Остров невезения. Часть 5: Семья (продолжение)

Глава 3. Грибочки

По ухабистой лесной дороге ехал чёрный микроавтобус.

Окна водителя и переднего пассажира были наглухо тонированы.

В лишённом окон салоне автобуса, на дерматиновых скамейках, вдоль стены сидело шесть человек. Возле перегородки водителя, напротив друг друга сидели мужчина и женщина. Они были одеты по-походному. Куртки-ветровки, джинсы, крепкие, добротные кроссовки. В ногах на полу лежали их рюкзаки.

Рядом, также напротив друг друга сидела ещё одна пара.

Это были две молодые женщины. Их джинсы с трусами были спущены до колен и из-под курток торчали белые ляжки, руки в наручниках были пристегнуты к крючьям над головой. Их лица были искажены гримасой боли, салон наполняли их стоны и ругательства. Возле дверей устроилась пара охранников в форме и с резиновыми дубинками на коленях. Они не обращали никакого внимания на происходящее сохраняя полное спокойствие.

Жизнь в сексуальном рабстве, научила Лену абсолютно равнодушно относиться к чужим страданиям. Во-первых, на всех страдалки не хватит, во-вторых, если сейчас ее саму не мучают, уже все хорошо. Но сейчас, мучения сидящей напротив нее женщины вызвали сострадание. Ведь напротив Лены, с вставленным в зад фалоэмитатором, корчась и вскрикивая на каждой кочке, сидела Ольга. Олю, как и Лену изнасиловали бандюки, жестоко и по беспределу, сделав бесправной и униженной рабыней. Она попыталась сбежать, но была поймана и наказана. Сегодня Лена узнала, что дерзкая и отчаянная Оля опять нарушила жесткие правила и ее ждет очередное наказание точнее оно уже началось. У Лены были свежи воспоминания о последнем кошмаре, который она пережила совместно с Олей. Тогда Лену просто изнасиловали во все дыры, по старой памяти, Олю наказывали за побег. Искажённое болью лицо Оли с текущими слезами и ее искусанные губы вернуло Лену в тот день...

Лена сидела с мужем на веранде выделенного им домика на берегу озера и болтала с ним о разных пустяках, когда раздался звонок телефона в глубине дома. Звонил Миша, их сутенер и куратор. Указание было простое: макияж, прическа, маникюр, педикюр, на теле ни одного волоска, все гладенькое и чистенькое.

Через два часа у него в домике, там ждёт наряд на этот вечер и инструкции. Теперь супругам предстояло научиться переживать ситуацию, когда на глазах Максима его жена готовиться к свиданию с мужчинами. Причём они оба знают, что её будут трахать. Один, несколько, много людей, а то и животные: собаки, свиньи, бараны. Могут и под коня положить. В рот, влагалище, зад. Нежно, жестко, жестоко. Бить, целовать, пороть, облизывать, мочиться на нее. Да много всего может быть. А он будет сидеть дома и ждать её

Лена, стараясь не смотреть на мужа, привела себя в порядок, надела спортивный костюм на голое тело, сунула ноги в пластиковые шлепки adidas, прихватила рюкзачок со всем необходимым для работы и торопливо вышла из домика.

Лена брела по территории комплекса размышляя, сможет ли она так жить дальше, сидеть и болтать с любимым человеком, а потом собраться и уехать удовлетворять других мужчин. Скотов и животных, нормальных мужиков, удовлетворяющих свои сексуальные потребности в нее, молодых ребят, старых ловеласов,

садистов, верхних, нижних, с фантазией и без оной, длинные, короткие. Все они видят в ней только отверстия в возбуждающе-красивой оболочке, куда можно вставить свой член, обильно спустить после долгого воздержания или удовлетворить свои садистские фантазии. Изнасилование или точнее добровольный секс по принуждению, болезненный и противный, жутко ненавистный для ее тела, еще можно было терпеть. Но для души, сердца, это нестерпимое страдание, которое ей сейчас очень тяжело переживать. И не факт, что Лена научиться это делать. Хочется плакать и не хочется жить. А поплакать сейчас нельзя-потечет косметика.

Миша, согласно их традиции, стоял в халате, возле его ног лежала подушка. Лена сняла костюм, встала на колени и взяв в руку Мишин член отправила его в рот. Привычно Лена вошла в ритм, набрала темп и приготовилась слушать инструкции от шефа.

— Короче. Тут такое дело. Ну короче, вас с мужем продают Кириллу Аркадиевичу. Но! Ты так понравилась Седому и его братве, что они хотят на последок вспомнить былое. В общем, хотят завезти тебя на остров и там хорошенько выебать. Но без травм. Не бойся.

Лену ударил ток, в ушах зашумело, голова закружилась, к горлу подкатила тошнота.

— Мамочки. Ведь снаряд дважды в одну воронку не попадает. Сегодня повториться самое ужасное что было в ее жизни. Только в тот ужасный день она не знала, что ее ждет, теперь она отлично знает, что с ней будет. Голова, сердце, соски, влагалище, ягодицы, анус, рот. Вся она знает и помнит этот кошмар.

— Мишенька! Умоляю! Только не это!!! Пощади! Я не хочу, не могу. —

Лена завыла, зарыдала. Стоя на коленях, упала ему в ноги, стукнулась лбом о пол. Пощадиииииии!

— Не скули. Я ничего не могу с этим сделать. Шах лично хочет поучаствовать. Они еще и мужа твоего хотели, но я им Олю предложил, ты ее знаешь, с ней тебе легче будет. Будет еще девка,

она не опытная, но пару человек на себя заберет. Короче не выебывайся. — Миша, взяв за волосы Лену надел ее ртом на свой член и обхватив ее голову двумя руками принялся трахать ее, загоняя свой член глубоко в ее горло. Кончив, оттолкнул женщину, вытер член о полу халата и произнес:

— Иди зубы почисти и рот прополощи. Заплаканная и сопливая ты будешь в тему. Братве такие по кайфу. Приведя рот в порядок и накрасив губы, (помня о традиции использования ее рта во время инструктажа) Лена не красила дома губы. Все равно всегда заново красить приходиться после минета, Лена, как во сне, одела эксби-купальник, похожий на тот, в котором она встречала бандитов на острове и сверху накинула легкую перелину, добавляющую загадки в ее образ. На ноги она одела босоножки и красиво обвила кожаные шнуры вокруг лодыжек и икроножных мышц. На автомате Лена села в автобус, и они поехали в кошмар. Вместе с Леной в автобусе сидела Оля в образе ярко накрашенной платиновой блондинки в льняной рубахе, еле прикрывающей попу, босиком с браслетами на лодыжках. Бюстгальтера на ней не было, ее грудь покачивалась в такт реакции автобуса на неровности дороги.

Третья, миловидная женщина лет 30—35, была в форме официантки.

Белая блуза, черная юбка, балетки, бедж с именем Юля. В глазах страх и безысходность. Миша с водилой были в приподнятом настроении и оживленно обсуждали вчерашний футбольный матч.

Перепрыгнув с помощью Миши на доски причала, женщины, в сопровождении охранника, гуськом двинулись к двухэтажному срубу, стоящему в глубине острова. Миша, сунув руки в карманы льняных брюк, шлепал босыми ногами замыкая процессию.

— Короче, пацаны, когда я увидел эту блядь в таком купальнике мой хуй как встал, так два дня и стоял. Пиздец, какая шикарная баба. — Седой, выпив водки и закусив кусочком селедочки, расхваливал Лену, стоящую в том самом купальнике, перед сидящими за столом бандитами.

— Как кошечка пластичная, понятливая, ебливая сцуко. В гостиной сруба за столом сидело человек десять бандюков. Все в татуировках, шрамах сияя золотом зубов. Во главе стола восседал Хан. Затягиваясь сладким дымом драпа, прищурившись, он оценивающим взглядом рассматривал Лену.

— Хороша баба — реюмировал Хан. Чё стала. Ухаживай за нами. Наливай, насыпай закусь. Да так, чтобы хуи у всех повтавали. Жопой крути, сисями тряси, выгибайся, каблучками стучи. Не стой как дылда. Надеюсь она не как бревно ебеться? А? Седой?

— Если вьебать пару раз по жопе все как надо. Ебеться бля как кошка.

— Проверим-мечтательно выдохнул дым Хан.

Получив от Миши увесистый шлепок по голому заду, Лена посеменила обслуживать сидящих за столом. Ее место заняла Оля.

— Сьебать хотела блядина. Ей поручили Конга удовлетворить, так она сьебала. Кстати ее муж сдал. Сука,...