Ку-ка-ре-ку - 1

На Кавказе не принято церемониться с геями. Там, как на зоне, тебя может отыметь во все дырки всякий кто захочет, не спрашивая. И зовут геев не геями, а петухами, тоже как на зоне. Уж я то знаю не понаслышке. Вырос в Махачкале.

Я хоть наполовину местный, внешне больше на русака похож: светлые волосы, белая гладкая кожа. Короче, выделялся среди ребят. И, на мою беду, не только этим. С какого-то времени все стали проявлять нездоровой интерес к моим ляжкам. Фигура у меня совсем не мужская. Сверху тоненький, а задница толстая и очень выпуклая. И бедра как у девушки широкие. Я и бегал по утрам, и занимался плаванием – ничего не помогло. Ляжки стали упругими, но в объеме еще больше увеличились. Одноклассники при каждом удобном случае откровенно тискали меня по углам, а некоторые того хуже...

Беда случилась совсем не там, где я ее ждал. Был у меня один друг, Осман. Я так ему доверял, что делился с ним всеми моими бедами. Ведь у меня ни старшего брата, ни отца не было, не с кем было поговорить. Осман успокаивал меня, как мог, объяснил, почему ко мне пристают, при случае заступался за меня. Поэтому, когда я узнал, что Осману пришла повестка из военкомата, я чуть не плакал. И вот, за неделю до ухода в армию Осман предложил поехать с ним покупаться на загородный пляж. Взял у отца машину, и мы поехали. Я был счастлив как никогда. Ведь я и на городской пляж ходил только с мамой, один не решался.

Помню, меня очень удивило, что на диком пляже мы оказались совершенно одни. Толи из-за того, что день был будничный, толи мы отъехали слишком далеко от города. Действительно дикий.

- Вот и хорошо, что никого нет, - успокоил меня Осман, - можем купаться и загорать без плавок. Вон ты какой беленький...

Мы с Османом до этого ни разу не были на пляже вместе. И когда он разделся, я не смог скрыть свое удивление. Я думал, что он худенький, а Осман оказался мускулистым и довольно стройным парнем. Только ноги чуть кривые, как у кавалериста, зато икры мощные как у футболиста. Было приятно на него смотреть. Я даже почувствовал, что испытываю гордость за друга, такого сильного и симпатичного. Но когда Осман снял плавки и я увидел его хозяйство, мне стало не по себе. Несколько раз я видел у старшеклассников стоячие, когда они пытались склонить меня к близости, но у Османа даже в спокойном состоянии был почти вдвое больше!... Я решил купаться в плавках.

Вода в море была теплая и не такая грязная, как в черте города. Очень скоро все мои волнения испарились, и я стал дурачиться, брызгаться и топить друга. В какой то момент Осман настиг меня и уцепился за плавки. Я выскользнул из них и поплыл к берегу. У самой кромки воды он снова настиг меня, схватил за щиколотку и рванул на себя. Я упал лицом в мокрый песок. Еще не видя глаз парня, я уже знал, что сейчас случится что-то ужасное

Хищный взгляд парня, накрывающего меня своим телом, вид его вздыбленного громадного члена, моя беспомощность лишили меня всяких сил для сопротивления. Я заплакал. От ужаса перед неизбежностью. И от обиды от вероломного предательства человека, которого я считал своим другом...

Что происходило дальше, я помню смутно. Помню его прерывистое дыхание у моего лица, его язык, насилующий мой рот, его руки, больно тискающие мои бедра, помню, как я снова уткнулся лицом в мокрый песок и как я разорвался на мелкие кусочки от невыносимой боли. ...

Не знаю, сколько времени я находился в беспамятстве. Но когда я очнулся, Осман еще был во мне. Правда, боль уже отступила, сменившись незнакомым приятным ощущением заполненности... Еще я услышал, как от толчков парня у меня в заду что-то хлюпает и вытекает наружу.. Почему-то мне стало неловко от этого звука и я попытался сжаться.

- Уже не больно? - виноватым тоном спросил Осман, целуя меня в затылок.

Я не ответил. Я вообще не собирался с ним разговаривать. Пусть знает, как издеваться над слабыми! Но почему он вытаскивает? Может, ждет, чтобы я попросил его? Не дождется! Только бы он не заметил, что у меня тоже стоит...

Осман заметил, когда перевернул меня на спину и задрал вверх мои ноги. Поэтому, когда он снова вошел в меня, а его потное разгоряченное лицо приблизилось к моему лицу, я зажмурился и не открывал глаза все время, пока его ялдан поршнем долбил мои внутренности... Мне было очень стыдно.

Не стану утомлять читателя дальнейшими подробностями. Скажу лишь, что испытав свой первый анальный оргазм (все эти словечки я узнал гораздо позже) я простил Османа и до его отъезда мы еще несколько раз занимались сексом.

***

Итак, совсем юный, распечатанный Османом, я стал петушком. Будь Осман рядом, все, наверное, сложилось бы иначе. Я не променял бы его ни на кого другого. Спокойно закончил бы школу, а там институт.... Но Осман отдавал долг Родине, а я стал отдавать себя другим. Сначала "уступил" одному из тех старшеклассников. Салман к тому времени уже был студентом – первокурсником. О наших с ним отношениях узнал его друг Али. Припугнул ославить меня на всю школу и затащил к себе домой. Продрал как сидорову козу. Мало того, заставил меня впервые взять в рот. А на следующий день они уже трахали меня оба. Надели сразу на два ствола, спереди и сзади, как ягненка на вертел, и "жарили" несколько часов. Так у меня появились два постоянных ебаря. Потом три, ... пять...

О том, что обо мне пошла молва по городу, я понял, когда, примерно через год, у ворот школы мне преградили дорогу двое взрослых парней, наверное, лет по 20-22. Они были на машине. Пригласили покататься. Я, естественно, отказался, хорошо понимая их намерения. Но они и слушать ничего не хотели - поехали и все! Попытались силой втолкнуть в машину, но я вырвался и убежал. А через пару недель эти же парни подстерегли меня на безлюдной улице рядом с моим домом и похитили.

Швырнули меня в машину на заднее сиденье. Оказался на коленях еще двоих таких же крепышей. Везли куда-то за город., но дорогу я не мог видеть так - как меня тут же надели ртом сначала на ствол одного, а потом второго парня. И у того и у другого габариты почти как у Османа. Пока ехали, у меня скулы свело. А на очереди еще двое...

Машину вогнали во двор частного дома, заперли ворота и только тогда мне разрешили поднять голову. Ввели в комнату с одним окном, выходящим в сад.

- Ну что, петушок, не хотел по-хорошему? – поглаживая рукой вздувшуюся ширинку, спросил меня тот, что вел переговоры у ворот школы. - Раздевайся, сучка! У меня на твою аппетитную сраку давно стоит...

Что мне оставалось? Не подчинюсь – изобьют до полусмерти и все равно свое получат. Не для того меня везли в такую даль, чтобы я корчил из себя целочку.

Через пару минут я уже лежал поперек кровати. С одной стороны свисает моя голова, с другой - мои ноги. Парень встал у моего изголовья, за волосы приподнял голову и без тормозов въехал в мой рот. Еще один пристроился сзади. Развел коленями мои ноги, сплюнул для смазки на очко и одним резким толчком всадил по самые яйца. Охнув я дернулся вперед и, не желая того, насел на весь хуй переднего. Не могу выбрать, где было больнее, в заду или в глотке. Трахали по-черному, словно в последний раз. Потом за дело принялась вторая двойка. И так до позднего вечера...

в 18 лет я стал городским петухом... Я не мог спокойно пройти по улице Всегда находился желающий поработать на моем "товаристом станке". Еще хуже обстояло дело в школе. Если на улице я делал ноги, то тут мне некуда было бежать. Каждая моя попытка оказать сопротивление заканчивалась избиением после школы. В конце-концов я смирился и на переменах стал безропотно отсасывать у пацанов. Либо в туалете, либо на школьном чердаке. В день приходилось обслуживать по 10-15 ребят.... Не скажу, что я совсем не получал удовольствие. Среди моих "клиентов" были ребята, которые мне нравились. Но одно дело, когда ты хочешь сам и другое – когда ты должен.

Не забывали меня и парни на машине. Несколько раз, с интервалами в 2-3 недели, они увозили меня в загородный дом или на квартиру к одному из них, бесцеремонно имели хором во все дырки и отпускали до следующего раза.

Наконец, наступили летние каникулы, и я вздохнул с облегчением. Как минимум, три ближайших месяца я был избавлен от обязательной повинности. Я перестал выходить на улицу, не поднимал телефонную трубку, короче ушел в глубокое подполье. В конце концов, все решили, что меня нет в городе и успокоились. Зато забеспокоилась мама. Она решила, что я нездоров, раз сиднем сижу дома, и что я должен поехать в Дом отдыха на берегу Каспия. Достала мне путевку на работе и отвезла туда.. Сама остаться не могла, у нее отпуск должен был быть в октябре.

Первый день я и тут гулял с опаской. Вдруг встречу кого-нибудь, кто знает меня. К вечеру успокоился, а на следующий день.

влюбился! Почему-то выделил именно его в компании таких же красивых мускулистых парней. Они проходили мимо, и парень приветливо улыбнулся мне. Этой доброй улыбки хватило, чтобы мое сердце перестало мне принадлежать.

Позже я узнал, что эти ребята из юношеской сборной города Нальчика по футболу. Их привезли на отдых после спортивных двухмесячных сборов. Ребятам по 18-19 лет. Все такие симпатяги, словно сошли с обложки какого-нибудь западного журнала.

С Аликом мы познакомились в тот же вечер. Он сам подошел ко мне в столовой после ужина, и мы пошли погулять вдоль берега. Увлеченные разговором, мы не заметили, как далеко ушли от наших домиков. С моря подул свежий ветерок...

- Давай вернемся, - предложил я ежась.

- Замёрз? – Алик обнял меня за плечи и ласково притянул к себе. У меня от нахлынувших чувств подкосились ноги, и я оказался в жарких объятиях парня....

Так страстно меня целовал только Осман. Мы так же лежали на берегу моря, и язычок Алика так же насиловал мой рот, а его сильные руки так же грубо ласкали мое тело. Но было и отличие. Теперь я сам хотел, чтобы парень вошел в меня. И до бесконечности занимался со мной любовью. Поэтому, когда Алик перевернулся на спину и надавил на мою голову, я сам стянул с него шорты и впился губами в толстую мясистую головку. Я хотел понравиться Алику и старался как никогда. Лаская рукой тугую мошонку, я глубже и глубже насаживался на подрагивающий ствол.

Я слышал, как усиливаются стоны Алика , но не ожидал, что он так быстро кончит. Ведь я не знал, что во время спортивных сборов им запрещено заниматься сексом. Кончал Алик долго и много. Потом поставил на четвереньки и медленно, стараясь не причинить сильной боли, вошел в меня сзади.. Откровенно говоря, не привыкший к таким деликатностям, я вначале был разочарован. Но стоило ему полностью ввести член, как от его деликатности не осталось и следа. Во мне был страстный голодный самец... Толчки его члена усилились до такой мощи, что я не смог устоять на четвереньках и растянулся под ним.

Невозможно описать словами чувства, которые я испытал в тот момент: восторг, блаженство, признательность, любовь и снова блаженство... Второй раз в жизни я испытал анальный оргазм. Содрогаясь в конвульсиях, я так орал от наслаждения, что Алику пришлось зажать рукой мой рот.

... Мокрые и опустошенные мы какое-то время лежали на песке. Я смотрел на звездное небо и думал, что вот оно, мое счастье, лежит рядышком и тяжело дышит. И тут я услышал слова, ввергшие меня в ужас разочарования:

- Ты классный парень. Самый красивый, ... самый нежный... и самый аппетитный... Наши ребята, все до единого, мечтают о твоей попе... Сейчас они с нетерпением ждут нашего возвращения... Ты не обижайся на меня, если бы не они, я никому тебя не уступил бы...

- Но я не хочу, - я с трудом удерживал слезы, - я хочу только с тобой, ... я... я же люблю тебя!

- Со мной ты тоже будешь... И с ребятами... Они, как и я, два месяца не трахались. Поэтому, если ты правда любишь меня, ты должен порадовать и моих друзей...

Я правда его любил. И решил доказать ему это. Мы смыли налипший на вспотевшие тела песок и вернулись в Дом отдыха. Молчали всю дорогу. Прошли мимо моего домика. Я услышал, как Алик облегченно вздохнул. На пороге многоместного коттеджа, в котором жили футболисты, нас встретили на пороге всей командой.

- Он согласен... - услышал я голос Алика.

Сразу несколько пар рук подхватили меня и внесли в комнату. На ходу срывая с меня одежду. Опустили на кровать, на спину и в следующий миг мои ноги оказались на мускулистых плечах одного из парней. И пошло – поехало... Чтобы не замучить меня вконец, парни постановили, что каждый из них может кончить в меня только по одному разу. Поэтому все предпочли в очко, а не в рот. Но и по разу – это десять раз, не считая Алика на берегу. Обслужить десять больших изголодавшихся хуев – это со стороны может показаться классно. Мои "приятели" с машиной трахали меня и дольше. Но, с каждым повтором их прыть ослабевала, а тут каждый по первому разу. Разницы между первым и последним никакой. Отмолотили так, что я на ноги не мог встать. Алику пришлось нести меня на руках. Взбитый в жопе коктейль из спермы всей футбольной команды, тек по моим ляжкам тоненькой липкой струйкой. Поэтому я, первым делом, заперся в туалете. Алик тем временем постелил мне постель, потом зашел со мной в под душ и помог помыться.

- Теперь ты веришь, что я люблю тебя? – со слезами на глазах спросил я его. Алик покраснел.

- Прости меня, если можешь, - попросил он. – Все было бы по другому, если бы мы встретились при других обстоятельствах...

- Да ладно, ... я понимаю. Только у меня одно условие, я хочу, чтобы ты всегда был со мной первый, здесь... и без свидетелей.... Если будет по другому - я соберу вещи и уеду домой. Трахайте тогда друг друга. Так и передай своим друзьям!

- Передам,.... – Алик замялся, - ты сможешь сегодня вытерпеть еще один раз?

- С тобой, да, только не сюда, - я провел ладонью по истерзанному заду.

... Через восемь дней, отдохнувшие и вволю натрахавшиеся, ребята уехали. А я остался один, еще на две недели. Правда, скучать мне не пришлось. Но об этом в другой раз. Перенапрягся от воспоминаний. Ку-ка-ре-ку!