило в шок, трудно поверить, что моя бабушка смотрит на меня из глубины веков.

— Ну же, Нумикрейд, прислушайся к себе. — её шепот громче любого крика прокатился по кухне.

Я в растерянности воззрился на неё. Лже-бабушка растянула довольную до ушей улыбку.

— Ну конечно я следила за своим внуком, единственным за всё это время, как и сыном! И читала письма твоей матери, — о мой великий волшебник Нумикрейд. — процитировала она. — А знаешь, у твоей матери был явный вкус, мне нравится. И всё же... Отпусти меня!

Она столько привела доводов, что сомнения треснули под таким весом и я поверил. Но с режущими воспоминаниями о смерти матери пришли и другие. Сексуальные образы крепко подогревались еще не утихшим возбуждением. А мысли о том, что может происходить сейчас с Джоан вытряхивали душу. Бешенное возбуждение и глубокое разочарование, что я не с ней. Но перед глазами прикованная к стене особа женского пола, пусть и поносила меня на чем свет стоит, но пылающая белым огоньком сфера маняще выделяла сочную фигуру, не едва созревшей девушки, а сформировавшейся молодой женщины.

От прихлынувшей к паху крови я не помнил, что делаю, лишь пару минут спустя обнаружил себя в жадности ласкающего двумя руками грудь постоянно припадая языком к коричневым ореолам сосков. Бабушка, она же Арани Мактанс, о чем я вообще не думал, мотала головой, что-то кричала, но в ушах словно поселилась пробка. Мне казалось, что я потеряю сознание, настолько сильно шумело, а сердце грозилось вот-вот выскочить. Но я продолжал жадно покрывать поцелуями стройное, слегка смуглое тело, получать удовольствие от гладкой кожи. Я окончил с прелюдиями, мне хотелось большего, того что я так и не получил, по вине той, что металась передо мной подобной одержимой. Я откинул полы платья и не удивившись отсутствию белья примеряясь бёдрами загнал в гладко выбритую киску член. Я зверем нарастил мощную амплитуду долбя женщину по самые яйца. Ни бабушка, даже не Арани Мактанс, а чрезвычайно по жгучему привлекательная и сексапильная особа, вот кто была перед мной.

Я заталкивал член в киску и всё моё внимание было приковано к дрожащей под такт толчков стоячей огромной груди, но я переключился на лицо женщины, что минуту назад прекратила сыпать бранью и загадочно молчала. Глаза хитро и недобро отражая свет блестели, губы застыли в полуулыбке и волчьем оскале. Не смотря на приличное отличие в возрасте между Джоан и Арани, только сейчас заметил, что пусть внутри Джоан было тесно и очень приятно, но внутри Арани член словно обволакивало и сжимало, приводя меня в экстаз. До тупой боли в яйцах я неожиданно для себя испытал перенасыщенную гамму удовольствия спуская внутрь женщины всё накопленное за столь тяжкое время. Арани лишь простонала сквозь зубы так и не оторвав взгляда.

Палочку я немедленно забрал, как ни крути, а мне всё же было не спокойно ожидать затаённой мести от Арани. Попытка погасить вызванную сферу света разломило мою палочку, к моему огромному удивлению и сожалению. А сидящая на полу Арани опираясь на ту же стену, ядовито рассмеялась.

— А я всё ждала, когда это произойдёт.

Перед школой я твёрдо решил посетить отца и ко всему прочему попросить денег на новую. Но рассказывать о своих успехах в волшебстве я не спешил. Я попросту даже не знал стоит ли вообще это делать. И пока в голову ничего умного не пришло, я решил не торопить события.

Оставшиеся дни я провёл попеременно, насилуя Арани. Я заставал её в самые разные мгновения

Мне нравилось, как не само насилие, а момент, когда женщина просто не может бороться с наслаждением и отдаётся ему, меняясь лицом, дыханием, языком тела и взглядом. Я вдоволь насытился её манящей пещеркой и решил кое-что попробовать. Я почти принуждая волшебством поставил Арани на колени и тут же в заблаговременно открытый рот, что приятно удивило, засунул член. Не успел я почувствовать, что такое минет, как острая боль пронзила пах. Арани свела зубы на головке и пылающим яростью и безумием взглядом уставилась на меня.

— Верни палочку, иначе я откушу член! — из-за занятого рта, слова получились не выразительными, но смысл я уяснил быстро.

Я со страхом и дрожью в коленях готов был выполнить указание, как тут же пришло понимание.

— Только посмей, и я уничтожу ту сферу и разобью зеркало на мелкие кусочки.

Озлобленный прищур окантованных длинными бровями выразительных карих глаз и Арани снова заговорила.

— Ты останешься без члена!

— А ты без молодости!

Мы еще какое-то время давили друг друга взглядами, но я решил не отступать. Так же резко, как и прикус, Арани убрала зубы и член окунулся в тепло, что сменилось прохладной слюной. Арани причмокивая насаживалась ртом даря такие впечатления, что я чтобы не упасть на подкосившихся от блаженной растёкшейся по телу истомы ногах, схватился за стол. Так и пролетели оставшиеся дни, все кроме последнего.

— Пошли мальчишка! Мне нужно кое-что тебе показать!

Так и началось моё утро. Не завтракая мы выбрались на задний двор. Ровный газон на заднем дворике такой женщины навевал мысль о том, что здесь на самом деле кладбище. Но последующая просьба, вторя моим детским подозрениям неприятно шокировала.

— Я хочу, чтобы ты почувствовал глубоко в земле нечто и поднял это наверх.

Я никак не мог привыкнуть к новому голосу Арани. Что нынче каждое слово произносила с неким томным придыханием из-за чего кровь вскипала, и я жаждал её снова и снова. Но если честно я был рад отвлечься на что-то еще, так же снедаемый любопытством я выбросил по направлению к земле руку. Земной пласт послушно отозвался на зов, и я ощутил, что-то напоминающее деревянный ящик на глубине свыше пяти метров. Недолго думая я позволил земле аккуратно расступится и поднять содержимое под лучи раскалённого солнца. Но получилось иначе, земля брезгливо выплюнула на два моих роста с треском приземлившийся нам под ноги гроб.

— Впервые разменяв сотню лет я крутила хвостом с одним выдающимся мастером волшебных палочек. Ох как он был бесстрашен, безумно безрассуден в своих изысканиях. — глаза Арани загорелись восторгом и былыми воспоминаниями, а меня проняла дрожь от того что я могу увидеть. — И был он конечно не англичанином, как и я тогда прибывала в другой точке земного шара.

Я всё пялился на разлом между досками, луч солнца едва касался внутренностей ящика, но я так и не мог ничего заметить.

— Он смог нечто немыслимое и весьма редкое, а именно соединить бузину с фениксом, две своенравные и капризные стороны сплелись воедино. Это тебе конечно не старшая палочка, но она так же требовательна к силе, великой силе. И если таковой волшебник ею обладает, тогда она раскроет весь его потенциал и никогда не предаст, но стоит дать слабину или оказаться пусть и дерзким, но недостаточно могущественным, палочка убьёт посягнувшего наглеца, — Арани залилась смехом выставляя длинную точёную шею солнцу, — что и произошло с моим любимым мастером. Я конечно сперва хотела похоронить его вместе с творением, но решила оставить всё как есть и забрала лишь её! — она резко вскинула указательным пальцем в сторону гроба и крышку словно взрывом отбросило в сторону леса, далеко за забор.

Я тут же оглянулся и Арани словно читая мысли хищно и одновременно радушно улыбнулась мне. Теперь я был серьёзно озадачен, почему такое же не произошло с моей черепной коробкой пару дней раньше.

— Бери её или умри!

С таким напутствием я приблизился к гробу и потянулся к белой покрытой трещинами коробочке. Земля под ногами заходила волнами, стёкла с окон посыпались, а мелкие напоминающие барашек облака налились грозной синевой. Весь мир словно спятил, бился в агонии стараясь что-то сказать или предотвратить. Солнце и ясное небо затянуло грозовыми облаками, молнии шипящими жгутами выжигали кислород, словно пришедшие из другого, злого по отношению ко всему живому мира.

— Это мой самый счастливый день! — смех Арани подобно громовому эху прокатился по всему миру. — Ну же! Возьми её!

Меня сковал страх, но еще больший страх источал изнутри если всё так и будет продолжаться. Я откинул крышку коробки и не мешкая сомкнул ладонь на палочке, и тишина заполнила собой весь мир.

Рифлёная рукоять и достаточно бледная без излишеств прямая палочка. Всё бы ничего, но вибрация, идущая от неё словно в нетерпении, приводила одновременно в страх и восторг. Я без сомнений вернул палочку Арани и перед тем как отправится проведать отца произошел серьёзный разговор.

— Знаешь, я была седьмым ребенком в семье, далеко не самым желанным, — после того что я сделал с Арани она могла позволить себе поностальгировать за чашечкой чая, как и сейчас.

— И мои родители продали меня, лишний рот, — с улыбкой и растущим огоньком в глазах констатировала факт Арани, — это был купец, настоявший на не малой цене и якобы нуждающийся в помощнице. В тот же день в одной из деревень в загоне для лошадей я была изнасилована.

Такие подробности заставили серьёзно прислушаться, от части это выглядело ужасно.

— И вот тогда в свои n-надцать лет, лежащая под тучным и смердящим мужиком я впервые ощутила оргазм, — смех разлился по кухне, — а с ним и испуг, в котором я просто одной волей свернула ему шею. Я долго измывалась над его телом, за то, что он сделал со мной, и обозлилась на саму себя, за то, что мне это понравилось.

Я сглотнул, аппетит на чай и сдобные сахарные булочки пропал.

— Я перепробовала много мужчин, всегда доводила до того момента, когда меня брали силой, обожала момент разврата, учинённого со мной, как и расправу над посмевшим. Не редко и сама бросалась в объятья, заводила отношения, но рано или поздно убивала одного за другим. О и это не был яд или что-то подлое, — в миг поправилась она, когда я судорожно начал пялится в кружку, — я всегда ставила в известность каждого перед тем как... , — она сладко и томно улыбнулась, а длинные ресницы игриво затрепетали.

Я собрал сумку и хотел покинуть её дом, и как можно скорей убраться, чтобы даже не попасться на глаза Джоан.

— Нумикрейд! — окликнула Арани.

Не в меру удивлённый обращением я всё же ответил.

— Что?

— Когда ты закончишь последний курс, я убью тебя... ну или ты меня, — сладкая улыбка и дьявольский взгляд, вот что я вспоминал, сидя в купе вагона и обозревая проносящиеся мимо зелёные холмы.

Послесловие

Стоит ли говорить, что мой четвёртый курс, как и все остальные были не менее фееричны чем у всеми известной троицы, но с одним отличием. Про их проделки как ни крути узнавала вся школа, а вот я всё тщательно скрывал. Не всегда это получалось, и приходилось принимать порой неприятные и крайние меры. Но я тщательно искал убийцу матери, как и самого себя, погрязшего в своей цели, идее, разврате и похоти.

Передо мной как за секунду пронеслись все воспоминания, и я уверенным шагом начал сокращать расстояние между мной и тремя пожирателями, что насиловали сокурсницу. Мне нужно спасти её и конечно, я еще не нашел убийцу и быть может они знают, в таком случае я буду знать тоже, я в этом уверен.