Стать геем

Подкатегории: бисексуалы, первый раз

Из-за различных причин мне пришлось попутешествовать по школам. В последней я задержался на три года но, уйдя из школы, продолжал всё-таки встречаться с ребятами из своего класса, уже в нешкольное время. С девочкой, с которой сидел за одной партой, мы даже "ходили" - так тогда называлось, когда парень встречается с девченкой. Мы дружили но, говорили, что они "ходят". Может быть, я что-то напутал или призабыл. Mы вместе гуляли, целовались, стояли в темных подъездах, и всё. Я бывал у неё дома, её родители меня знали, у них была большая семья: отец, мать, два брата и две сестры. Однажды, девченка мне сказала, что её сестра выходит замуж и свадьба состоится в деревне. Если я хочу, то могу поехать с ними на эту свадьбу. Конечно, я захотел.

В субботу, рано утром, мы встретились на вокзале, часа за полтора доехали до деревни, помогли устроить столы, накрыть их, к двум часам собрались гости и, вскоре, приехали жених с невестой, - свадьба началась. Свадьба в деревне - это, прежде всего, большая пьянка, еда до объедения, ну и, конечно, песни и танцы. Всё это длится много часов. К концу свадьбы жениха с невестой уже не было, мужики, - кто спал за столом, кто даже под столом, бабы где-то гуляли-танцевали, мне с моей девочкой всё это страшно надоело, и я предложил пройтись.

Мы тайком ото всех ушли, прошли огородами, - под каждым кустом занимались любовью, только задницы сверкали. Те бабы, чьи мужики дремали за или под столами, отводили душу и тело с молодыми ребятами, друзьями жениха, приехавшими на свадьбу. Нам пришлось даже перешагивать через парочки. Кстати, мне потом говорили, что такое мероприятие входит в программу каждой деревенской свадьбы, так что это было нормальное явление. Огородами мы пошли к реке, которую видели из окон пригородного поезда, на котором приехали. Подойдя к воде, я предложил своей девочке искупаться.

- Я без купальника.

- Я тоже без плавок. Давай разойдемся, искупаемся, а потом оденемся и пойдем домой.

Мы так и сделали: разошлись, разделись, стали купаться, потом переговариваясь, подошли в воде друг к другу, затем поцелуи и объятия, вышли из воды, вернее мы вынесли друг друга на берег, опять поцелуи.

Первый раз я целовал свою девочку голой. Всё, что было раньше, было, словно, "как например", - осторожно и в подъезде. А тут наяву я целовал её всю: рот, груди, живот, всё, что попадалось. Потом мы оказались на земле, сам собой я добрался до заветного места, но, оказалось, добрался с опозданием. Ничего, снова крепкие поцелуи, и я овладел моей подружкой. Она вдруг сильно вскрикнула, но на мгновение, а потом начала медленно и осторожно помогать мне в моем ускорении, она старалась изо всех сил, спешили, спешили, но добрались вместе. Успокоившись, поняли, что нужно искупаться вновь. Уже в воде девочка мне сказала:

- Ты понял, что ты был у меня первым?

- Конечно, ты тоже у меня была первой, - я кроме тебя даже ни с кем так не целовался, я всегда это буду помнить, - я закрыл её рот поцелуем.

Мы потом ещё долго целовались, идя по лесу домой. Придя домой, а добрались уже очень поздно, мы увидели, что свадьба давно уже закончилась. В большой комнате на полу спали мужики, а в другой женщины. Мне не осталось места, и я решил спать на улице, но моя девочка сказала мне, что отыщет место. Она подошла к спящим на полу двум её братьям, лежавших рядом, немного раздвинула их, положила между ними подушку и простынь, которые вынесла ей мать из женской комнаты, и тихо скзала мне ложиться.

Через какое-то время, ещё крепко не заснув, почувствовал, что кто-то снимает с меня трусы. Приподняв простынь, увидел руку брата моей девочки, который лежал у меня с левой стороны. Оттолкнув его руку, я ещё подумал: "вот завтра будет над чем посмеяться, - он меня, наверное, принял за девчонку, и хотел прямо тут, на полу, трахнуть, а ведь пацан", и, улыбаясь, уснул.

Не знаю, сколько прошло времени, мне что-то снилось, наверняка из того, что было совсем недавно, на берегу реки. Я в возбуждении, и прихожу в экстаз, - от этого просыпаюсь и, начинаю понимать, что всё происходит реально, но как?! Отбросив простыню, я вижу голову брата у себя между ног! Парень ошарашенно посмотрел на меня, выпустил изо рта то, что странным путем туда попало, отвернулся, и лег на своё место.

Я был потрясен, я ничего подобного не мог себе представить: "чтобы это и в рот", - да попробывал бы я, выйдя из туалета, не помыть с мылом руки, - я бы тут же получил затрещину! Честно говоря, я был полным профаном в таких делах, - мне было восемнадцать лет, но я ничего не знал о гомосексуализме. Это сейчас все школьники знают, кто такие "голубые", и чем они занимаются. Мы росли мимо этого. Cлово-то "проститутка" - редко произносилось. Говорили другое, более короткое и красивое, добавляя к нему разные суффиксы и окончания, можно было отразить различные стороны человеческого характера, не говоря о чём-то другом. Конечно, ругались какими-то словами, но реально не знали, что это такое, а тут - в рот!..

Долго не мог уснуть, даже потом засомневался, было ли это на самом деле. Но, потрогав успокоившийся член, понял, что точно было, - он был мокрый от остатков извержения. Усталость взяла своё, я уснул и спал, по-видимому, очень долго. Когда проснулся, комната была полупуста, брата на месте уже не было, а старший, который лежал с правой стороны, видя, что не сплю, спросил:

- А ты откуда тут взялся? - мы были знакомы, я же бывал у них дома.

- Я пришел ночью и меня тут положили, - другого свободного места не было.

Гости уже сидели во дворе за столами, но ели и пили мало, все выглядели уставшими и вялыми. Через несколько часов, мы собрались и уехали домой.

Начались будни, занятия и всякая ерунда, но я ходил с поднятой головой, улыбался сам себе: "Вот и я стал мужчиной с девочкой, которую я сделал женщиной, произошло это после свадьбы, не моей, но всё-таки", - приятно было всё вспоминать. Всё было прекрасно, перед глазами было её хрупкое тело, комочки грудей, живот, и главная мечта мужчины, - то, о чём я думал, возбуждаясь, и часто сам себя успокаивал, доступным способом. Но толком не знал, что это такое, а вот теперь мог сказать: "Я прикосался к этому, я этим владел". Думал, что нужно сказать, чтобы меня допустили до этого, а тут всё получилось само собой. Как хороша жизнь, - было чем похвастаться, хотелось с кем-нибудь поделиться, и было с кем. Но, понимал, что это должо быть сохранено в тайне, - моя девочка могла бы из-за этого пострадать.

Во всё это вплетался завершающий этап брачной ночи, из головы не выходило случившееся со мною. Произошло сверхестественное, об этом я никогда не слышал, никогда не думал, что такое есть. Не понимал толком, что произошло, и не к кому было обратиться за помощью. Были друзья, но как расскажешь об этом? И решил позвонить домой своей подружке, но звонил ей не в то время, когда она должна быть дома, а как раз, наоборот, - когда её дома быть не могло. Кроме школы, она ещё ходила на уроки музыки. Я знал часы, когда она бывала на этих занятиях. К телефону подошел тот, кто мне был нужен. Брат её сказал, что подружки моей нет дома.

- Я знаю, и звоню тебе, - хочу с тобой поговорить.

- Нам не о чем говорить.

- Как раз есть, а о чём, - ты хорошо знаешь

Каждый вечер я гуляю с собакой в парке, недалеко от вашего дома, часов в семь, вот там я тебя и жду.

Как мне удалось всё это сразу сказать, не знаю, но удалось. Сам себе удивляюсь, это получилось наверняка от того, что я к этому разговору почти не готовился, а то обязательно сказал бы какую-нибудь глупость.

жили почти рядом, а недалеко от наших домов был маленький парк, переходящий в лес. Точнее, это был когда-то лес, но потом часть леса благоустроили и сделали что-то вроде парка. Ждал я несколько дней, парнишка так и не появлялся, даже подумал, что он и не придет. И вот, наверное на третий день, увидел его входящего в лесок. Моя собака побежала ему навстречу, я криком остановил её:

- Свой, свой!

- Какой я тебе свой?

- Ну не свой, так станешь своим.

Обменявшись немного обычными словами, я и он, успокоились, - мы ведь оба не знали с чего начать говорить. Потом он всё-таки спросил, что я хочу ему сказать? Я не знал, что и как сказать. Мы медленно и молча углубились в лес, собака бегала рядом, а потом я, всё-таки, выдавил из себя:

- Ты знаешь, а мне тогда понравилось, - вот и всё, что я смог сказать.

Он подошел ко мне вплотную и стал потихоньку расстегивать пуговицы на брюках. Потом встал на колени, я положил руки ему на плечи, и всё оказалось очень просто. Он быстро взял в рот ещё нестоящий член, стал его лизать и целовать. Я сразу же возбудился, и у меня встал. Сосал он причмокивая, несколько раз достовал член изо рта, губами вытягивал кожицу на головке, целовал, покусывал и облизывал яйца. А когда я кончил, он достал из кармана чистый платок, тщательно вытер себе губы, потом мой член, сам уложил его на место и застегнул пуговицы.

Мы зашагали прочь от этого места и, разошлись, не прощаясь, как и встретились, не здороваясь. Даже не договорились, когда встретимся вновь, просто разошлись. Долго я потом пытался разобраться в своих ощущениях, - было уже поздно, а я вернулся в парк, на радость своей собаке. Сел на скамейку и стал думать, что, всё-таки, произошло: удовольствие, которое я получил от своей девочки, не сравнится с тем, что было только что. Было просто интересно, я открыл для себя что-то новое, о чём не имел раньше представления. Это было похоже на онанизм. Небыло, сейчас я знаю это слово, "соития", - когда ты, отдаешься без остатка кому-то, а кто-то - тебе. Но, потом, до меня кое-что дошло, что я понял чуть-чуть позже, - это запретность этого мероприятия.

Мой дружок, когда делал мне удовольствие, бегал глазами по сторонам. Я стал следить, куда он смотрит, думал, - зачем? Потом догадался, - чтобы никто нас не застал за этим делом. Запретность притягивает и даже возбуждает, я немного стал дрожать, - видно похолодало, и пошел домой.

Как и прежде, я почти каждый день выгуливал собаку, - мы дома часто спорили, кому выходить? Мне было жалко пса, - он всегда подходил именно ко мне, ложился рядом и смотрел в глаза, не отводя их. Иногда упирался мордой в ноги, и очень тихо издавал какой-то звук, - не выл, а урчал. После этого я уже не мог усидеть, и вёл его на прогулку. Парень мой не приходил, а я его и не ждал, - для себя я так и не решил, стоит ли продолжать наши встречи? Я думал и мечтал о его сестре, представляя себе, как мы встретимся, что будем делать дальше, где и как будут происходить наши свидания, - хотя, знал заранее, что места для этого найти тяжело.

Девочка моя меня отыскала сама. Она мне позвонила, и пригласила пойти вместе на день рождения к её подруге, - я знал ту девочку, она тоже училась в нашем классе. Мы вместе отправились на вечеринку, что-то купили и, радовались тому, что купили подарок вместе, дав каждый по-немногу денег. Смеялись над тем, что это первая наша совместная покупка. С моей девочкой мы продолжали время от времени встречаться. Мне даже обещали, при возможности, пригласить в гости, когда никого не будет дома. В подъезде мы иногда стояли, но уже подъездные поцелуи нас не интересовали, - нам хотелось большего.

И вот, однажды, как всегда, выгуливая собаку, я увидел свого дружка, - он стоял прислонившись к дереву, чуть в дали от дорожки парка. Я без особого рвения подошел к нему. Он, видно, почувствовал холодок, с которым я его встретил. Стал оправдываться за свое отсутствие. Я говорил, что ничего страшного, "не смог и не смог". Он уловил нотки моего безразличия, подошел ко мне близко, и прижался ко мне всем телом. От него шла какая-то теплота, мне даже стало его жалко. Он обнял меня, и стал медлено расстегивать пуговицы брюк, - я попытался отстраниться от него, даже оттолкнуть.

- Не уходи, мне так грустно без тебя, я хочу быть с тобой, не могу без тебя.

Не мог же я взять, и уйти, - когда меня просят. Клянусь, в тот момент мне было его только жалко. Потом, уже много позже, появилось желание видеться с ним и, наверное, потребность. И мы начали встречаться. Теперь он приходил часто, несколько раз в неделю. Обычно, он где-нибудь стоял среди деревьев, я же, приходя в парк, начинал его искать. В те дни, когда его небыло, я долго смотрел по сторонам, надеясь, что он откуда-нибудь появится. У нас даже получалась какая-то игра: он прятался, а я искал его, потом он убегал от меня, мне приходилось его ловить. А, поймав, - радовался, и он радовался вместе со мной. Моя собака принимала активное участие в этих играх.

Очень редко виделся с его сестрой, говорил с ней по телефону, но уже просьб о встрече небыло. Да мы и знали, что нам негде было встретиться, но вот появилась надежда, - родители моей девочки на праздники собирались поехать на несколько дней в деревню, в дом к своей дочери, вышедшей замуж, но нашим мечтам не суждено было сбыться.

Однажды, после наших игр с моим дружком, выходя из леса, мы увидели идущего нам на встречу старшего брата моего друга. Мы бросились снова в лес. Я понимал: нас вместе никто не должен видеть, мы-то знали, чем мы занимались. Я всегда думал, что если нас кто-то увидит вместе, то поймет это тоже. Мы вернулись домой другой дорогой. Несколько дней я гулял с собакой в одиночестве, чувствуя, что что-то произошло. Потом успокоил себя: "Что может произойти, нас застали, когда мы выходили из леса, что тут предосудительного?", и решил позвонить домой своей девочке, она-то и взяла трубку телефона.

Я поздоровался, девочка мне ответила и назвала именем своей подруги. Я ей сказал, что "это я говорю", она мне ответила, что она меня узнала, второй раз называя именем подружки, а потом сказала, что "уроки она уже сделала, и может через два часа придти к ней и ей помочь, пусть она её объязательно ждет", и повесила трубку.

Сначала я ничего не понял, хотел позвонить снова, а потом решил, что у них дома произошло что-то серьёзное и она хочет выйти и мне назначает встречу у дома своей подружки, через два часа. Прямо, как в шпионском романе. Заранее я пришел к углу дома, где жила её подружка, а моя девочка пришла ещё раньше, и уже ждала меня, похвалив, что я понял её намек. Вот, что она мне рассказала.

- У нас дома была большая драка, отец ночью отлупил палкой братьев, - он же хромой, и ходит с палкой. Вот этой палкой он их хорошо и избил. Я не знаю за что, - всё это произошло ночью, дома все спали. А потом поднялся крик и ругань, отец всех материл, в том числе, и тебя... За что тебя, я не знаю. Братьев, это их дело, мало ли за что, а причем здесь ты? Отец сказал, что тебя убьет. Поймает и убьет

Потом требовал твой телефон, - я сказала, что никогда тебе не звонила, - ты живешь у родственников, и они не разрешают тебе давать другим их номер телефона, ты всегда звонишь сам. Хорошо, что ты позвонил и к телефону подошла я, а то бы тебе несдобровать. Не знаю, что делать. Может быть ты знаешь из-за чего был скандал? Но остерегайся попасться отцу на глаза!

я сказал, что ничего не знаю, вышла какая-то ошибка, и всё потом прояснится, - надо просто переждать. Сказал так, чтобы успокоить свою девочку, хотя, навряд ли она успокоилась, а я, приблизительно, всё понял. Каким-то образом раскрылось то, что должно было раскрыться, но как, - я себе не представлял.

Мы расстались, моя девочка пошла к своей подружке, а я пошел домой. Взял собаку, и вышел с ней гулять. Пошел в парк, снял с поводка. Пес побежал по своим делам, а я сел на скамейку и стал думать, что же мне теперь делать, в какую же историю я попал, и как из неё выпутаться. Спросить было не у кого, но тут я обрадовался: есть хоть кому рассказать. Собака слушала внимательно, нашлось всё-таки одно существо, которое выслушает и не проболтается.

Собака, слушая, наклонила голову и смотрела в глаза. Было впечатление, что она всё понимает и думает, что сказать. Но я всё решил сам. Придя домой, я сказал своим родственникам, что у меня есть большие проблемы с учебой, и я должен на несколько дней остаться в общежитии у ребят, позаниматься, а потом вернусь. согласие было получено очень быстро. Так несколько дней я домой не приезжал, но всё же решил позвонить и узнать, как идут дела дома. Сначала на меня просто долго кричали, - я не мог ничего понять, и попросил говорить спокойно. Не буду писать те слова, которыми меня наградили, назаву только одно, - "сволочь".

В дом к моим родственникам приходил отец моей девочки, он-таки узнал адрес и сказал, что я изнасиловал его дочь, когда был на свадьбе её сестры. Вот только узнал он об этом очень поздно, но это роли не играет: у него есть справка из больницы и он хочет заявить в милицию. Но, прежде всего, ему хочется меня хорошо отлупить, а потом отнести заявление, - как раз в это время вышел новый закон об увеличении срока за изнасилование, так что меня ждут двадцать лет тюрьмы! Он долго кричал, а потом сказал, что он порядочный человек, и пришел за тем, чтобы сначала предупредить, а потом решить, что делать. Правда, можно обо всем договориться, т.е. за деньги. Он хочет сначала меня отлупить, а потом получить деньги.

Мои родственники сразу же согласились с первым условием, а со вторым решили помедлить, - они ему стали объяснять, что я им не родня, просто у них живу. Поэтому, для чего им на меня тратить деньги? - я для них чужой человек. Этот прохвост оказался не глупцом, и сказал, что если меня будут судить, то будет много шума, а у них будут неприятности. Вот потому им и необходимо, чтобы всё решилось по-тихому. Так что он хочет непременно сначала меня отлупить, а потом получить деньги.

Мне сказали, что дома я не должен появляться, чему я был очень рад. После этого разговора для меня ещё кое-что прояснилось, но как же он узнал, что я был с моей девочкой? - об этом знали только я и она. "Значит, она всё рассказала. Но тогда зачем отец бил своих сыновей?" Что-то не состыковывалось, и этому небыло объяснения. Можно было бы позвонить, или подойти к школе, но я очень боялся попасться и быть избитым.

Через несколко дней я позвонил домой, чтобы узнать, нет ли новостей. Оказывается, отец моей девочки приходил ещё раз, и требовал снова деньги и меня. Адрес мой они не сказали, а денег обещали немного дать, так, что я должен быть благодарен, "что ещё живой хожу по земле".

Прошло ещё несколько дней и вот, однажды, во время занятий, приоткрывается дверь аудитории и просовывыется голова моего дружка. Он просит меня выйти, что я и сделал с большой радостью и скоростью. Выскочив в коридор, я набросился на него с вопросами. Прежде всего, меня интересовало, один ли он пришел? Он ответил, что один, а где я учусь, ему сказала его сестра, и она передает мне привет. Я повёл его в пустую аудиторию и потребовал начать быстро рассказывать всё, что произошло. Неужели всё из-за того, что нас застукали? Вот что он рассказал...

- Несколько лет назад мой брат женился и ушел жить к жене. Но у них всё не ладилось, не было детей, брат пил и, каждый раз после пьянок бил жену, - она даже несколько раз вызывала милицию. И вот, однажды, он так избил жену, что милицию вызвали соседи, а брата потом посадили на три года. Пока он был в тюрьме, жена развелась с ним. После освобождения он пришел жить к нам, - мы тогда уже жили в новом доме, и кровать брата поставили в моей комнате.

Однажды, придя пьяным, он ночью лег в мою постель. Я проснулся и сказал ему: "Чего ты тут разлегся, иди на свою кровать"! А он говорит: "Да ладно, посплю здесь".

Мне было лень вставать и идти на его кровать, и я остался. Потом он начал трогать меня, стал мои руки прижимать к своему члену. Я отдергивал, но он попросил меня с ним поиграться. Потом у него встал, и он начал... ну, ты сам знаешь, что потом делают. Я уже хотел уйти, но он взял меня за голову, и стал опускать вниз. Я сначала не мог понять зачем, а он стал толкать член мне в рот. Я плевался, а он бил меня по спине и пинал в живот. Я хотел кричать, но не мог. Когда он успокоился, то встал с моей кровати и лег на свою. Я долго после этого плевался, а потом ему сказал, что завтра всё расскажу отцу!

Утром я проснулся поздно, а он уже был одет. Когда я открыл глаза он мне сказал: "Давай быстрей одевайся, мы едем на рыбалку". Было воскресенье, и его уже ждали друзья. Он всех предупредил, что я еду с ними. Он также сказал, что мать уже знает, и она приготовила всё в дорогу. Не мог же я после этого отказаться и сказать, что пойду и расскажу, что было ночью.

Когда мы пришли к его другу домой, у которого была машина, друг брата спросил, зачем он привел меня? Он сказал, что "Ничего, не помешает, пусть побудет с нами". Была не рыбалка, а просто пьянка, - были бабы, и всё такое. Когда мы уже возвращались ночью домой, брат сказал мне: "Извини за то, что было ночью, - был очень пьян, больше такого не будет, ты только никому не говори". Ну я, конечно, пообещал.

Долго потом ничего такого небыло, я уже стал обо всём забывать, но однажды он снова лег со мной. Я хотел убежать, а он сказал, что просто полежит рядом, ничего не будет. Немного полежали, и он начал лезть ко мне: сначала ласкал по-тихоньку, а потом сделал всё, как в первый раз. Ну, и пошло. Как он приходил пьяный, ложился уже сразу ко мне, и я привык к этому.

В тот день, на свадьбе, он мне сказал, чтобы я лег около него, а он мне даст знать, когда все уснут. Я уснул и не знал, что ты лег рядом, - я думал, что это брат. А оказалось, что это ты. Когда я полез к тебе, и ты меня оттолкнул, - я решил, что ещё не все уснули и стал ждать. А потом, когда взял, догадался, что это кто-то другой, - твой член больше, а у него меньше. Я решил, что ты не проснешься, а ты проснулся, и всё открылось. Я боялся, что ты всем расскажешь, ждал несколько дней, думал, вот-вот все узнают. Я даже хотел сказать об этом брату, но промолчал. А потом ты позвонил и сказал, что тебе понравилось. Тогда я понял, что ты никому не скажешь. Ну, и мне понравилось, - я же не знал, что всё так произойдет.

Потом, уже после того, как я стал приходить в лес к тебе, я отказался это делать с братом. В те дни, что он приходил пьяный, я ему сразу говорил: "Если полезешь ко мне, - скажу отцу!". Он отца боится, отец наш сидел. Если скажет "убью", - значит, убьет

Брат мой понял, что я с кем-то встречаюсь, и сказал мне: "У тебя кто-то есть, - я же знаю, что тебе нравится это делать!" Я, конечно, всё отрицал, и он решил меня выследить. Вот поэтому он и пришел в лес. Когда мы разбежались, он пошел куда-то пить и поздно вернулся домой. Конечно, полез ко мне. Я стал отказываться, он начал меня лупить, ну я и закричал. Он высказал: "У того засранца ты берешь, а моим хуем брезгуешь?!", - не мог же я сказать, что твой лучше, и я решил сдасться: встал на колени и взял.

В этот момент в комнату зашел отец, - он услышал наши крики, и пришел нас успокоить. И тут он увидел, чем мы занимаемся... Стал нас лупить палкой, сломал люстру и зеркало, бил нас куда попадет. Больше всего досталось брату, - он его материл и бил.

Отец орал: "Как ты, пидор, козёл, мог научить пацана этим заниматься? В тюрьме сам, наверное, сосал, а теперь ему даешь в рот?!"

А брат ему сказал: "Этому делу его научил однокласник твоей дочери, - с ней, видно, у него не получилось, вот он и перешел на пацана, - он его трахает каждый день в лесу!"

Я закричал, что это неправда, что это он меня научил и заставляет это делать, а я не хочу! Тогда брат сказал: "Ты у него спроси, куда он бегает каждый вечер в одно и тоже время?" Отец посмотрел на меня и говорит: "Точно, каждый вечер, в семь часов, ты сбегаешь из дома, - значит он говорит правду?".

принялся вновь меня колотить, - он меня бы убил, если бы не мать и сестра. Потом отец успокоился, он не хотел при них ничего говорить, только сказал: "Я завтра же поймаю этого щенка и убью, - вот этой палкой. Я сделаю из него мокрое место".

Он спросил у сестры где ты живешь, сестра сказала, что не знает, что никогда не бывала у тебя дома. Я знаю, что отец ходил к вам домой, он тебя ищет, но твои не говорят, где ты. Ты не должен появляться, какое-то время, - он сейчас, как бешенный. Я спосил его:

- А что он всё-таки может сделать, если ему удастся меня найти? - Если только поколотит, то это ничего, выдержу. Ну, а потом, - простит?

- Как он может простить? Если кто-то узнает, - это для него будет позор.

- Объясни мне, как может кто-то узнать, если вы никому не расскажете, мои тоже будут молчать, - да они толком ничего и не поняли. Думают о чем-то другом, значит никто не узнает.

- Всё правильно, но задета его гордость, он хочет с твоих родных за это вытрясти деньги. Скажи им, пусть немного дадут, и он успокоится.

- Кто за меня даст деньги? Я живу там из милости, а тут ещё - деньги давать. Да они, скорее согласятся, чтобы меня посадили, чем дать денег! Просто не хотят, чтобы поднялся шум. А если меня будут судить, то ему какая от этого радость? Вот тогда уже точно все узнают, что было на самом деле!

- Какой суд, за что судить, за это разве судят? Кому какое дело, что мы там делали? Ни о каком суде я ничего не слышал, отец только болтал, что вы богатые люди, ну и "пусть раскошелятся". Посоветуй твоим, пусть дадут деньги и всё кончится. Пойдем куда-нибудь сходим?

- Ты что, сошел с ума? Тут некуда ходить, везде полно народу.

- Пойдем, я знаю одно место. Всё будет в порядке, - прозвинел звонок, уже все на занятиях, везде пусто, пойдем.

Мы вышли из аудитории, и он повел меня в туалет. Я решил, что ему нужно справить нужду, да и мне нужно было оправиться. Я пошел в кабинку, но он проскочил туда раньше меня.

- Что, нет свободной?

- Ты что, не знаешь зачем мы пришли? Я давно жду этого момента. Я хочу тебя, и ничего не могу с собой поделать, не уходи!

Он закрыл дверь, и молча показал мне, что нужно встать на унитаз. После этого он расстегнул мне мне брюки, ну а всё остальное произошло уже само собой. Я дрожал от страха, - я боялся, что кто-то вдруг зайдет и сразу нас обнаружит. Не было ни удовольствия, ни удовлетворения. Только после того, как мы вышли в коридор, я начал приходить в себя. Там же в коридоре он хотел проститься.

- Подожди, мне нужно кое-что тебе сказать, - мы вышли из здания на улицу и уже там я громко, посто крича, сказал ему: "Иди, и чтобы больше я тебя никогда не видел! Я не хочу тебя знать, но если ты ещё раз попадешься мне на глаза, - я сам скажу твоему отцу, как всё было! А если он меня поколотит, то я ему буду за это только благодарен".

Я вернулся в пустую аудиторию и сел за стол. Всё-таки, моя девочка, - молодец, - она ничего не сказала, а я о ней плохо подумал. Оказалось, зря, - она мне верна, и я начал придумывать, как бы мне с ней встретиться. Я очень скучал по ней, - как жаль, что мы потеряли столько времени и не встречались. Мне стоит позвонить и ждать, пока именно она возьмет трубку. А потом "попросить её помочь мне сделать уроки ", - она меня поймет и подойдет к дому подруги, там мы и встретимся. Но я решил сначала позвонить домой и узнать, что нового произошло. Мне сказали, что "хромой черт" приходил, кричал и требовал деньги, - он даже забыл, что хотел сначала поколотить меня, но ему напомнили. Он сказал, что это он объязательно сделает. Жена моего родственника сказала:

- Хватит нам всё это терпеть, нам только осталось из-за тебя перед всеми опозориться. Этого не будет! - Тебе придется уехать, мы уже обо всём договорились. Твоя тетя, которая живет далеко от сюда, обещала тебя принять. Через два дня ты позвонишь, и тебе точно скажут, когда ты уезжаешь, - это уже решено!

Я спросил: "А как же будет с занятиями, я же учусь!? - Невозможно всё бросить вот так". На что мне сказали, что "раньше надо было думать об учебе. А, кроме этого, учиться можно где угодно, было бы желание. Поэтому ты будешь учиться там, куда тебя отправляют!"

В доме моего родственника всё решала его жена, так что было бесполезно о чём-либо с ней спорить. Если она сказала, - то так этому и быть. Но, я подумал: "неужели так просто возьмут, и выпроводят меня, - ибо есть же какие-то обязательства перед моей матерью", - я знал о них. Поэтому думал, что всё может измениться.

Через два дня я позвонил, и мне сказали, что билет уже купили, и сообщили время, когда отправляется поезд. Вещи мои соберут, поэтому я должен придти пораньше, взять чемодан и меня проводят на вокзал.

На следующий день я пришел, - уже не к себе домой, а туда, где раньше жил. Отказался кушать и сказал, что пойду прогуляюсь с собакой в парк. Единственный, кто радовался моему приходу, это был пес. Он прыгал вокруг меня, лизала мне лицо, на него кричали, всем было неприятно, что он так радуется моему приходу. В парке собака на мгновение отбежала в кусты и сразу же вернулась. Я сидел на скамейке, а пёс уселся рядом и смотрел на меня. Я гладил его по спине и целовал в холодный нос. Прощаясь с этим псом, я прощался с юностью, уходил во взрослую жизнь.

Вскоре на тропинке парка показались жена и сын моего родственника, несшего мой чемодан. Собака не бросилась к ним на встречу, она осталась сидеть рядом со мною, как бы боясь меня оставить... Я встал, взял свой чемодан и отдал поводок собаки, и она покорно пошла домой, - в её дом, а не мой.

Жена моего родственника решила непременно меня проводить на вокзал, - на поезде я должен был проехать почти через всю страну. В купе уже сидело два солдата, увидев их, она очень обрадовалась:

- Вот тебе будет и охрана, а мы будем за тебя спокойны!

тронулся и началось моё путешствие

Часа через два поезд остановился на небольшой станции, и из окна мы увидели, что продают арбузы. Выскочили из вагона и купили три больших арбуза. В купе мы принялись за их уничтожение, но, самое интересное, произошло потом. Кроме нас, арбузы купил весь вагон, поэтому, когда пришло время освобождаться от излишков жидкости, у туалета(а открыт был только один) образовалась большая очередь, и мужики стали заходить подвое. Я оказался в туалете с одним из солдатов, моим попутчиком.

Я оправился, и стал ждать, когда мой напарник завершит свои дела. Он, видно, съел намного больше меня. Потом он немного помассировал свой член, вытряхнул последние капли и сказал мне, что "вот так нужно заканчивать" и достал, уже уложенный на место мой, и проделал с ним то, что только что делал со своим.

Показалось мне это странным, но было всё же приятно, что кто-то так заботится о тебе. Потом он тихо сказал мне, что если я понял, как нужно это правильно делать, то должен показать. Он взял мою руку и положил на свой член, который почему-то сразу стал от этого увеличиваться. В купе мы продолжили доедать арбузы, и уже в туалет, отстояв длинную очередь, я попал с другим своим попутчиком, который после завершения обычной процедуры тихо попросил показать ему, чему научил меня его друг. Он, наверное не знал, как правильно это делать, и мне пришлось поделиться опытом. Он обнял меня одной рукой, и тихо сказал: "Молодец".

В купе мы немного поиграли в карты, время было уже позднее, и я собрался подняться к себе на верхнюю полку, сказав ребятам: "Ну, я пошел спать". Полез наверх, но на полпути меня остановили:

- Разве так прощаются друзья? Смотри, как это нужно делать, - усадив меня, солдаты стали целоваться, а я, во время этих поцелуев, оказался зажатым между ними. Потом они поцеловали меня, и солдат, что сидел слева, спросил:

- А с ним ты не попрощаешься?

- С кем? - удивившись, спросил я.

Он взял мою руку, и положил на свой член, который, оказывается, уже стоял навытяжку, как на посту. Я попрощался рукой.

- А поцелуй? - он взял мою голову в руки, крепко поцеловал меня в губы, и прижал к своему "постовому".

Я думал, что всё обойдется одним поцелуем, но "это" вдруг оказалось у меня во рту. Меня крепко держали, я попытался вытолкнуть его член языком, но ничего не получалось. Солдат руками двигал моей головой, но тут мое внимание переключилось на другое. Тот парень, что сидел с правой стороны, поднял меня, быстро снял с меня штаны и, поставив в собачью позу, стал целовать в задницу. Пальцем он водил по центру, залезая в него, а потом он стал залезать туда языком. Но, как он ни старался, у него не получалось. И он снова стал это делать пальцем, - сначала одним, потом двумя.

Я был зажат, как в тисках: меня крепко держали два здоровых солдата, и я не мог двинуться ни вперед, ни назад. Даже кричать не мог, - рот-то был занят, да и моё внимание перемещалось с одной части моего тела на другую. И тут я вдруг почувствовал, что в задницу мне пытаются засунуть что-то большее, чем палец. От этого было даже больно, но из-за того, что не получалось, парень снова стал это делать языком. Я даже успокоился, и переключил свое внимание на то, что делалось у меня во рту. А там двигался огромный кол, - он залезал всё дальше и дальше, с четким ритмом. У меня часто возникали рвотные позывы, я словно задыхался. Но потом приспособился дышать через нос, решив, что меня хотят надуть, как футбольный мяч. Значит, когда-нибудь это всё закончится, и я стал ждать конца.

Вот тут-то и прекратились поцелуи моего заднего отверстия. Парень, который его ласкал, стал загонять туда, как я понял, свой насос, - видно они решили, что одним насосом не справятся. Сильная боль пронзила мое тело, я стал вырываться, за что получил шлепку по заднице, как в детстве за провинность. Тогда потом ставили в "угол", а тут буквой "г". Солдаты двигались в четком ритме, один меня поглаживал по голове, - видно ему нравилось то, что я делал. А вот другой похлопывал по заднице, - видимо, мной он был недоволен, и я старался не беспокоить его, хотя задница горела огнем. Было очень больно, но я старался думать только о том, что когда-нибудь должен же придти этому конец.

Тут вдруг солдат, который был у меня впереди, стал сбиваться с ритма и пытался вогонать свой насос глубже. Я уже ничему не сопротивлялся, когда мой рот стал вдруг чем-то заполняться. Хотел выплюнуть, но мне это не удалось, - пришлось проглотить. После этого солдат остановился, подержал немного свой насос у меня во рту, а потом вынул, ещё раз погладив меня по голове.

В это время, солдат, который делалал свое черное дело у меня сзади, стал куда-то спешить. Потом он сделал несколько рывков и стал охать, - наверное, он всё-таки обжегся от пожара в моей заднице. Я остался лежать, а ребята уселись напртив и стали хвалить (нет, не меня) себя, какие они молодцы, что у них получилось всё, как им хотелось.

Меня больше никто не тревожил, так я проспал до утра. А утром, проснувшись, увидел, что попутчики мои уже одеты и ждут меня с завтраком, который был уже на столе. Они весело спросили меня, как я себя чувствую, - я сказал, что страшно болит задница. Мне сказали:

- Молодец, до вечера всё пройдет! Ты здорово услужил двум солдатам а, значит, послужил Родине и должен этим гордиться! - вот с этой гордостью я и живу до сих пор.

Ребята оказались очень внимательными ко мне: они проводили меня до туалета и ждали, пока я не вышел. А потом мы вместе провели весь день. Они не отходили от меня ни на шаг, словно охраняя. Мы вместе кушали, вместе выходили на остановках из вагона, и вместе возвращались. Они, как будто, оберегали меня. А уже ночью, когда пришло время ложиться спать, один из солдат мне сказал, что они решили сегодня поменяться местами: тот, что был впереди, сменит того, что был сзади. Так будет интересней и мне, и им.

Начали мы, как прежде, с поцелуев: они целовали друг друга и меня, а потом вогнали свои орудия, продолжая целоваться уже только между собой. Меня же ласкали только руками, - один поглаживал по голове, а другой уже лаского похлопывал по попе. Закончили они почти одновременно. Сильной боли уже я не чувствовал, даже было приятно, что вот такие здоровые парни так яростно трудятся над тобой и, видно, получают от этого удовольствие, раз продолжают целоваться. Кстати, разницы между солдатами я не почувствовал, как-будто местами они и не менялись. Сила, скорость, да и эти штуки, которыми они орудовали, были совсем одинаковыми.

Уснул я сразу же, и больше меня не беспокоили. Утром я был так же необделен вниманием, но завтрака на столе уже небыло.

- Не стоит деньги тратить на завтрак, всё равно ты уже скоро будешь дома, а нам ещё ехать целые сутки. Будет лучше, если ты уже сейчас начнешь собирать свои вещи. А на прощание мне сказали: "Кушая арбуз, будешь каждый раз вспоминать нас".

Я до сих пор всегда с опасением смотрю на арбузы. Через пару лет я встретился со своими родственниками и узнал, что денег за меня так и не дали. "Хромой черт" бушевал, узнав, что я сбежал. Ему сказали, что если он хочет, то может жаловаться в милицию, - они поняли, что есть какая-то ложь в его словах, ведь он никогда не показывал справку из больницы. В общем, что-то врал. Я ждал, что меня спросят, "А что же было на самом деле?", но мои родственники не любопытные, - они просто безразличные! Любопытство - порок, его можно простить, а безразличие - зло, его не прощают.

P.S. Это одна из историй, написанных мной о себе, а события произошли за несколько лет до тех, что описаны в рассказе