Семья рабов. глава 16. людмила. ночь в тюрьме

Когда мы оказались в лифте, обе надсмотрщицы подмигнули друг дружке, и я почувствовала их руки на своем теле. Так как на мне были кандалы, я почти не могла сопротивляться. Когда одна из двух надсмотрщиц - грудастая рыжая бестия - полезла рукой в мою промежность, я сжала ноги. — Не сжимайся, хуже будет, - вторая - худая шатенка с грудью половинного размера - сунула мне плетку под нос. — Да ладно, не пугай ее, - захихикала первая. - Она и так уже вон какая бледная, того и гляди, помрёт... — Да не бойся, не тронем мы тебя. Просто отлижешь у нас по разу - и все. — Не буду я вам лизать - ни по разу, ни по десять, - отрезала я. — Нахалка бесстыжая, ты смеешь отказывать в удовольствии нам, верным рабыням Госпожи? Или, ты забыла, что теперь у тебя на шее, а? - насмехалась рыжая. — Отстаньте от меня. — Ошейник! Причём не золотой, как у нас, хороших рабынь, а стальной. Ну-ка, давай прочитаем, что на нем написано... — Там написано "Утратившая доверие", - подсказала вторая надсмотрщица, обнимая меня сзади и трогая мои соски. — Ух ты! - деланно восхитилась первая, опять запуская руку в мою промежность. - Представляю, как ты будешь популярна. Ну, там, куда Госпожа продаст тебя. Они заржали, словно кобылы. Я попыталась вырваться от них, но со скованными руками и ногами это было не так-то легко. Тогда я подпрыгнула на месте и обеими ногами пнула рыжую в живот. Меня швырнуло назад, и я переплелась с шатенкой так, будто мы были любовницами. Рыжая, злобно выругавшись, вскочила с пола и бросилась вперёд, занося плеть. Я увернулась от свистящей кожаной ленты, с силой отпихнула шатенку под ноги рыжей. Плеть опустилась... — Чего ты меня-то бьёшь, дура?! - взвыла шатенка. В этот момент лифт остановился, дверь открылась, и мы все трое выкатились в подвальный коридор прямо под ноги тюремщице. По традиции, наниматься домашними тюремщицами могут только исключительно сильные шимейлы с большими членами. И даже после появления электромагнитных дистанционно управляемых наручников, которые сами защелкиваются на руках жертвы без участия тюремщицы, эта традиция не исчезла. Лежа на полу, я увидела две крепкие черные ноги, обутые в сандалии, и свисавший почти до колен черный фаллос толщиной около 4 сантиметров. Затем сверху протянулась чёрная рука, схватила меня за цепь, соединявшую ошейник с ручными и ножными кандалами, и мощным рывком поставила на ноги. Так состоялось моё знакомство с надзирательницей Нтандой. Первые ее слова были обращены к моим надсмотрщицам: — Пошли вон. Мы остались одни. Я смотрела на тюремщицу снизу вверх - ее рост составлял около 190 сантиметров против моих 175. На мой взгляд, она больше подходила для храма Артемиды, спортзала или подиума, чем для тюрьмы. Сильное, но не перекачанное, тело, груди пятого размера, широкие бедра... Лицом же Нтанда походила на известную модель прошлого Наоми Кэмпбелл (ту самую, которую называли Чёрной Пантерой)

— Меня тренировала моя первая Госпожа, мастер каратэ. — Она хорошо научила тебя, - Нтанда расплылась в улыбке. - Закованная рабыня отлупила двух надсмотрщиц, это будет бомба! Клип, записанный видеокамерой этого лифта, соберет миллиард просмотров. Видишь ли, - доверительное продолжала чёрная шимейл, - я веду видеоблог. Сто пятьдесят миллионов подписчиков, недурно, а? — Да, Госпожа. — Называй меня просто Нтандой. Пойдем, я отведу тебя в твою камеру. Но перед этим зайдём ко мне, я оформлю тебя, и ты посмотришь мой блог. — Хорошо, Нтанда. — Как ты их! И правильно. Я бы тоже врезала на твоем месте, - Нтанда дружелюбно обняла меня за талию. Ее кабинет был оставлен скромно. Большую часть места занимал рабочий стол с несколькими мониторами. Нанда отомкнула мои кандалы, оставив на мне только ошейник и браслеты с кольцами на руках и ногах. Пока тюремщица оформляла документы на меня как на новую заключенную, я пересматривала сцену в лифте. Видеокамера, вделанная в потолок, бесстрастно запечатлела, как рыжая отлетела от меня, а потом хлестнула свою напарницу плетью. Я не могла сдержать злорадной улыбки, представив себе, как они сейчас жалуются Госпоже Натали. Нтанда закончила оформление, поставила свою электронную подпись и повернулась ко мне: — Слушай, Люси - если ты не против, я буду называть тебя так, - я знаю, за что ты сюда попала, и сочувствую тебе. Ты оказалась между двух огней: желанием хозяйки, пусть даже несовершеннолетней, и законом, запрещающим тебе выполнять такие желания. Печально, но такое происходит довольно часто. Ты сделала ошибку, не обратившись по этому вопросу к ее матери. На мой взгляд, ты почти ни в чем не виновата, но этот дурацкий закон - все же закон. — Так вот, - продолжала чёрная шимейл. - Судя по всему, ты умеешь постоять за себя, но в камере, куда мне приказано посадить тебя, сидят девушки, достаточно глупые - а точнее, тупые, - чтобы не внять моим предупреждениям. Это рабыни, которых временно устроили в нашей тюрьме для дальнейшей перевозки куда-то в бордели Южной Америки. Две из них - насильницы, а ещё одна, совсем ненормальная, до полусмерти избила свою Госпожу. Да и пять остальных ненамного лучше. Сама видишь, что здесь за общество. Они могут попытаться что-то с тобой сделать, даже несмотря на запрет. Я бы этого не хотела. Ты понравилась мне... очень понравилась. Если бы ты позволила мне позаботиться о тебе... — Я понимаю, Нтанда. Спасибо вам. Но мне, по-видимому, не придётся задержаться здесь надолго, и дальше я должна буду защищать себя сама. Если не смогу - значит, так боги решили... — Да подожди ты со своими богами. Пойдем... Она встала и подала мне руку, и мне ничего не оставалось, как пойти с ней. Нтанда открыла боковую дверь, и мы оказались в спальне. — Останься со мной хотя бы до утра... Сильные руки девушки обняли меня, а мгновенно затвердевший член упёрся в мою попу. — Не надо, прошу вас... — Впервые в жизни встречаю такую красавицу... ты просто мечта... Она повернула меня лицом к себе и стала страстно целовать в губы. Потом отодвинулась и посмотрела мне в глаза: — Если не хочешь, скажи только одно слово: СТОП - и я тут же отстану. Я же не насильница, в отличие от этих животных. И все равно, сегодня ты переночуешь здесь, а не в камере. И она снова поцеловала меня. И положила мою руку на свой член. Слово СТОП так и не прозвучало...