Необычный пациент

Подкатегория: больница, врачи

Утром я, как всегда, припарковал свою машину на обычном месте и поднялся в отделение травматологии и ортопедии. Да, вы угадали, я врач, мне 36 лет, и работаю я в этом центре уже пятый год. Пришлось мне повидать многое и многих пациентов, но тот сюрприз, что ждал меня сегодня, был особенным. Но обо всём по порядку:

- Вениамин Анатольевич, зайдите сразу к зав. отделением, - услышал я голос Зоечки из перевязочной.

"Обычное дело, зав, как всегда, хочет отдать какие-то распоряжения", - решил я и бодрым шагом направился в нужный кабинет.

- А, доброе утро! - зав, как обычно, разговаривал со мной, ковыряясь в истории болезни. - Вот, батенька, к нам поступил очередной больной, травмы голени, ушибы - посмотрите сами.

Я взял историю и прочитал её. Иван Боруйский, девятнадцать лет, поступил вчера, ДТП, открытый перелом голени, снимки и прочее.

- Так вот, батенька, отдаю его вам, но учтите: это сын самого Боруйского, - продолжил зав и многозначительно покачал головой, - сами понимаете, как надо с ним обращаться.

Боруйского я лично не знал, но много слышал о нём в городе. Он в своё время сделал капитал на криминале, потом был связан с банковским бизнесом, о нём часто писали в местной прессе. Одним словом, это был олигарх местного разлива.

Однако не прошло и получаса, как мне всё же пришлось лично с ним познакомиться. Прямо после обхода ко мне подошёл сам Боруйский. Мужчина был одет в дорогой костюм, и весь его вид говорил о респектабельности.

- Вы лечащий врач моего сына?

- Да, назначили меня.

- Вы понимаете, он у меня один, и я вас очень прошу... - было заметно, что отец парня очень за него переживает.

- Не переживайте, сделаем всё, что в наших силах, - ответил я, и мы попрощались.

Ваня лежал в отдельной палате для VIP-персон, как мы её называли. В палате было всё, что нужно человеку, и даже более того. Я вошёл в неё и сел на стул возле парня.

- Давай знакомиться, Ваня, я твой лечащий врач Вениамин Анатольевич. Как ты себя чувствуешь?

Я задавал парню стандартный набор вопросов, пытаясь проанализировать его самочувствие. Его длинные ресницы, тонкие, как ветви деревьев, руки привлекли моё внимание сразу. Парень был ещё очень плох, и несмотря на то, что зав лично оперировал его вчера ночью, не было уверенности в том, что функции ноги восстановятся полностью, так как травма была очень серьёзной. Возле Вани постоянно находилась медсестра, которую Боруйский сам привёз сегодня в больницу, так что при перевязке помогала мне она.

В течение дня я ещё несколько раз заходил в палату к больному. Несмотря на всю серьёзность травмы, самочувствие у парня стабилизировалось уже к следующему дню. Я относился к нему, как к обычному больному, и это нравилось Ване

Юноше привозили еду из самого дорогого ресторана, отец парня прислал в клинику самые лучшие лекарства, которые ему под заказ привезли, кажется, из Германии. Денег отец на сына явно не жалел, и уже через неделю палата превратилась в комнату, прямо-таки заваленную мягкими игрушками и прочими атрибутами обеспеченной жизни.

По вечерам я отпускал медсестру Валентину часа на четыре домой и сам находился с Ваней вплоть до её возвращения. В эти моменты Ваня прямо-таки оживал, что-то мне рассказывал и сам смеялся этому. Я тоже не отставал от него, и мы скоро даже сдружились с парнем.

Шла уже третья неделя пребывания Вани у нас в отделении, когда вечером Валентина перезвонила мне на мобильный и сообщила о том, что у неё возникли домашние проблемы. Я, естественно, отпустил её, и мне пришлось остаться в больнице на ночь в качестве сиделки.

- Ну что, Ваня, сегодня Валентины не будет, и, если ты не возражаешь, с тобой этой ночью посижу я!

Ваня улыбнулся мне какой-то лучезарной улыбкой, обрадовавшись моему предложению. Конечно, в отделении всегда были дежурные сёстры, которым можно было бы доверить уход за парнем, но отец настоял на постоянном пребывании медперсонала возле больного. Он спонсировал ремонт нашего рентгенкабинета и закупил для центра очень дорогостоящую аппаратуру, поэтому все прихоти Боруйского выполнялись неукоснительно.

Наступила летняя ночь, окутавшая окна палаты своим звёздным сиянием. Я стоял у окна и о чём-то размышлял. Ваня уснул, мирно посапывая, как котёнок. Я поправил простыню и вышел покурить на балкон. Когда я вернулся, Ваня уже не спал.

- А можно вам задать вопрос как врачу, - обратился он ко мне.

- Задавай!

- У меня есть небольшая проблема, - начал парень, краснея.

Я видел, что он начал нервничать.

- Спрашивай, Вань.

- Дайте слово, что отцу не расскажете!

- Даю слово!

- Понимаете, я не такой, как все.

Ещё не понимая, к чему парень клонит, я попытался отшутиться.

- Да мы все не такие, как все, каждый из нас - индивидуальность.

- Нет, вы меня не поняли. Мне нравятся мужчины, а к девушкам я безразличен, - Ваня всё больше нервничал, и по нему это было видно.

Разговор о секс-ориентации привёл меня в замешательство, но я попытался успокоить парня. Я не хотел читать ему лекций о том, что что-то плохо, а что-то хорошо, я просто слушал его, и Ваню как прорвало. Наверное, он впервые в жизни излил душу постороннему человеку. Незаметно даже для меня самого Ваня взял мою руку и крепко сжал её, а после небольшой паузы произнёс.

- Когда вы прикасаетесь ко мне или просто навещаете меня, когда ваша рука касается моего тела, я таю от счастья. Мне очень бы хотелось встать с постели и поцеловать вас

- Я очень вас прошу, разрешите мне дотронутся до вашего члена, - продолжал Ваня.

Я хотел как-то возразить парню, но на глаза у него накатились слёзы. Борясь сам с собой и не понимая, зачем я это делаю, я встал со стула и подошёл к Ване вплотную. Он выключил свет ночника, и в палате начала хозяйничать тьма. Ваня расстегнул мне ширинку и дрожащими руками взял мой член. Я чувствовал его дыхание на головке члена, мои яички парень аккуратно перебирал рукой, и это вводило меня в полный каматоз чувств.

Вот наконец-то он взял головку члена в рот и начал сосать её, не захватывая сам ствол. Я гладил парня по голове, пытался дотронуться до его губ, дарящих мне гамму совершенно новых для меня и восхитительных ощущений голубого секса. Вот Ваня поменял тактику, и мой член уже почти полностью погружается в рот парню. Непонятно, как ему это удавалось, ни одной женщина до него не смогла это сделать.

Его руки гладили мою грудь, скользили вдоль моих бёдер, а язык творил просто чудеса. Мой ствол окаменел, он стал твёрже стали. Как же мне хотелось раздвинуть Ванину попу и вонзить в неё своего монстра! Мои ноги дрожали от перевозбуждения, а Иван всё сосал и сосал мой член, заставляя меня изгибаться от переполнявших моё тело волн экстаза.

Я бурно кончил прямо Ване в рот, и парень с жадностью проглотил всю сперму и облизал головку моего члена. Я не выдержал и упал перед Ваней на колени. Вкус спермы на его губах превратился для меня в аромат благоухающих роз. Мой язык проник к нему в рот, и мы целовались минут двадцать, пока мой член опять не начал приобретать былую твёрдость.

- Ваня, я тебя хочу! - прошептали мои губы.

Аккуратно перевернув Ваню набок и поправив его загипсованную ногу, я с жадностью вампира впился языком в его розовую дырочку. Вот она поддалась моему напору и расслабилась. После этого в ход пошли мои пальцы. Вот я дотронулся одним из них до бугорка простаты, лёгкий массаж которой привёл Ваню в сильное волнение. Он глубоко задышал и на каждое моё прикосновение к чувствительному месту отвечал лёгким постаныванием. Вот уже и второй мой палец оказался внутри Вани, затем третий, и дырочка уже готова принять мой перевозбуждённый ствол.

Нанеся на него небольшой слой крема и стараясь не порвать парня, я аккуратно ввёл головку своего члена в его дырочку. Ваня издал стон и прижал меня своей рукой к себе. Не спеша, с расстановками я вводил член в его анус сантиметр за сантиметром, пытаясь не причинить ему боли. Только после того, как мой член упёрся в основание Ваниной попы, и мои яички прикоснулись к его телу, я неспешно начал таранить Ванину попку своим брандспойтом. Должен признаться, что член у меня приличный, и секс в шоколадку мне был почти всегда недоступен, так что для меня было полным сюрпризом то, что Ваня не только принял мой член в своё чрево, но и не испытал при этом боли.

Тем временем я начал увеличивать амплитуду своих движений внутри Вани. Какое же это наслаждение - вторгаться в чужую плоть своим членом, всем телом ощущая его обволакивание, а также воспаляющее воображение чувство оргазма! За всё это время Ваня ни разу не притронулся к своему члену, но когда я в порыве страсти взялся за это сокровище, то почувствовал, что Ваня уже кончил. Мне хотелось обнять парня, зацеловать его всего, он дарил мне минуты блаженного счастья.

Вот ещё один качок - и я почувствовал, что волны спермы покатились, как цунами, в дырочку Вани. Он застонал и вжался в меня до предела.

- Давай так полежим, а? Не вынимай, пожалуйста, - шёпотом произнёс Ваня.

- Как хочешь, - ответил я и поцеловал Ваню в губы.

С той ночи каждый мой приход к Ване вместо сиделки мы использовали по максимуму. Через пять дней Ванина дырочка так разработалась, что времени на подготовку к вторжению в неё уже почти не требовалось. Иван отдавался мне полностью, неоднократно я замечал, что он, как и в первый раз, кончал во время нашего полового акта, не притрагиваясь к своему члену.

А время шло, приближалась выписка юноши из больницы, и этот факт огорчал нас обоих. Ваня часто говорил о том, что он что-нибудь придумает для того, чтобы мы могли встречаться и после его выписки. И вот этот день настал. За Ваней приехал отец, и его парни, усадив Ваню в кресло, увезли его из больницы. Наши взгляды встретились, и я заметил слезинку, сверкнувшую жемчужинкой на его роскошных ресницах.

Я понимал, что этот пациент был для меня особенным, и, потеряв его, я словно бы потерял часть себя. Я был готов отдать многое, только чтобы хоть изредка видеться с моим Ваней, но у него была другая жизнь, в которой мне, наверное, не было места. Через некоторое время я узнал, что Ваню отправили на лечение в Швейцарию. Больше я его никогда не видел. Где же ты, Ваня?! Мне так не хватает тебя!