Мгновения весны

Громкая музыка разрывала перепонки. В мигающем свете стробоскопа танцующие казались изломанными силуэтами. Было душно, и Макс отошёл к барной стойке. Заказав сок у симпатичного молодого бармена, он уселся на высокий стул, и взгляд его безразлично заскользил по веселящейся толпе, выхватывая из неё знакомые лица. Но того, кого он искал, не было, и это ещё больше портило ему и так неважное настроение.

Макс - молодой парнишка, которому недавно исполнилось 19, невысокий, крепко сложенный, с копной светлых волос и красивыми зелёными глазами. Окружающие считали его симпатичным малым, а его девушка так вообще милым красавчиком, о чём постоянно напоминала ему по случаю и без. Да и сам он, смотря в зеркало, был доволен собой, и никакие комплексы в этом плане его никогда не мучили. На первый взгляд, всё у него было хорошо. Большая квартира, где он проживал с бабкой, которая не сильно напрягала его своей опекой. Учеба в лицее, где было полно знакомых и приятелей. Симпатичная подруга, которая, по её словам, была без ума от него, и нечастый секс с ней приносил ему радость, но... Ведь без этого "но" не бывает ни одной истории про любовь. Так и у Макса это "но" ломало его жизнь на две половины. Как он считал, у него не было в жизни самого главного - любви. Той, которую он так страстно желал и в которой боялся признаться самому себе. Иногда он заставлял себя забыть об этом, окунаясь в поток сменяющихся друг за другом дней, наполненных заботами и пустой погоней за ветром. Но всё чаще в последнее время к нему приходило это состояние и осознание того, чего ему на самом деле не хватает. Так было и в этот вечер.

Ласковые ладони нежно обхватили его за шею, и влажные губы прикоснулись к его щеке.

- Макс, вот ты где! Ну, пойдём потанцуем, - голос Настёны был веселым.

Он, заставив себя улыбнуться, покачал головой:

- Не хочу, ты иди, а у меня голова разболелась.

- Бедненький! - скорчила рожицу подруга и умчалась танцевать.

Уже за полночь, проводив девушку до подъезда, где они по привычке минут 10 целовались, он отправился домой, бесцельно глядя себе под ноги и засунув руки в карманы. Дома в полной темноте лёжа в кровати, он, уставившись в потолок, шевелил губами, подпевая "Чижу".

- Знаю, знаю, знаю, я всё знаю, ну и что, нам надо быть вместе всегда... Быть вместе всегда, - шептал он, проваливаясь в сладкую дремоту сна.

***

- На сегодня хватит - захлопывая учебник и потягиваясь на стуле, сказал Макс.

Подойдя к распахнутому окну, он глубоко вдохнул пряный апрельский воздух и тут же насторожённо замер. Из лежащего на столе мобильника зазвучал вой сирены, Макс не мог поверить своим ушам: только на одного абонента стоял у него этот сигнал. Одним прыжком он достиг стола и схватил телефон.

- Да, - выдохнул он

"Да знаю, чёрт побери", - мелькнуло у парня в голове, но вслух он произнёс:

- О, какие люди!

Потом был ничего не значащий трёп, и в конце разговора приятный голос с лёгким акцентом произнёс:

- Слушай, у тебя остался диск... с теми прогами. Если я зайду, сможешь дать мне его?

"Дать, - опять мелькнула мысль в голове у Макса. - Да для тебя всё, что угодно!" Вслух же он пробормотал:

- Да, конечно, заходи, - и нажал отбой.

Посидев с минуту, переваривая разговор, Макс вскочил и огляделся. Так, покрывало на разобранную постель, раскиданные вещи в шкаф, сам к зеркалу, щёткой по волосам, изрядную дозу дорогого одеколона на себя. Вроде всё. Прислонившись спиной к стене, он прикрыл глаза, и воспоминания нахлынули на него.

Где-то год назад всё это и началось. Они не были друзьями, хотя и жили в одном районе. Разные компании, разные интересы... Если и пересекались, то только на футболе, в который играли по воскресеньям. Именно тогда Макс обратил внимание на этого парня. Может, виной тому весна, может, голубая луна, а может, просто пришло его время, но когда после игры Мэджик вышел из душа с повязанным полотенцем на бёдрах, влажные чёрные волосы падали ему на глаза, капельки воды блестели на чуть смуглой коже, и Макс чувствовал, что выглядит полным идиотом, так пристально разглядывая полуобнажённого приятеля, но отвести взгляд у него не хватило сил. А парень, почувствовав этот взгляд, улыбнулся и лишь спросил:

- Что, понравился? - и, сорвав с себя полотенце, повернулся к Максу спиной, демонстрируя ему красоту своего тела, а потом стал не спеша одеваться.

С тех пор - и Макс боялся даже себе в этом признаться - он и влюбился... в парня. Сначала от этой мысли его лихорадило, потом на смену этому чувству пришло состояние апатии, которое иногда чередовалось с приступами ярости, потому что всё, что касалось отношений между парнями, называлось такими словами, от которых Макс впадал в неистовство. Но со временем всё чаще в его мыслях, мечтах и снах стал присутствовать Он. Это были сладкие сны, полные нежности, страсти и чего-то нового, чего ему ещё не доводилось переживать.

***

Яркий свет резанул по глазам. Макс приоткрыл их, с недовольством глядя на источник света. Так и есть: бабка, распахнув плотные шторы навстречу яркому весеннему солнцу, гордо возвышалась над ним. Он потянулся, наслаждаясь остатками сна. Боже, как там всё было прекрасно, он словно ещё чувствовал на губах вкус его кожи, а в ушах Макса ещё стоял стон Мэджика, полный блаженства и какой-то непередаваемой нежности. Макс положил ладонь на топорщащийся бугорок в трусах, и приятная истома разлилась по его телу. Правда, трусы спереди оказались мокрыми. Откинув покрывало, парень увидел, что и на простыне виднеется влажное пятно..

Однако несколько раз в течение дня Макс вытаскивал мобильник из кармана, вглядываясь в тёмный экран, словно боясь пропустить самый важный звонок в своей жизни, но его не было. Уже поздно вечером, практически ночью, он, уставший, плёлся домой пустынным двором. Когда он проходил мимо беседки, увитой вьющимися розами, его окликнул такой знакомый и желанный голос, и Макс замер, а потом шагнул в полумрак.

- Мэджик, ты? Что ты тут делаешь?

- Тебя жду, - быстрый взгляд чёрных глаз полоснул прямо по сердцу Макса.

- Ну, дождался. Легче стало? - с какой-то необъяснимой радостью проговорил Макс, опускаясь на скамейку рядом с приятелем.

- Нет, - и после паузы, - но может стать, - и Мэджик сел с ногами на скамью, повернувшись спиной к другу.

Макс сел так же, и теперь они прикасались спинами, чувствуя через ткань футболок горячую кожу друг друга. Они сблизились за последнее время, чаще стали вместе проводить время, но никто из их знакомых не мог знать, что чувствовали эти два парня. Да и сами они не могли бы сказать с уверенностью, что тянуло их друг к другу. Просто они были молоды, была весна, и всему на свете хотелось любви.

Первым нарушил молчание Мэджик.

- Макс, ты любишь Настю? - ровным голосом спросил он и почувствовал, как дрогнула спина друга.

"Я люблю тебя!" - хотелось закричать Максу, но он выдавил из себя лишь одно слово:

- Нет.

Так, в полной тишине, они просидели ещё несколько минут. Лёгкий ветерок обдувал их лица и ерошил волосы. Макс подтянул ноги к подбородку и обхватил себя за колени.

- Знаешь, - начал он и замолк, подыскивая нужные слова, - ты... я люблю тебя и уже давно, вот так.

И словно гора упала с его плеч. Неужели он сказал это?! То, что казалось таким сложным, уместилось всего в шести словах. Все эти дни с мечтою о нём, сладость редких снов, ожидание его взгляда, случайные прикосновения - и всё это в шести словах. Макс расцепил руки и вытянул ноги, а голова его откинулась на плечо друга. Он был расслаблен и спокоен. Теперь ему было на всё наплевать. За спиной раздался вздох, и голова Мэджика оказалась у него на плече.

- Я знаю, я догадался, и... - пауза, - я тоже люблю тебя.

Макс закрыл глаза. Сейчас должен грянуть гром и подняться буря. Ураган должен смести их с лица этой грешной земли. Природа должна отреагировать на это признание любви парня к парню. Но ничего не произошло. Лишь послышался шорох полураскрытых бутонов роз от лёгкого ветерка, и юноша ощутил тёплую щёку друга, касавшуюся его лица.

Они, словно по команде, повернули головы друг к другу и через секунду, одурманенные горячим дыханием губ любимого и весны, поцеловались. Это не было поцелуем страсти, нет. Было просто лёгкое соприкосновение влажных губ, наполнившее их жизнь чем-то новым и одновременно таким же старым, как сама жизнь, - любовью.

Тёплая вода тугими струйками била по его крепкому красивому телу, смывая с него усталость целого дня. Макс время от времени бросал взгляд на мобильник, лежащий на полке, но тот молчал. Молчал уже четвёртый день. Бездушный кусок пластмассы.

Обида и злость правили сейчас бал в душе парня. Это молчание после их обоюдного признания ранило больше, чем все остальные обиды и разочарования в его пока ещё короткой жизни.

Мелодичная трель дверного звонка отвлекла Макса от этих мыслей. "Чёрт, кого там ещё принесло!" - мелькнуло у него в голове. Мысленно выругавшись, он, не обтираясь, натянул на голое тело джинсы и пошёл открывать дверь. Резко распахнув её, он замер: на пороге стоял Он. "Чёрт, как же он всё-таки красив! И эта обтягивающая футболка, плотно облегающая его мускулистый торс... Да, подлецу всё к лицу!" - сумбурные мысли промелькнули в голове Макса, но он ничего не сказал, а просто сделал шаг назад, пропуская гостя в квартиру, и захлопнул дверь.

Они молча стояли и смотрели друг на друга. Затем Мэджик - а это был он - сделал шаг к парню и, глядя в глаза другу, произнёс:

- Прости. Мне просто надо было разобраться в себе, и я понял, что без тебя я не смогу дальше жить.

Макс упёрся спиной и затылком в стену и закрыл глаза. Он физически ощущал, как злость, копившаяся в нём все эти дни, покидает его душу, а на смену ей приходит огромное чувство счастья.

Вдруг он ощутил, как нежные пальцы друга коснулись его лица, и Мэджик, словно слепой человек, стал изучать его черты: лоб, глаза, нос, щёки, подбородок и опять глаза. Потом Макс почувствовал горячее дыхание на своём лице и прикосновение губ, таких сладких и нежных. Он подался навстречу проворному языку, позволив тому проскользнуть в свой рот. От этого поцелуя у него перехватило дыхание. Макс, открыв глаза, притянул к себе парня за плечи и стал в блаженстве отвечать ему страстными поцелуями. Потом всё закрутилось, как в калейдоскопе, стёклышки рассыпались и образовали новый узор.

Вот они в комнате напротив открытого окна. Мэджик, уже без футболки, стоит, прижавшись спиной к груди Макса, а тот, уткнувшись носом в его затылок, жадно вдыхает сладкий запах волос любимого. Его губы медленно покрывают каждый миллиметр плеч и шеи друга, срывая у того с губ тихие стоны и заставляя его дрожать от возбуждения. Нежная смуглая кожа дарит Максу непередаваемое наслаждение. Его пальцы медленно скользят по гладкой груди, останавливаясь на упругих пуговках сосков, и дальше вниз, не пропуская ни одну выпуклость рельефного живота и ровной впадинки пупка. Замерев на мгновение на границе пояса джинсов, пальцы Макса скользнули вниз, в теплоту, к тонкой ткани и сжали твёрдое и горячее естество. Раздался тихий вскрик - и Мэджик ещё сильнее прижался к телу любимого, дрожа от охватившего его сладострастного чувства. Затем создатель крутанул калейдоскоп, и новый узор сложился из разноцветных стёкол.

Стоящий на коленях молодой черноволосый паренек закрыл от наслаждения глаза и, обхватив рукой твёрдый ствол друга, медленно водит им по своему лицу. Затем, высунув язычок, он лижет блестящую головку, а потом ласкает и весь член, доставляя Максу ни с чем не сравнимое удовольствие. Он с лёгким стоном двигает бёдрами, погружаясь в нежную влажность и горячность рта Мэджика. Но вот сладкая судорога скручивает его позвоночник, стон наслаждения срывается с его губ, и тугая струя горячей густой жидкости бьёт в горло друга, а затем попадает ему на лицо, на закрытые глаза, на смуглую кожу щёк. Макс опускается без сил рядом с ним, и снова губы к губам, жаркое дыхание обжигает лица обоих, а страсть превращает их в разъярённых животных, прекрасных в своей красоте и молодости.

Новый поворот калейдоскопа, и вот уже два обнажённых, красивых, словно созданных в небесной мастерской, тела распластаны на кровати в любовном экстазе. Упругость и податливость, нежность и страсть, боль и наслаждение - всё сплелось в невообразимый клубок. Лежащий на спине Макс и Мэджик, медленно нанизывающий себя на ствол друга, упираясь тому в грудь руками и откинув назад голову с закушенной до крови губой. Тяжёлое дыхание, прерываемое стонами и криками... и яркий оргазм на уровне отключения сознания. И опять поцелуи и ласки, безумные - и оттого не менее прекрасные.

Склонившийся над телом друга Макс, изучающий его ладонями и губами так, как исследователь изучает неизвестную местность. Ласки самых интимных мест любимого, заставляющие того сжимать от наслаждения побелевшими пальцами подушку. И снова тихий вскрик, и падение в бездонную пропасть наслаждения. И так до бесконечности. Лишь только когда первая звезда робко заглянула к ним в окно, они, познав любовь, замерли на скомканных простынях в объятиях друг друга.

***

Всему своё время. Время сажать и время вырывать посаженное, время разрушать и время строить, время плакать и время смеяться, время обнимать и время воздерживаться от объятий, время любить и время ненавидеть... Двигаясь без цели под дождём и солнцем, я очутился на перекрестке малознакомой части города, где и увидел его. Он был не один и казался вполне счастливым. Не знаю, почему, но я как будто уже знал, что с ним будет дальше. Впереди был целый день, и у меня было понимание того, что этот день - один из многих в последовательности, называемой жизнью. Было ощущение случайности реального и его малозначительности, будто бы я уже был однажды кем-то, кого стоило бы забыть. Мне надо было бы позвонить ему, но я понимал, что я так и не найду подходящих слов. Стоило бы позвонить...