Как я стал рабом-соской (глава 2)

Я кое-как встал на колени. Попытался, согнувшись, взять зубами трусы и штаны хозяина, но снова завалился. Тогда я, уже лежа, взял их и, приподнявшись снова, с трудом поплёлся в комнату, куда до этого ушел мой Господин. Он тем временем подготовился удобно проводить время своих забав и развлечений со мной. На столе стояло пиво с какой-то закуской. Сам Господин в одной футболке расположился в кресле у столика.

- Ползи быстрее!.. Ко мне ползи!.. Ближе! - вид меня на коленях с одеждой в зубах явно веселил Господина, - положи вещи на кровать, собачка моя. Будешь мне еще тапочки приносить в зубах.

Я подполз к кровати, положил вещи, разжав свой рот, еще пару раз ртом поднял отдельные части ткани брюк, чтобы все лежало только на кровати, и пополз к моему Господину. Там я, склонив голову, уставился в господские ноги. Он посмотрел на меня довольным взглядом и вдруг, увидев, что мои джинсы мокрые в том месте, где мой член, развеселился:

- Ха-ха. А ты потекла сучка. Настоящая сучка, - настроение Господина было хорошим и веселым.

Я обнаружил, что мне приятно ощущать его хорошее настроении. Мысль, что я причастен к этому, была мне очень радостна. Значит, я делал не так всё плохо и понравился Господину.

- А теперь, сука, целуй мои ноги и благодари меня!

Я оторопел. Про ноги мы ничего не говорили раньше, да и желания их целовать у меня не было. Видя моё замешательство, Господин, не раздумывая, отвесил мне оплеуху рукой:

- Я сказал, целуй и благодари, сука! - он взял меня за волосы и пригнул к левой ноге. - Целуй, блядь.

Я снова завалился на бок, и нога Господина уперлась мне в лицо так, что я ощутил губами его ступню.

- Живо!

Распоряжения Господина и моя к тому времени наступившая внутренняя подавленность не оставляли мне времени на размышления. Поэтому я сразу начал, правда, робко, целовать голую ступню Господина, ощутив губами её очень соленый вкус и резкий ножной запах. Господская рука жестко прижимала меня, и это ещё больше делало меня зависимым от желаний Господина.

- Целуй, целуй, сучонок.

Вариантов не было, и я начал более активно покрывать ступню поцелуями. Господин подставлял ступню разными местами: то пальцами, то пяткой, то подошвой, то верхом ступни, то одной, то другой её стороной, всё время погоняя, чтобы целовал. Потом он поменял ногу, и я начал целовать другую ступню. Так продолжалось минут пять. Наконец, убедившись, что я уже совершенно свободно сам целую его ступни, он освободил захват за волосы, сел удобно в кресле, предоставил мне обе ноги для поцелуев и скомандовал:

- Продолжай целовать и благодарить.

Я буркнул:

- Спасибо.

- Еще благодари и больше.

- Спасибо.

И вперемешку со словами "спасибо" я принялся целовать ступню Хозяина.

- Благодарить надо полностью. Или ты так и не понял, кто ты есть?

- Я понял.

- Тогда благодари, как полагается.

- Спасибо, мой Господин, - вспомнил я недавний указ.

- То-то. Всегда меня отныне называть "мой Господин", уяснил? Отвечать только - "слушаюсь, да, нет, мой Господин". Понял?

- Да.

Удар по лицу ногой не заставил себя ждать:

- Отвечать надо полностью. Повторить!

- Да, мой Господин.

- Что "да"? И целовать не прекращать. Я тебе давал разрешение прекращать целовать ноги?

И снова пинок ногой в голову.

- Нет, мой Господин - я припал целовать ноги моего Господина.

- Итак, не слышу благодарности, - продолжал куражиться мой Господин.

- Спасибо, мой Господин.

При этом я уже уверенно продолжал целовать его ноги, каждый раз прерываясь только при ответах.

- За что спасибо? - настроение куража у моего Господина не проходило.

- За то, что Вы мой Господин.

- Ха, неплохо, а более конкретно.

- Спасибо, мой Господин, за то, что дали пососать.

- Для начала неплохо. Не дал, а позволил. Запомни, что любое мое желание или действие по отношению к тебе есть высшая моя благосклонность, которую ты должен принимать с благодарностью и радостью. Сегодня же почитай кодекс раба. Найдешь в интернете. И все там запомни и выучи, как дважды два. Чтобы впредь я не тратил своё время на подобные объяснения. А теперь лижи ноги. И впредь запомни, всегда, когда ты не занят и находишься при мне, ты целуешь и лижешь мне ноги. И чтобы лизал с удовольствием и радостью.

Я уже совсем освоился и уверенно начал лизать левую ногу, придвинутую к моему лицу. Чтобы было удобнее, я лег на бок и продолжал лизать. Руки так и были связаны сзади, создавая мне массу неудобств, но я покорно лизал, все увереннее и увереннее.

- Между пальцами не забывай!

Я покорно выполнял все указания.

- А теперь каждый пальчик обсосал.

Видя мой замешательство, он скомандовал:

- Живо.

И пнул вылизываемой мною ступней мне в лицо. Я покорно стал обсасывать пальцы и даже нашел в этом приятные ощущения. Каждый палец напоминал мне маленький член и, обсасывая его, я смаковал ногти и весь палец, представляя их как залупы. К тому же кисловатый вкус оказался весьма приятным. А может, я просто уже так хотел своему Господину доставить приятное, что находил вкус его ног привлекательным для себя. Тут я вспомнил засевшее в мозгу наставление, что надо все время стараться доставить удовольствие моему Господину, поскольку тогда я могу рассчитывать на то, что заслужу снова счастье сосать его член и буду сосать его так, чтобы Господин кончил мне в рот, наградив меня своей спермой. А без глотания его спермы моя жизнь с сегодняшнего дня лишена всякого смысла. Я тут же сильно удивился, как быстро Господин поломал мои мозги и приучил к мысли жить только ради глотания его спермы и обслуживания его похоти и удовольствий.

Так я и вылизывал попеременно обе предоставленных мне ноги, размышляя о своем сломанном сегодня духовном мире, пока Господин не стал давать мне новые наставления.

- А теперь слушай ещё раз и запоминай. Всегда меня благодарить после каждого отсоса или моего внимания к тебе словами "Спасибо, мой Господин". При этом будешь каждый раз целовать мою руку, или ногу, или мой хуй, или ещё, что захочу. Зависит от моего настроения, что будешь целовать. Захочу, будешь целовать пол, по которому я хожу, захочу унитаз, в который я сру. Захочу, будешь лизать и не только снаружи, но и внутри. Но чаще я не буду говорить, что целовать, должен сам угадывать. Понял, сука?

- Да, мой Господин

- Далее, обязательно при этом говорить слова благодарности. За каждый пинок и пощечину, за каждое наказание также благодарить поцелуями и словесно.

- Слушаюсь, мой Господин, - я уже начал уверенно осваиваться в роли покорного раба, и мои ответы были точны и своевременны.

Тем временем я продолжал вылизывать покорно ноги Господина, стараясь запомнить все в точности. Господин же, вальяжно расположившись в кресле, закурил и открыл себе бутылку пива. И продолжил:

- Сперму глотать всегда до конца, кончаю в рот. Будешь ронять, заставлю каждый раз слизывать с пола, пока не научишься глотать всё до последней капли. Понял?

- Да. Мой Господин.

- Я заставлю тебя любить и обожать мою сперму. Ради неё ты отныне живешь. Ты должен хотеть ее глотать 24 часа в сутки, 7 дней в неделю и 365 дней в году. И делать всё для моего удовольствия, чтобы я захотел кончить тебе в рот. И вообще будешь глотать всё, чтобы я не отправил тебе в твой сраный ебальник. Понял?

- Да. Мой Господин.

- Хорошо, если понял. Сейчас проверим. Повернись лицом ввверх.

Я перевернулся на спину.

- Открой рот.

Я покорно открыл рот.

- Будешь моей пепельницей.

С этими словами Господин, нагнувшись, стряхнул пепел мне в рот

Так и замер с открытым ртом и пеплом на языке.

- А благодарить? - и подошва ступни Господина больно нажала мне на лицо.

- Спасибо, мой Господин, Спасибо, мой Господин, - торопливо затараторил я, осознавая свою оплошность.

- То-то же, сука. Всему учить тебя, блядь, надо. Почему не поблагодарил сразу?

- Не сообразил.

- А где, мой Господин? - и снова подошва легла мне больно на лицо.

- Спасибо, мой Господин - быстро застонал я.

Теперь я понял, что по любому поводу надо говорить эти слова и тогда все будет хорошо. И каждый раз по возможности что-нибудь целовать.

- Вот, это лучше. Итак, о чем я... Ах ну, да. Благодарить всегда. Ебальник открыл.

Следующая порция пепла у меня во рту. Теперь я быстро ее проглотил и отблагодарил своего Господина:

- Спасибо, мой Господин.

Нога господина снова легла мне на лицо, подставляясь явно для вылизания, что я и начал сразу же делать.

- Итак, благодарить всегда. Теперь ты моя сука, соска и шлюха. Теперь ты всегда по первому моему приказу открываешь свой поганый рот и ублажаешь мою похоть. Понял?

- Да, мой Господин.

- Что ты понял?

- Отныне я Ваша соска, сука и шлюха и всегда готов подставлять свой рот для Вашего ублажения.

- Не слышу, громче, - вдруг начал куражиться Господин.

Я повторил все снова уже громко и продолжил лизать ступню.

- Вот, хорошо. Ты блядь, ты мой раб отныне и будешь делать все, что я прикажу. Делать все должен быстро и так, как я хочу. Я буду дрессировать тебя, пока не научишься выполнять все в точности и как мне надо. Моё слово закон. Со временем я выдрессирую тебя так, что ты по любому моему слову, знаку или приказу научишься все выполнять, чтобы я не захотел. Я очень люблю дрессировать рабов. Ты должен быть всегда послушным, покорным и очень стараться мне угодить. Ты ничто, ты чмо, ты просто моя вещь, и я буду делать с тобой, как с любой своей вещью, всё, что пожелаю. Понял?

- Да, мой Господин.

- Повтори полностью, - продолжал глумиться Господин.

Я все повторил, стараясь в этот раз говорить громко и внятно. Мне это было сложно, поскольку на губах лежала нога господина.

- Не слышу, - Господин явно забавлялся.

уже очень громко повторил, что я блядь, сука, шлюха, чмо, соска и прочее. Я почти орал, наверно, так, что было слышно в коридоре. Но я продолжал говорить все про свои обязанности, что со мной может делать мой Господин, как я буду ему служить. В общем, все пересказал, что сегодня мой Господин мне выдал как наставления и свершившиеся факты.

- Молодец, хорошая шлюшка. Сейчас проверим. Открыл рот.

Я снова проглотил пепел и сказал слова благодарности, но рука Господина не убралась, я понял, что меня ещё что-то ждет. Инстинктивно я снова открыл рот.

- Язык высунул.

Я покорно высунул свой язык, об который Господин неторопливо затушил свою сигарету. От боли я задергался, но стерпел, чему был рад. Господин тем временем, положил окурок мне в рот:

- Глотай.

Я покорно проглотил, к своему удивлению даже не поперхнувшись, и поблагодарил Господина. А он при этом склонился надо мной:

- Рот открыл, надо вафельник твой промыть поганый.

После этого отхлебнул пивка, глотнул и плюнул мне в рот с остатками пива. Я проглотил с благодарностью.

- Блядь, ты меня опять возбудил. Вставай на колени.

Я с трудом, извиваясь, поднялся и обнаружил, что член Господина стоит колом. Теперь я его хоть чуть мог рассмотреть. Он был прямой, длиной сантиметров 18 и толщиной сантиметров 5. Особенно впечатляла огромная залупа, которая хищно смотрела на меня. Удивительно, как у такого невысокого и щуплого Господина такая большая залупа и такой огромный член. Но рассмотреть мне Господин не дал:

- Отсоси.

Я молниеносно засеменил пару раз коленями по полу и прямо насадился на член Господина ртом, поскольку, потеряв равновесие, начал падать лицом вниз Господину в пах. Равновесие мне мешали держать связанные за спиной руки.

- Молодец. Хорошая сучка из тебя получается. Сосать!

Я так навалился ртом на стоящий член Господина, что он проник мне на всю длину и застрял в гландах. Я мгновенно стал задыхаться, и рвотный инстинкт вызвал у меня тошноту. Я пытался отпрянуть, но мне не удавалось. Мое туловище продолжало валиться вперед так, что голова сама насаживалась ртом на член. Гибкости мне явно не хватало. К удовольствию Господина его залупа комфортно расположилась в моем горле и гланды ласкали ее, буквально холили и лелеяли. Я же не прекращал попыток изменить положение тела и хоть чуть-чуть отвалиться назад, чтобы освободить свое горло. Получалось совсем неуклюже. Максимально продвинувшись к креслу горящими от натирания об пол коленями, я получил всё-таки возможность принять хоть немного устойчивое равновесие так, чтобы освободить свои гланды от залупы Господина. Удачным для меня оказалось, что кресло было на ножках и для меня стало возможным под него убрать колени. В противном случае мне бы было не избежать печальных последствий. Однако моя неустойчивость позволяла Господину не напрягаясь легко снова вгонять свою залупу в мои гланды всего лишь легким нажатием или тычком даже мизинца в мой затылок. Чем он и стал периодически с удовольствием для себя пользоваться. Гланды в этом случае заменяли язык и массировали ласково и нежно его прекрасную залупу. Именно "прекрасную", великолепную и восхитительную и никакую иную. Так я теперь уже считал и буквально боготворил не только Господскую залупу, но и весь член моего Господина.

Господин был на верху блаженства, и это поднимало ему не только сексуальное возбуждение, но и создавало хорошее настроение. Он закайфовал и начал глумиться:

- Ух ты как. Понравилось, я смотрю.

Вибрация его члена во рту выдавала его явное возбуждение. Хрипя и давясь, я кое-как уже освоился в неустойчивом равновесии, и принялся сосать залупу. Чем больше я её сосал, тем мне больше хотелось продолжать это занятие и не выпускать член изо рта. Но, к сожалению, мой рот и особенно губы сильно устали и мне приходилось периодически освобождать полость рта от члена. Наставления же Господина возвращали мне силы, и я снова на продолжительное время заглатывал член.

- Соси, соси, сучонок... Соси, шлюха. Будешь у меня настоящей блядью. Научу сосать по самые гланды. Соси, соси хуй. Хорошая ты у меня хуесосочка.

Продолжая послушно сосать, я к своему удовольствию обнаружил, что подобные слова из уст моего Господина начинают на меня возбуждающе действовать и откликаться в моем паху. Я начал течь. Наставления господина в паре с унизительными оскорблениями заставляли меня стараться и думать только об одном, чтобы сосать так, чтобы Господину было максимально приятно и он снисходительно за мои старания кончил бы мне в рот, накормив меня своей спермой, без которой я отныне не имел уже права жить.

- Блядь, пиздец, как полируешь мой хуй. И где ты только столько времени шлялась, сучка? Соси, соси... работай.

На этот раз мне пришлось сосать минут тридцать. Господин просто растягивал удовольствие и наслаждался моими стараниями. Моя усталость была ему только на руку. Я снижал темп сосания и Господин чуть успокаивался и его сексуальная энергия оседала. Тогда он начинал погонять меня различными унизительными оскорблениями, глумясь и куражась:

- Соси, сука, работай... Соси мою вкусняшку... Что, блядь, понравилось сосать мой хуй? Вижу, понравилось. Реально полируешь его своим вафельником. И язык у тебя, блядь, рабочий. Небось, хочешь, чтобы я тебе в ебало кончил? Вижу, хочешь, шлюха. Очень хочешь моего спермака? Видать, голодный ты. Хочешь спермака получить - старайся, сука! Соси! Хорошенько соси!

И дальше постоянно:

- Сосать... Работать... Давай-давай.

Соси!

Я чувствовал, что все эти глумления, весь куражливый тон Господина, все его приказы сосать член сильно поднимают моё собственное возбуждение и появляется прилив новых сил работать ртом, несмотря на то, что я уже ужасно устал и губы мои и скулы были ватными. Я начал ловить себя на мысли, что сам получаю огромное удовольствие уже от самого факта отсоса, что именно отсасывая Господский член, я услужливо доставляю моему Господину максимальное блаженство и могу наиболее полно и всецело удовлетворить его похоть и сексуальные желания. Такие мысли в тот момент и всегда в дальнейшем подстегивали меня в исполнительности приказов Господина, возбуждали и делали старательным и покорным воле и желаниям моего Господина.

- Сосать... Сосать больше... Ещё... Соси, сука... Давай, блядь, не останавливайся, - постоянно слышал я в своих ушах, и мой мозг был полностью подчинен этим наставлениям и приказам, а мои действия автоматически выполняли их.

Чем меня больше унижал и оскорблял Господин, тем я больше хотел ему угодить, тем больше я желал, чтобы он кончил и накормил меня в конце своей спермой. Теперь я кончину мне в рот и глотание спермы уже не воспринимал иначе, как высшую награду и самое желанное в жизни. Я уже был готов просить и умолять моего Господина кормить меня спермой. Господин меня фактически уже сломал в моём сознании, и я хотел, был готов и жаждал служить его утехам. Мне захотелось поскорее научиться всему, что было бы ему приятно, чтобы ублажать его и его похоть. Эти желания уже были твёрдыми и полностью мною осознаваемыми. Дело оставалось только во времени, чтобы привести остатки своего сознания и мои физиологические функции в полное соответствие с нынешним моим статусом и положением раба. Мне безумно захотелось, чтобы я жил, дышал и существовал в строгом соответствии с требованиями и желаниями моего Господина. Пока я сосал и так размышляя, Господин начал кончать.

- Уууу, блядь, хорошо... Пиздец, как хорошо сосешь, аааа... Давай, давай ещё, я скоро кончу, ооо... Надо будет наградить тебя спермаком за старания... Соси, ааааа... Соси, оооо... шлюха... Сучка конченная....

И вот я снова почувствовал, как завибрировал перед пульсацией член Господина и приготовился к струе спермы себе в рот.

- На, получи, заслужил.

Член Господина запульсировал, и в рот мне, наконец, пошла долгожданная струя спермы. Мне казалось, что я готов к ее приему, но опять, через уголки губ часть спермы полилась на пах Господина, как я не старался глотать ее крупными глотками.

- Классный спермоприемник из тебя получается. Глотать... Глотать... Ух, пиздец какой-то. Классная шлюха. Настоящий пидарас.

И я снова засасывал в себя все до последней капли, пока член совсем не обмяк и Господин не сказал:

- Хватит, ишь, ты, присосался.

Послушно я высвободил свой рот от члена и со словами благодарности принялся его целовать. Давно почувствовав, что его пах залит частью спермы, Господин распорядился:

- Живо вылизал все вокруг. Давай лижи, блядь. Чтобы кресло не запачкать, гондон штопаный.

Я снизу вверх почти от ануса Господина отлизывал все, вокруг яиц, вокруг члена, сам член и сами яйца. Кажется, я успел, и не больше двух капель докатилось до кресла. Господину было лень вставать и проверять и потому он вальяжно релаксировал, развалившись в кресле.

- Хорошо лижешь. Интересно, сколько ты можешь лизать? Надо будет посмотреть. Настоящий пидарок... Лижи... Лижи.

старательно уже просто лизал яйца и мягкий член. Господин через какое-то время снова прикурил сигарету и стал попивать пиво. А я продолжал вылизывать яйца и член. Лизать, как я обнаружил, мне легче, чем сосать. Но я научусь сосать. Обязательно научусь. Я в этом был уже абсолютно уверен. И желание к этому у меня было огромным.

Периодически мне приходилось отрываться от вылизывания, и я с благодарностью глотал пепел и плевки Господина. Затем снова продолжал лизать. Видимо, мое усердие понравилось Господину и он, затушив сигарету у меня об язык, решил продолжить свои похотливые игры:

- А теперь очко вылижешь.

Я обомлел на секунду и замер. Но Господин протолкнул за голову меня ниже, а сам, закинув ноги мне на спину, предоставил вонючий свой анус для вылизывания:

- Лизать.

Все произошло так быстро, что я опомнился только, когда анус Господина оказался напротив моего рта. Мне ужасно было неудобно со связанными руками, которые уже сводило, доставать языком до заветной Господской дырочки. Тем не менее, я лизнул несколько раз. Господин однако понял, что в таком положении со связанными руками я никак не смогу вылизать качественно его анус. Поэтому он решил сменить кресло на кровать и, встав и перейдя к ней, скомандовал:

- Встань с колен и иди сюда.

Я выполнил. Подошёл. Господин расстегнул мои штаны и, когда они упали, велел от них освободиться и отпихнул их. Затем велел лечь головой в низ кровати. Потом подрегулировал командами, чтобы я лежал так, чтоб моя голова была почти на грани свисания лицом вверх и сел мне задом на лицо:

- На, лижи очко.

Усевшись и слегка подкорректировав свое положение, Господин грамотно предоставил мне для отлиза свое анальное отверстие. Теперь оно было очень удобно для моего языка. Хотя предварительно в переписке ничего про такое мы не договаривались, но я уже был полностью сломлен и раздавлен морально и потому подчинился. Горьковатый вкус со своеобразным запахом наполнил мой рот. Зад Господина был с небольшим количеством волос и они мне сначала мешали, но по мере вылизывания я вскоре приспособился.

- А ты охуенно лижешь. Намного лучше, чем сосешь. Надо этим попользоваться. Будешь теперь регулярно мне лизать очко. Со временем, может, и приучу тебя вылизывать мне после туалета.... Ха-ха...

Я аж поперхнулся. Господин же продолжал глумиться.

- Не ссы. Я пошутил. Продолжай лизать мое очко. Я не любитель говноедов. Хотя... Ты так классно лижешь очко, что я, пожалуй, и передумаю и в виде исключения буду использовать твой язык в качестве подтирки после сранья... Шучу... Не ссы... А может и не шучу. Ха-ха... Лижи, лижи мое очко. Я уже начал снова возбуждаться... Так что сделаю из тебя бумажку туалетную... Ха-ха... А может, и не сделаю... Лизать очко... старайся, чтобы блестело и не пахло.... Качественно вылизывай... ааааахуеть... пииииздец... давай еще.

Так под глумление и кураж Господина я вылизывал его очко минут двадцать. Затем Господин слез с меня и стащил чуть с кровати так, что моя голова свесилась вниз подбородком вверх. Затем он встал на колени перед кроватью и его член снова оказался у меня перед лицом:

- Так, взял в рот.

И я заглотнул огромную разбухшую залупу в рот.

- Соси.

К тому моменту эта команда стала для меня самой приятной. Я хотел уже слышать её постоянно. Она давала мне силы и возможности отсосать член и довести Господина до состояния, когда он, наконец, кончит мне в рот, и я смогу наесться самой желанной и вкусной для меня с этих пор и по сегодняшний день его спермой. Всё это обязывало меня стараться и совершенствоваться в различных техниках минета. Ну, чтобы Господин не только как можно чаще пользовал меня в рот, но и чтобы ему было при этом каждый раз максимально приятно. Не удивительно, что команда "соси" меня так возбудила, хотя сил сосать у меня уже и не было. Но Господину это и не очень было надо. Он стал просто методично долбить мое рот. Его яйца ритмично застучали мне по лбу, отбивая по нему что-то вроде барабанной дроби. Единственно, что я делал, так это старался держать голову так, чтобы залупа реже и мягче касалась моих гланд.

- О, как я трахаю твой поганый ротешник. Красота... Ахуеть... Ааааа..., супер, большой какой у тебя рот, одно удовольствие трахать. Ох, я разъебу его. Сделаю из твоего ебальника настоящий вафельник. Будешь вафлить и причмокивать от удовольствия. Тебе нравится, какой я тебе вафельник делаю?

Немного меняя положения ног и тела, Господин вошел в раж:

- Пиздец, как классно.... Ууууу...

Я балдею.... Классная шлюха... Оооооой.... Ааааааа... Чудо, а не вафельник... Как я классно, однако, разрабатываю твой ебальник...

Минут через десять, когда у меня уже были глаза навыкате, Господин решил сменить позу. Он схватил меня за волосы и потащил к свободному краю комнаты. Там, привалив спиной, встал напротив и припер мой затылок к стене.

- Взял в рот. Сейчас ещё поработаем над твоим еблом.

И стал методично, слегка и неглубоко трахать меня в рот.

- Сейчас... сейчас. Терпи. Скоро освоишь технику соски по полной. Давай готовься сосать гландами. Тебе гланды нужны для чего? - риторически спросил Господин и продолжил долбить мой рот, отвечая сам себе. - Гланды тебе нужны, чтобы ими массировать и ласкать мою залупу. Вот, так-то.

Я кашлял, дергался, но прижатая голова не давала возможности увернуться.

- А сейчас проверим размер твоего вафельника. Раскрой ебало пошире!

С этими словами Господин стал засовывать мне по очереди свои яйца так, чтобы они поместились вместе с его членом. На удивление они туда влезли. Я сопел носом и терпел.

- Пиздец, вот это ротешник. Прямо создан, чтобы его ебали. Давай соси.

Удивительно, но даже в таком положении я продолжал сосать и у меня что-то получалось. Единственно, я опасался зубами создать неудобство Господину. Но его это уже не волновало, он вдруг стал возбуждаться быстро-быстро и только успел меня предупредить, сразу начав кончать:

- Когда буду кончать, глотай и не дыши. Не смей дышать, понял?... Вот, сейчас кончу... На, блядь, получи.

И сперма потекла мне струей прямо в горло. Я выполнял все, как мне сказал Господин. Старался не дышать и глотать потекшую сперму. Это было трудно, поскольку приглотках через нос в рот попадал воздух и я начинал давиться и кашлять. Однако мысль, что Господину должно быть хорошо и что я обязан следить за своими зубами и не повредить божественное хозяйство Господина, заставляли меня мобилизовать все силы, чтобы удержать кашель и рвоту. И мне это, к счастью, удалось. Член обмяк, и мне стало легче. Рот был полон спермы, и она сочилась из всех щелей. Господин, вынул по очереди яйца, а член оставил у меня во рту, чтобы я его досасывал. Все, чтобы было во рту, я проглотил и дососал до последней капли. Затем, Господин вынул свой член у меня изо рта:

- Достаточно. Вылижи всё.

- Спасибо, мой господин.

И я незамедлительно стал вылизывать яйца, член и все у их основания. Единственно, что меня сильно раздосадовало, так это то, что я опять проронил сперму мимо рта. Господина это сейчас сильно не волновало. Ему доставлял удовольствие мой язык работающий в его паху:

- Лижи... Лижи тщательно, пидарас ёбаный.

Вся пророненная сперма Господина в основном упала мне на живот и в пах. Поэтому на полу ничего и не оказалось.

- Вытри себя и к моим ногам, - Господин направился к кровати и лёг на неё, свесив ноги ступнями вниз.

Я пополз, благодаря по пути Господина:

- Спасибо, мой Господин, спасибо... Спасибо, что позволили сосать Ваш член... Спасибо, что кончили мне в рот и позволили проглотил Вашу драгоценную сперму.

- Ноги лижи, - бросил мне Господин, пребывая в приятной для себя неге.

Приказ я моментально начал выполнять. Минут десять я лизал и вылизывал попеременно обе ступни Господина. Периодически я только слышал короткие указания.

- Пятки лижи... пальцы обсосать... сильнее языком, не мороженое лижешь... теперь ступни...

Затем Господин вдруг встал и снова сел в кресло, и стал смотреть телевизор. А мне велел лечь лицом вверх. Как только я выполнил, Господин снова предоставил мне ноги для вылизывания, попеременно ставя мне на лицо то одну, то другую ногу. Я уже теперь лизал ноги Господина, совсем освоившись. Поскольку ступни Господина были с грубоватой кожей в некоторых местах, например, на пятках или на внешней стороне большого пальца, требовалось повышенное давление языком. Для этого я прижимал язык через нижнюю губу зубами. И совсем не плохо стало получаться. Господин был явно доволен, поскольку одобрительно заметил:

- Охуенно лижешь ноги. Как будто всю жизнь лизал. Молодец... Старайся, старайся.

снова стал пить пиво и курить, постоянно стряхивая мне в рот пепел и иногда сплевывая для профилактики. Затем загасил вновь об язык сигарету и, ухмыльнувшись, сказал:

- Пора промыть твой вафельник. На колени.

Я еле-еле встал. Сил с завязанными сзади руками уже не было. Господин без особых эмоций поднялся и встал напротив меня:

- Открыл ебальник.

- Слушаюсь, мой Господин.

- Взял в рот.

Я выполнил и начал было сосать, но Господин жестко пресек, выдернув член у меня изо рта и отвесив оплеуху рукой:

- Кто тебе разрешал сосать?

- Простите меня, мой Господин, - я сделал движение поцеловать руку Господина.

Ему это понравилось, и он предоставил мне руку, которой только что дал мне пощёчину. Я подобострастно стал целовать её. Дав мне поцеловать руку где-то с минуту, Господин снова распорядился:

- Вафельник открыл.

Потом подождав секунд десять и, насладившись моим готовым видом, скомандовал:

- Взял хуй в рот и не смей сосать.

Я мгновенно выполнил приказ и замер с членом во рту. Потянулось время неопределенности. Но вот, Господин произнес:

- А теперь, на, получи... Заслужил.

И в тот же миг теплая струя мочи потекла мне в рот. Струя была сильной, но тонкой, и я практически сразу сообразил, что мне надо пить мочу. К тому же мне ужасно хотелось пить, мой рот давно пересох от вылизывания ног и проглатывания пепла. Поэтому я пил жадно, крупными глотками, стараясь не только угодить Господину, но и утолить собственную жажду. Вкус мочи мне очень понравился сразу. Видимо, я уже давно так её хотел, что не понравиться он мне не мог. К тому же сам факт того, что Господин меня так пользует в рот и так унижает меня, добавлял еще больше вкуса его моче.

- Пей... Все до последней капли... Теперь будешь ещё и моим писсуаром.... Пить!... Пить до конца, проблядь ебаная.

Я глотал кисловатую и тёплую мочу и думал только о том, чтобы не проронить ни капли. Одновременно я понимал, что это уже полностью является моим опущением и унижением. Несмотря на то, что я старался и жадно пил и что мне нравился вкус мочи Господина и что много раз я представлял в своих фантазиях этот момент, я всё равно оказался не готов. Несколько струек скользнуло по подбородку на пол. Просто мочи было так много и она так быстро наполняла мой рот, что я не успевал всё проглатывать. Тормозило процесс и то, что я неподсознательно смаковал вкус. Господин мочился как-то очень долго. Струя вроде стала ослабевать, но снова импульсивно увеличивалась. И так несколько раз. Весь процесс продлился, наверное, минуты две. Затем я дососал последние капли, буквально смакуя их, и в памяти всплыл образ моего детства, когда мой приятель мочился на речке и предложил ему отсосать, стряхивая остатки мочи на песок. Всё - вот этот миг. Свершилось. Как долго я к нему шёл... Но Господин вернул меня из моих воспоминаний:

-А теперь вылижи, - сказал он и вынул член из моего рта, протер ногой оброненные капли по полу, пока я говорил слова благодарности:

- Спасибо, мой Господин.

Он сел и предоставил мне подошву в своей моче для вылизывания и поцелуев. Я со словами благодарности стал её тщательно вылизывать. Вместе с мочой на ней прилипло много грязи с пола, и я все это тщательно слизывал и проглатывал, смакуя. Мне было приятно выполнять этот приказ Господина. Он же между делом наставлял:

- Теперь отныне ты писсуар и будешь пить мою мочу всегда, когда я захочу ссать. Открываешь рот и принимаешь. Когда ты при мне ни одна капля моей мочи не должна быть пропущена мимо твоего рта, блядь

Понял?

Получив мой утвердительный ответ, Господин заставил меня всё проговорить, повторяя сказанное им полностью, и разрешил вылизывать ногу дальше. Затем, через какое-то время Господин оборвал мои старания:

- Достаточно. А теперь пол вылизывай.

Я неукоснительно все выполнил, начав вылизывать мочу Господина с пола. А он тем временем снова стал меня наставлять, отчасти повторяя ранее сказанное:

- Теперь ты мой писсуар, жополиз, соска, шлюха, блядь конченная, вафлер, чмо, раб и просто моя вещь. Ты моя сучка и хуесоска. Понял? Повтори.

Я все повторил, не прекращая попутно вылизывать пол. Господин заставил меня повторить это раз пять, громко, внятно и без запинок. В дальнейшем он не раз меня просто спрашивал:

- Ты кто? Помнишь?

Каждый раз я внятно и заученно перечислял все сказанные в мой адрес в этот день эпитеты, стараясь не пропустить не одного пункта, унизительного для меня. Дома я постоянно потом тренировал это перечисление, чтобы ни разу не посметь запнуться. Господину это очень нравилось и ласкало слух. Сразу ощущалась его благосклонность, и мне позволялось продолжать его ублажать своим ртом и языком. На самом деле мне было приятнее все эти эпитеты в мой адрес слышать из уст Господина, чем самому произносить, но я произносил раз за разом, как он велел, стараясь ничего не забыть и не перепутать. Мне вообще нравилось, когда он меня словесно оскорблял и унижал, и надо отдать ему должное, делал он это часто и в этот день и всегда в дальнейшем.

- А теперь подполз и обслужи, - произнес Господин и, раздвинув ноги, предоставил мне свои замечательные прелести в паху.

Я тут же подполз и, припав к его промежности, стал вылизывать. Через некоторое время, он вдруг остановил меня:

- Совсем забыл.

После этого он встал, сходил к шкафу и принес оттуда плотный шарф.

- Завяжем-ка мы тебе глаза.

Что он и сделал, да, так плотно, что я ничего не смог видеть, Господин чем-то пошуршал и снова сел в кресло. Я все это время уже ничего не видел, только слышал. Он уверенно скомандовал.

- Продолжай обслуживать.

Я на ощупь снова нашел его прекрасный пах и начал вылизывать все его восхитительное содержание. По мере того, как я его обслуживал своим языком, Господин крутил мою голову и так и сяк, заставлял высовывать язык, водил по нему своим членом. Потом заставлял с широко высунутым языком полировать ствол своего члена, каждое яйцо в отдельности. Через некоторое время, наигравшись моим вылизыванием своих половых органов, он встал на колени в кресло и притянул меня за волосы к заду:

- Лижи очко.... Язык больше высовывай.

Действия его были какими-то странными, но я даже и не мог догадаться, что происходит на самом деле. В довершении он сунул мне член в рот и сказал:

- Соси.

Более радостного приказа в жизни я уже больше и не представлял для себя. Поэтому и начал сосать. Сосал я долго. Господин попивал пиво и курил и только изредка отдавал мне приказы, чтобы я не расслаблялся:

- Соси... Давай, не расслабляйся, соси больше... Работать... Старайся...

Пока курил, он периодически командовал:

- Стой, - вынимал член. - Рот открыл, - стряхивал пепел. - Проглотил и снова сосать.

Я уже автоматически выполнял все приказы Господина даже с завязанными глазами, причем всегда, когда Господин держал паузу, я терпеливо ждал в застывшем состоянии, не смея торопить события без его следующего повеления. Я теперь напоминал себе машину, запрограммированную на выполнение исключительно только приказов Господина и в точности их исполняющую. Все мои мысли и действия были направлены только на это, и я не позволял допустить сбоя в таком моем механическом поведении. Мой мозг превратился в компьютер, запрограммированный только на приказы и распоряжения Господина. Так продолжалось, наверное, с полчаса, а может и больше. Мой рот уже онемел, но я старательно продолжал сосать. Возбуждение Господина снова началось. Через какое-то время он вдруг приподнялся с кресла, оставляя свой член в моем рту. Я стоял на коленях, с завязанными глазами, со связанными руками, как и в прихожей, а Господин стоял передо мной и командовал

- Соси, сука, чтобы я кончил, лучше соси... Давай, работай вафельником... Что за ебальник, ни хуя не работает... Я сказал сосать... Нуууу, соси... Аааа ... Ооооо.... Уууууу. Соси падла, а то удавлю. Будешь плохо сосать, отправлю на панель отсасывать. Работай вафельником. Я сказал работать!.. Нет, ты точно урод, совсем сосать не хочешь. Я тебя научу сосать. Если сейчас не кончу, заставлю говно свое жрать... Соси, блядь, ну же...

И вновь я почувствовал, что член уже поддергивается и процесс подходит к завершению. Я языком ощущал его вибрацию и хотел быстрее приблизить финал. Мой уставший рот заработал, неизвестно откуда взяв силы. И не зря. Член запульсировал и я услышал:

- Ааааа... получи блядина!

И в тот же миг сладкая сперма снова наполнила мой рот.

- Досасывай мой хуй!

В этот раз я был просто неописуемо счастлив. Я глотал и глотал сперму Господина в такт фрикциям его члена, и ни одна капля не выпала из моего рта. Я был горд собою. У меня открылось второе дыхание, я не мог оторваться от отсасывания остатков спермы. Господин не торопился и дал мне дососать все до последней капли. Потом остановил:

- Ну ладно.

Я выпустил мягкий член изо рта и стал его целовать со словами благодарности. Дав некоторое время исцеловать свой член, господин предоставил свои руки для поцелуев:

- Руки целуй.

Затем через минуту высокомерно и вальяжно:

- Теперь ноги.

При этом снова сел в кресло. Ноги я целовал и лизал минуты три, все время повторяя слова благодарности. Наконец, Господин снял с меня повязку с глаз и велел мне ползти в прихожую и перецеловать всю его обувь. Сам этим временем оделся и выпихнул мои брюки ногами. Потом поставил перед собой на колени и велел целовать свой пах:

- Целуй и рассказывай мне, кто ты есть.

Я, целуя его пах, повторил многократно, кем я отныне стал, что я теперь его раб, его вещь, что я шлюха, чмо, писсуар, блядь конченная, соска, сучка и что отныне я принадлежу ему, моему Господину, что по первому его слову, жесту, приказу, движению я обязан подставлять свой рот для его утех, забав, игр и удовлетворять все его сексуальные похоти и прихоти. После этого он развязал мне руки и еще раз велел поцеловать ноги. Я целовал их и, не переставая благодарил непрерывно и многократно:

- Спасибо, мой Господин

Потом он велел мне одеться и сказал:

- Завтра чтобы в семь вечера снова был у моих ног. Один раз разрешаю дома сдрочить, но не больше. Понял?

- Слушаюсь, мой Господин.

- Отлично, всё, пошёл вон.

И я вышел из номера. Надо отметить, что ни в первый раз, ни в дальнейшем, в продолжении всех наших встреч, мой Господин никогда не повышал просто так голос и не разговаривал со мной визгливо-раздражительным или наигранным тоном. Он был всегда спокоен, уверен в себе, отдавая распоряжения, наставления и комментарии вальяжно, как барин в томной неге, и уверенно по-хозяйски обращаясь, как к преданному и выдрессированному до абсолютного повиновения своему Хозяину псу. И я ощущал себя просто вещью, которая принадлежит ему, служит ему и которая ему нужна. А потому, он в какой-то мере обращался со мной бережливо, не желая, чтобы его вещь сломалась. Если ругал или был недоволен, то всегда спокойно, без раздражения, терпеливо наставляя и дрессируя меня до автоматизма выполнения его желаний. Ему явно нравился сам процесс превращения меня из полуфабрикатного сырого материала в полностью покорного его воле и желаниям выдрессированного раба, молниеносно исполняющего в точности все его капризы. И он был всегда доволен, если замечал быстрое моё освоение отведенной мне функции его игрушки для сексуальных забав. Такая спокойно уверенная манера власти надо мной, конечно, меня все время подкупала.