Вий - версия в стихах (7 часть)

Сколько шабаш тот не длился,

А финал ему случился,

Ведьму этот сброд «самцов»

Ублажил, в конце концов!

И она, то ли устала,

То ли всё её достало,

Остывая от утех,

Растолкала тварей всех.

Измочаленная «схваткой»,

На пол вывалила матку,

Закричала: «Всё! Шабаш!

Где бурсак желанный наш?

Ох, как я б сейчас с размахом

Насадилась ему на хуй,

Так, чтоб подо мной издох,

У меня к нему должок!

Где он? Я его не вижу!

Пусть хотя бы мне отлижет,

Если он, такая блядь,

Не схотел меня ебать!»

И все дьявольские силы

Вкруг клироса закружили,

Но волшебная черта

Не пускала ни черта!

С ненавистью и обидой,

Что его не могут видеть,

Бесновался шабаш весь,

Зная, что философ здесь!

«Стойте! Стойте, погодите!

Ну-ка, Вия приведите!

Он увидеть сможет всяк,

Где здесь прячется бурсак!»

Вмиг все виться перестали,

В церкви тишина настала,

Услыхав вдали шаги,

Понял вдруг Хома: «Погиб!..»

И из жуткой тьмы полночной,

Что-то мерзостное очень,

Как безумие, как бред,

Мрачно вылезло на свет…

С головой как у дракона,

Руки, ноги как колонны,

И свисает до колен

Длинный, толстый, грязный член!

Сам вонючий, волосатый,

Лапы – словно две лопаты,

Зверь – не зверь, не описать,

Скрыты веками глаза…

Стал он грозною стеною

В центре, прямо пред Хомою,

Ведьма рядом, аж дрожит:

«Где он, где он, укажи!»

«Подведите меня ближе,

Так я ни хрена не вижу, –

Басом Вий ответил ей, –

Поднимите веки мне!

»

Нечисть, отступив от круга,

Бросилась, давя друг друга,

Словно дьявольская рать,

Ему веки подымать!

Голос внутренний, как свыше,

«Не гляди… – Хома услышал, –

Коли не поднимешь взгляд,

То тебя не углядят…»

«Боже святый, сделай чудо,

Ни за что смотреть не буду…»

Но не смог, не устоял,

Всё-таки глаза поднял…

«Вот он! Вот он где, засранец! –

Ткнув в Хому корявый палец,

Вий взревел, как сто сирен, –

Поднимите мне и член!

А его поставьте «раком»,

Я ему в тугую сраку,

За обиду, за сестру,

До упора хуй вопру!»

«Вырвите все причиндалы! –

Ведьма следом заорала, –

Эти «прелести» ему

Больше будут ни к чему!»

И тогда вся «нежить» скопом

На Хому, словно потопом,

Словно стаей из ворон,

Хлынула со всех сторон…

«Где ж петух?» – в мозгу мелькнуло…

Тут и «ноги протянул» он,

Вылетел из Брута дух…

И… вдали пропел петух!..

Нечисть кинулась в подвалы,

В окна, в двери как попало,

И застряла вся в щелях,

Рассыпаясь в трупный прах…

С хрустом на две половины

Развалилась «домовина»,

Ведьма не смогла пройти

Даже четверти пути!

Закричала она глухо,

И, оборотясь старухой,

Гулко загремев костьми,

Рухнула перед дверьми!

Затряслась и заревела,

И в мгновение истлела,

В старый превратясь скелет,

Словно гнила сотни лет…

Поп, что утром объявился,

В этой церкви не решился

Петь над гробом «упокой»,

На пять дней ушёл в запой…

Так ту церковь, как могилу,

Досками заколотили,

Тёрном заросла почти,

И дороги не найти…

Много дней прошло, иль мало,

Слухи в Киев «добежали»,

И Халява про дружка

Всё узнал наверняка…

Он пошёл в карьере «в гору»,

И согласно договору,

В храме киевском большом

Стал заправским звонарём.

Битый час на колокольне,

Глядя вниз на город стольный,

Он в раздумьях пребывал,

Как про смерть Хомы узнал.

А потом схватив канаты,

Словно был он виноватый,

Что Хому не охранил,

Панихиду отзвонил…

Вечером, весь в думках этих,

Горобца как раз он встретил,

И вдвоём, всплакнув чуток,

Помянуть зашли в шинок.

«Надо ж как оно… с Хомою… –

Сидя с кружкою хмельного,

Сокрушался Горобец, –

Жил, вдруг на тебе – пиздец!

Странно как, скажи на милость,

Всё погано получилось,

То-то я тогда гадал,

А куда ж Хома пропал?»

«Так ему отмерил Боже… –

Враз Халява подытожил, –

Славный человек был всё ж,

А пропал, блядь, ни за грош!

А ведь я беду такую

Враз тогда ещё почуял,

Говорил я неспроста

То, что ведьма бабка та!

Только он меня не слухал:

«Брось, старуха как старуха!»

А поди ж ты, как оно…

Видно было суждено…»

«Потому как испугался!

А вот если б не боялся,

Способ был довольно прост –

Плюнуть ведьме прям под хвост!

И тогда, спаси нас Боже,

Ведьма ничего не сможет!

Перекрестишься ещё,

И всё будет хорошо!

Верный способ, знаю точно,

Сам так делал, между прочим,

И Хома ж про это знал,

Но, как видно, оплошал!

Хоть философ был не слабый,

А сгорел как все, на бабе…

Бабы ведь, как их не сей,

Ведьмы, ну почти что все!»

«Это точно…» Помолчали,

Вновь горилки заказали

И «до положенья риз»

«Набрались»… На то и жизнь!..