Горячая сперма для тёти Тани.

(Действующие лица: Татьяна Вронская 45-лет и её племянник Архип 25-лет.)

Обливаясь уже седьмыми потоками пота, они сидели рядышком на верхней полке хорошо протопленной бани. Она - блистая во влаге вкусного тела московской Афродиты. Он - в виде её личного провинциального вакха, мокро-пузого племянника, который боясь лицезреть её божественную красу (но прекрасно чувствуя влажный аромат восхитительно-женского тела!) еле сдерживал в себе возбуждение, уже покраснев словно жареный рак!

- Если тебе слишком жарко, можешь пересесть вниз… - опершись на бревенчатую стену бани, лениво промяукала Татьяна Вронская, бросив на него косой взгляд чарующих глаз. – Там будет прохладнее…

- Хорошо, тёть Тань, - смущенно буркнул Архип, сразу хлопаясь попой вниз. – Спасибо…

Однако, хоть и действительно почувствовав некое облегчение, он, увидев прямо перед собою аппетитные ноги родной женщины, в тот час так залюбовался ими что, сразу же вздыбил кривую «колбаску»… своего венозного органа!

«Ммм, как тётя Таня прекрасна… - восторженно протянул он, лишь сильней впитывая манящий запах зрелой богини. – Прекрасна и бесконечно очаровательна…»

Белокурая «львица» же, потрясая пышной белизной титек с пёстро-розовыми ягодами сосков, да темно-русым треугольником паха, словно очнувшись от дремы, вскоре, тоже снизошла вниз и, плюхнувшись выменем на нижнюю полку, тем же кошачьим тоном снисходительно «бросила»:

- Архип, отдери меня чуточку веником. Да посильнее…

- Слушаюсь, тёть Тань… - лишь пролепетал он, уже с томностью в «невеличках» уставившись на роскошь её «мраморных» ягодиц.

И, послушно схватив березовый веник, стал осторожно пошлёпывать её великолепное тело, оставляя красные отпечатки на изящной спине, сих, вызывающе-выпуклых ягодицах и даже… сочно-соблазнительных ножках!

- Аххх, как хорошо! – радостно ахнула она, затрепетав под его ударами в нескрываемом удовольствии. – Да, так, Архип! Ты молодец, ах-хах!

«Сучка… - только и мелькнуло в нем, сладостно защемив в вмиг взбрыкнувшем члене. – Родная сексуальная сучка…»

Быстро взведясь не на шутку от «окрасившейся» тётки, он сразу вошел в азарт, но, не прошло и пяти минут, как она, вдруг перевернувшись на спину, внезапно «мяукнула»:

- Теперь, Архип, пройдись веником по животу и груди…

Он же, с вздыбленным «крюком» увидев все её женские прелести, просто замер на месте – замер, не в силах больше сделать ни единого взмаха!

- Ну? Чего ты застыл? – удивилась Татьяна Вронская, не видя из-за своих «молочных» холмов его невероятное «натяжение». – Сражен телом такой жирной коровы?

- Да… - еле выдохнул Архип, но, тут же осекся

– А по прошлым событиям, я думала, что ты положил глаз на мою сестру Любку… Лан-лан, не буду тебя смущать историей ваших «отношений»… Давай-ка лучше отхлестай меня теперь по сисям и животу! Да так, чтобы весь лишний жир вышел!

Повинуясь её глубоко-бархатистому, но в тот же время повелительному тону, он, снова забил по ней веником, на сей раз став оставлять красные отпечатки уже на её слегка выпуклом животе и белом великолепии титек. Засим, он, неотрывно глядя на такое влажно-сочное тело распластанной тёти, вскоре, возбудившись по самые слюни «поллюций», всё же невольно открыл её взору свой пылающий пах, да… вовсе канул в оковы смущения! Смущения, от коего он вновь больше не мог сделать ни единого шага!

- Оууу! – пораженно вздохнула расхлестанная Татьяна Вронская, с улыбкой взглянув на вытаращенный на неё кривой член. – Кажется, кто-то у нас опять нешуточно возбудился?! Что-ж, Архип, теперь ты вынуждаешь меня отодрать тебя по-полной! Давай веник и ложись! Давай, мой плохой мальчик!

Не в силах вымолвить и слова, чувствуя лишь безумный стук сердца (да пылкий огонь чресл!), Архип, отдав ей веник, послушно повалился вместо неё на полку и, уже через минуту, в свою очередь оказался в приятном жжении ударов родной женщины.

От сих ударов белокурой «львицы», бушующее в нем волнение так захлестнуло его, что он вмиг потерял ощущение всякого времени и… только придавленный к полке дико разбухший член, пульсирующий кровью желания, сдерживал его от полного ухода в абсолютность нирваны.

- Хорошо, теперь, дорогой племянничек, перевернись на спину! - с улыбкой скомандовала Татьяна Вронская, наконец, покончив с его на совесть отхлёстанной спиной. – Моя очередь выбивать из тебя жирное сало!

«Сучка…» - вновь пронеслось в голове возбуждено-паренного Архипа.

Но, боясь перечить её строго-нежному гласу, послушно перевернулся на спину, сразу выставив перед ней венозный стояк… томно-сочащегося желания!

- Оу, ты до сих пор возбужден! – изумленно вылупилась на него белокурая «львица». – Я думала, что удары веника сбили с тебя спесь, а ты, оказывается, совсем распалился… Хммм, надо как-то снять с тебя напряжение. Причем немедленно…

Не веря своим ушам, Архип ещё сильнее встопырил на неё налившийся кровью орган, уже вовсю сочась влажным блеском «поллюций»!

- Не волнуйся, племянничек… - задумчиво произнесла белокурая «львица», в тот же миг опускаясь меж его ног на колени. – На сей раз тётка не будет ругать тебя… На сей раз, тётка поможет тебе…

И, с сими словами, мягко схватив толстым кольцом пальцев горячую плоть племянника, в ту же секунду поглотила её пошлой сочностью губ, да как ни в чем небывало принялась… всасывать в себя все-все «слюнки» мужского нектара!

- Ммм-ах! – емко ощутив теплую полость тёткиного рта, сразу вздрогнул пузом Архип, пораженно уставившись в неожиданную сосунью.

- Ммм… - сладко промычала Татьяна Вронская, засим заиграв и с его «невеличками».

Да, безумно расширив свой рот, всё же глотнула «его» до самых яичек!

«Ммм, боже! – вострепетал уже про себя Архип, вовсю обдавая её сладко-сочащейся страстью. – Мне отсасывает сама тётя Таня! Тётя Таня! Таня!»

Она же, побагровев от натуги, уткнувшись носом прямо в русые кущи влажного паха, вовсю «смаковала» проглоченный член уже вместе с мошонкой!

- Ммм-ммм-мммх… - всё жарче засасывая его, лишь мычала белокурая «львица», приятно щекоча златым шелком волос и выступающую округлость его белого пуза.

- Ммм-да-ааах! – застонал под ней вконец «спалённый» Архип, с ног до голвы просто захлебываясь в пекле распаленной страсти.

И, больше не сдерживая переполняющих чувств, ярко забился в её райской глотке… потоками горячей любви! Занялся, с вдруг улетевшим сознанием импульсивно исторгая ей всё до последней капли…

(Минуту спустя…)

Вздрогнув уже от потока ледяной воды, Архип мгновенно вернулся в реальность и, тут же недоуменно взглянул на тётку – испуганно глядя на него озерной зеленью глаз, она уже во весь рост стояла пред ним с… только что выплеснутой жестью ведра!

- Тёть Тань? – не без истомы пробурчал он, сразу заметив на её пухлом цветке губ белесые остатки собственной спермы. – Я, что, вырубился в экстазе?

- Да, Архип… - виновато потупив взор, ответила белокурая «львица». – Похоже, что от перевозбуждения ты потерял сознание… Прости… Я так испугалась за тебя…

- Ничего, тёть Тань, - проговорил он, в тот час стыдливо скосившись на свой сдувшийся «сморчок». – Вы невиноваты… Это просто духота бани… Сейчас уже всё нормально…

- Точно? – всё тревожилась Татьяна Вронская. - Я ведь лишь немного тебя приласкала, а ты в обморок…

- Да, тёть Тань… - слегка пошатываясь, сел на полку Архип. – Так, лишь сердце ещё колотится, да слегка голова кружится…

Неожиданно почувствовав себя жирным слабаком, он, стыдясь взглянуть на неё, понуро опустил голову.

- Эй, ты чего? – в то же мгновенье присела тётка к нему, мягко подняв его подбородок ладонью. – В временной слабости нет ничего постыдного… Тем более, ты, даже теряя сознание, всё же успел накормить меня хорошей «сметанкой»… Ммм, как много же её оказалось у тебя, мой сладостный мальчик… Любишь, свою тётю Таню, да? Сильно любишь?

С сим вопросом, она, вспыхнув улыбкой, поддерживающе обняла его рукою, а другою, ласково провела по его влажному «ежику» русых волос.

- Да, тёть Тань… - горячо прошептал Архип, подняв на неё взор карих глаз. – Я люблю вас… Безумно люблю вас… Только вас…

И, в свой ответ, неожиданно обняв белокурую «львицу», слился с её сладко-осемененной сочностью губ в горячо-затяжном поцелуе…