Сказка для мамы

Если бы это была сказка, она начиналась бы со слов: «В хижине у озера, Макс из Перми ...» На самом деле в нем есть хижина, озеро и молодой человек по имени Максим Буров, который родился в городе Пермь. В сказке юноша и женщина влюбляются. Максим и Женя действительно влюблялись. Реальность вторгается в сказку и наблюдается перекос, потому что она его мать. Иллюзия и реальность размываются, когда рассказ о вас. И когда все реально, вы далеко не уверены, что это закончится словами «и жили они долго и счастливо».

Я предполагаю, что это случается не часто, но это случается, на этот счет есть статистика. Вероятность того, что мать и сын станут любовниками, намного выше, чем вероятность того, что кто-то погибнет в результате автомобильной аварии. В прошлом году на дорогах было убито несколько тысяч человек. Мой отец был один из них. Водитель не спешил, он просто не мог остановиться. Отец тоже не остановился, он просто не смотрел.

Мне было восемнадцать, а моей матери Евгении было тридцать семь, и никто из нас не был сильно опечален, когда это случилось. Когда умирает тиран, скорбящих не так много. Он оставил нам обоим уйму неприятных воспоминаний от лет порой откровенных злоупотреблений ... но с достаточным количеством денег, чтобы жить ... и хижиной в лесу ... недалеко от озера.

Мы отправились в свой домик на неделю после похорон. Была ранняя весна, но на земле еще был снег. Мы запаслись продуктами в городе и в итоге оказались в лесу.

Первые два дня мы готовили еду, гуляли, читали, разговаривали, разговаривали, разговаривали. После исчерпания вопроса о том, какой ублюдок был мой отец, я задал матери вопрос, который привел нас в непредвиденное. Я видел очень мало любовных отношений между родителями, и мне было любопытно ... может быть, слишком любопытно. Возможно, то, что произошло между нами, произошло бы в любом случае, но я помню тихий промежуток между вопросом и ответом. Она могла бы оттолкнуть меня или не отвечать, но она лишь слегка улыбнулась и посмотрела в мои глаза: «Это было не очень хорошо, Макс, это было не очень хорошо. Почти все мои оргазмы происходили, когда его не было в комнате ». Она рассмеялась, и я тоже, после того, как раскрыла завесу своей личной жизни.

После этого изменился смысл наших разговоров. Мы были союзниками-конспираторами. Она поделилась, и я поделился. Мы были связаны по-новому ... ее голова уперлась мне в плечо по-новому ... она держала меня за руку, когда мы шли ... Я посмотрел на свою мать ... и увидел женщину.

Если бы это была сказка, Женя была бы совершенна ... впрочем, это очень близко к истине. Ее ноги были длинными и красивыми. Ее грудь, которая не ускользнула от моей оценки и до этого, была полнее, чем почти все у всех женщин, которых я знал. Я часто слышал, какая у меня красивая мать ... и по моей оценке у нее была великолепная попка.

В непосредственной близости я внимательно изучал ее формы и движения в течение всего дня

Мой разговор заполнился комплиментами и лестью, и я почувствовал, что ей это очень нравится. Мне стало интересно, как далеко я смогу зайти до того, как получу отпор.

В эту ночь мы держались за руки «по-новому», мы выпили вина и смотрели старый фильм. Атмосфера в комнате располагала к нежности. Через несколько минут я положил руки ей на колени и мягко нажал. Я смог почувствовать волосы на ее киске через атласные штаны пижамы, которые она носила. Я был уверен, что на ней нет трусиков. Мне показалось, что мое сердце переместилось к моей шее, когда его стук достиг моих висков.

Я не был уверен, что делать. Если бы это была одна из моих подружек, я бы поступил как обычно ... но это была моя мать. Я посмотрел в ее лицо и увидел в ее глазах похожее желание. Я поцеловал ее. Обе ее руки ласкали мое лицо. Наши губы встретились. Первый поцелуй был мягким и нежный. Мы оба глубоко дышали. Она поцеловала мои глаза, и когда наши губы снова встретились, ее руки обняли мою шею, а ее язык вонзился мне в рот ... язык моей матери ... в мой рот.

Когда мы касались языками, я был уверен в одном - я не хотел Кристину или Аню (мои бывшие подружки), и дело было не в возрасте, просто - я хотел ее. Рукой я добрался до верха пижамы, где была видна ее потрясающая обнаженная грудь. Я погладил мамину атласную грудь и слегка потянул длинный сосок пальцами. Вдруг я подумал: «Мы действительно собираемся сделать это...», а потом мама отстранилась и положила руки мне на плечи.

«Подожди, малыш ...» Если бы мое прикосновение к ее соску не вернуло ее к реальности до чего бы мы дошли? Во всяком случае, «нет» было ответом на Мой незаконченный вопрос. «Дорогой ... Я ... во мне слишком много вина ... Прости, Макс». Очевидно, она была смущена видом ее голой груди у меня в руке. Мама сказала: «Мы поговорим утром». Она поцеловала меня в щеку и легла спать. У меня оставалось больше вопросов, чем ответов ... и единственный способ успокоиться и уснуть...

Все время пока я поглаживал свой длинный и твердый – я думал о своей матери. Я представлял, как она входит ко мне в комнату, чтобы пососать твердый до боли член ее сына, но она этого не сделала. Я представлял, как она придет, и я раздвину ее длинные ноги, чтобы открыть киску, в которую войдет член ее сына, но этого не сделала. Мне захотелось войти в ее комнату и войти в каждую из ее дырочек, хочет она меня или нет, но я этого не сделал. Я кончил со вкусом ее языка во рту и ощущением ее груди в руке.

На следующее утро за завтраком мама уже была переодета и седела о чем то задумавшись. Я спустился и сел рядом с ней, она посмотрела на меня с теплой любящей улыбкой, отчего я почувствовал себя спокойней, а потом она сказала: «Максим, ты не сделал ничего плохого прошлой ночью ... потому что я ... хорошо ... какое-то время у меня тоже были идеи, что ... о вещах, которые мы просто не должны делать. Ты согласен со мной?» Я ничего не говорил ... она выглядела такой красивой ... Я не знал, как сказать: «Нет, я не согласен, я хочу заняться сексом с тобой здесь ... сейчас ...». Поэтому я попытался найти оправдание: «Мы оба взрослые и .

»Она остановила меня и сказала:« Мы не просто двое взрослых и ... я Не хочу ... Мне жаль, что я позволила нам зайти так далеко Максим ... Я люблю тебя больше всего на свете и больше, чем кто-либо, кого я когда-либо буду, но этого между нами не будет ».

Я видел, как она непреклонна и мне не хотелось доводить ее, поэтому я просто сказал: «Хорошо, мама, но мы же можем говорить об этом ... необязательно сейчас, или сегодня, ну хоть когда-нибудь?» «Конечно, мы можем поговорить». Она сказала: «Мы можем говорить о чем угодно». Затем мама встала и поцеловала меня в щеку, сказав: «Я пойду прогуляюсь ... Скоро увидимся».

Когда она вернулась, я обнял ее и прижал себе. Преднамеренно обеими руками скользнул по бокам ее груди и отошел. Она сказала: «Макс, пожалуйста, не надо ...» Я посмотрел ей в глаза, без выражения и извинения. Я думал о том, какая она на вкус, если бы мой язык был между ее ног и вообразил, что это был вкус спелой клубники после долгого ее отсутствия. Я фантазировал и представлял ее с одной грудью вынутой из ее прозрачно-розового атласного лифчика, в черных чулках и моим членом во рту. Это были чулки, которые она носила, когда я был маленький, а не колготки, которые она носила сейчас.

Помню, как я сидел на полу и смотрел на ее платье. Я никогда не видел ее обнаженной, но однажды, когда она переодевала юбку, то сказала мне, чтобы я закрыл глаза. Но я этого не сделал. Она сняла трусики, и я увидел ее классную попку. Я был слишком молод, чтобы понять мое волнение, но видение осталось со мной на долго. «Почему ты так смотришь на меня, Максим?» - Ничего ... - пробормотала я. «Забудь». Зашел в свою комнату, и мы почти не разговаривали до следующего дня.

Утром она стояла у печи и готовила, и я думал о том, как бы подойти к ней сзади, поцеловать ее в шею и сказать, как она хорошо пахнет. Конечно, мой член прижмется к ее заднице, а затем она начнет меня медленно отталкивать. Но я сниму тонкие хлопчатобумажные шорты, которые она носит вместе с трусиками, ее ноги откроются, и я войду в ее сочную киску. А мама будет рассказывать мне, как это прекрасно и сколько она этого ждала, и ... и ... и ... Я подошел к ней и рассказал, как хорошо она пахнет. Когда она почувствовала твердую штуковину между своих булочек, то повернулась и сказала: «Сядь». Я сел, когда она выключила пламя. «Это должно закончиться, или я упаковываю вещи, и мы уезжаем прямо сейчас». «Ладно ... извини». Мои извинения были искренние.

Наверное, у меня был какой-то раздраженный вид. Мама сказала: «Посмотри, дорогой, я не знаю, имеет ли для тебя это какое-то значение. Ты красивый мальчик и если бы ты не был моим сыном, я была бы в восторге от того, что ты нравишься мне. Так что, пожалуйста, не дави Я больше ... я не могу ... » Я видел, что она расстроилась, поэтому я сказал, что остановлюсь. Мама предложила нам остаться и попытаться вернуться к тому времени, прежде чем мы «сошли с трассы». Так мы и сделали

Я рассказал ей о своих приключениях с Кристиной и Аней, но без мелких деталей, выразив недовольство неопытностью девушек. Мама, как мне казалось, слушала меня с любопытством.

В ту ночь мы пили уже вторую бутылку вина, и я решил, что если она действительно не хотела, чтобы что-то случилось, как в прошлый раз, то этого никогда не было. В этом я был почти уверен. Когда мы оба были довольно выпившими, я спросил, что она ищет в любовнике. Она сказала: «Знаешь, это было так давно, что я почти не помню, но я думаю, доброту». Затем она засмеялась и сказала: «И чтобы он обязательно знал, как найти клитор?» Я ответил шуткой: «Если бы я был твоим парнем, я бы обязательно воспользовался навигатором». Мы посмеялись вместе, и в комнату проник воздух благожелательности. Я сказал: «Ты знаешь, что мне нравится больше всего? Мне нравится прикасаться к женщине, пока мы еще не занялись любовью». Я начал описывать прикосновения к каждой части тела и вдавался в подробности. Когда я описывал каждую часть тела, посматривая на маму. Когда очередь дошла до ног, я думал о ее ногах, и я сказал: «Я буду лизать вверх и вниз ее бедра и целовать каждую точку, которая посылает электрические импульсы киске» Я не был уверен, но я Надеялся, что это действует на нее.

Женя произнесла, тяжело дыша: «О, это может меня заставить сделать глупость...» Она посмотрела между моих ног и увидела большую выпуклость. «О, Боже, что я делаю, что я говорю тебе? Я ...» Было сильное сопротивление моему первому поцелую, но лишь первые секунды. Наши руки бродили и исследовали друг друга в долгих объятьях. Когда мы, наконец, оторвались друг от друга, она сказала: «У тебя есть презерватив? Я убью тебя, если забеременею». У меня был один, и я надел его. Когда я встал перед ней, она сразу же взяла мой член в рот. Через несколько минут она сказала: «О, Боже ...» и легла на спину. Последнее, что она сказала перед тем, как я вошел в ее киску, было: «Не входите в меня, малыш ... пожалуйста, не входи в меня». Я пообещал ей, что не стану, но сам засунул свой член в пропитанную влагой киску.

Все глубже входил мой член в мягкое влагалище матери и чувствовал его стенки, которые держали меня ... сжимали меня ... доили меня. Мы летали вместе. Я чувствовал себя так, словно занимаюсь сексом с любимой женой, ее руки не покидали мою задницу, только если она обнимала меня ногами. Каждый удар моего члена вызывал у нее звуки удовольствия. «Скажи мне, что тебе нравится, мама» ... Ее ответ удивил меня: «О, Боже Максим ... в задницу ... Я хочу в задницу ... в мою задницу ...Макс». У меня никогда не было женщины, таким образом, я вытащил член, и она перевернулась, уткнувшись лицом в подушку, и услышал приглушенные подушкой слова: «О, Боже ... Боже ...» Она повторяла это пока голова моего члена не вошла в ее попку. А затем она просто прокричала: «ООО ...»

Она подняла лицо и, когда я начал работать членом вверх-вниз, она издала длинный выдох, сказав: «Да, это хорошо ... так хорошо, детка ...» Я никогда не чувствовал членом такой тесноты, но он чувствовал себя так хорошо, что я даже не мог себе представить что так бывает ... и даже лучше, потому что это была задница моей мамы. Я приближалась к оргазму быстрее, чем обычно, и не удивительно. Я схватил округлые полушария задницы моей матери и начал качать так же быстро и изо всех сил. Я не ожидал этого, но моя мать ответила криком в подушку и начала сильнее помахивать. Даже после выстрела спермы в попку она продолжала стонать и кричать. Я могу себе представить, какой бы это был крик, если бы толстая подушка не глушила его. Я упал ей на спину и поцеловал ее в шею. Женя оттолкнула меня, подняла руку и начала кричать на меня. Затем изо всей силы заехала мне ладошкой по физиономии, и не успел я ничего ответить, как она выскочила из комнаты и захлопнула дверь.

Я не был уверен, что происходит, потому что это ни в коем случае не было только моей виной. Возможно, я начал это, но она ответила мне добровольно. Мне захотелось все это исправить, и я хотел ее снова. Я нашел ее сидящей на диване замотанной в одеяло. Мама ничего не сказала, и я сел рядом с ней. «Мама я ...» Я даже не знал, что сказать, пока она не отрезала меня. «Нет ... это не ты ... это я. Я не должна была тебя бить ... Я просто не знала, что делать с чувствами ... Я только что поимела своего сына ... Думаю, легче было обвинить тебя, чем меня ... Я прости ... о, любовь, это было так хорошо ... Боже ... что я буду делать с тобой ... » Я развернул ее и мягко положил на спину. Накрыв ее киску губами, я быстро поднял капюшон клитора языком. После того как он набух как маленький член я втянул его в мой рот. Она сказала: «Ох ... Думаю, тебе не нужен навигатор, правда, малыш?»

Я продолжал сосать клитор, чувствуя, как ее бедра начинают вращаться. Я потянулся к ее голой груди и массировал соски пальцами. Выпустив ее клитор из своего рта, я облизал ее складки и поднялся, чтобы поцеловать ее. Она лизнула мой рот начала сосать мой язык. Я безрассудно сказал ей: «Если ты хочешь, чтобы я остановился, я сделаю это». Она немного пошутила и сказала: «Нет ... войди в меня, Макс ... будь внутри меня ...», услышав слова, которые будто вышли из моей фантазии, Я резко вошел в нее, и мой член почувствовал себя как стальной прут в масляной пещере. Она собиралась обвить вокруг меня ноги, но я откинулся назад и поднял ее длинные ноги, чтобы достать до дна ее киски. Когда я был в ней на всю длину, она продолжала говорить: «Так глубоко ... так глубоко, малыш ...» Мы оба были охвачены чувствами и потерялись в них. Мы продолжали двигаться навстречу, пока не смогли больше сдерживаться, и первая струя спермы залила ее влагалище, тогда она выкрикнула: «Я иду Макс ... Я иду. .. ОХ ... О-о ... о ... ох».

Оставшиеся дни прошли в том же ключе - мама сопротивлялась, но иногда слегка перебрав с вином, уступала моим губам. И я старался изо всех доказать, что она не зря меня «балует». Сейчас мы по дороге домой в город. Даже не представляю, что будет дальше, но надеюсь написать продолжение.