Воскресенье. Леха, Мишка и Вовка

Вовка вернулся в летнюю кухню, где собирался спать и стал наводить порядок, чтобы родители ничего утром не заподозрили. Выкинул пустую бутылку, вымыл стопки и составил их на место, прибрал на столе и диване. Огляделся, довольно хмыкнул и решил напоследок ещё и покурить немного. Вышел за ограду и уселся на скамейку, балдея от курева и воспоминаний о том, как ему сегодня подфартило. Жаль, что Людка лицом не очень, но фигурка и всё остальное у неё вообще, что надо. Ножки длинные и красивые.

- Вова, можно с тобой посидеть маленько? А то у меня папка напился и с мамкой воюет.

Девчонка, соседка, живущая через три дома от него, в одном платьишке стояла перед ним и слегка дрожала. Ей было тринадцать лет, но она уже кончила шесть классов и перешла в седьмой. Вовка её знал хорошо, частенько заступался за неё, как за соседку и вообще она нравилась ему своим независимым характером и миниатюрностью.

- Садись. Чего дрожжишь Ксюша? Испугалась или замёрзла?

Он снял с себя и накинул той на плечи свой пиджак. Она улыбнулась ему благодарно и запахнулась пиджаком. Привалилась плечиком к Вовке.

- Немного замёрзла, Вова, спасибо. Тебе чего то не спится сегодня.

- Не спится, Ксюша. А ты как сейчас, домой пойдёшь? Тоже ведь спать надо.

- Надо, а идти не охота. Надоело всё. Как выходные, так папка напивается и скандалит с мамкой, обзывается по всякому, пока не уснёт. А мамка плачет.

- Не думал я, что дядя Витя у вас скандальный. Нормальный вроде на вид мужик.

- Так он трезвый вообще хороший. Пить ему видно нельзя совсем, а не понимает.

Она опять зябко поёжилась и Вовка, обняв, прижал её дрожжащее тельце к себе, пытаясь помочь согреться.

- Садись Ксюша на колени ко мне, погрею тебя маленько.

Сказал он, и она пересела к нему, повернулась лицом и прижалась к груди.

- Какой ты хороший Вова и тёплый. Так хорошо около тебя.

Она подняла вверх своё личико. В глазах плескалась радость. Вовке всегда нравились эти, её большущие, глаза. Сам не ожидая от себя такого, он нагнулся и поцеловал её. Ксюша счастливо засмеялась и тоже прижалась своими губками к его губам, обняла его за шею и зашептала:

- Я так долго ждала, когда ты захочешь меня поцеловать. Я хочу быть твоей девчонкой.

- А не мала ты, Ксюша, ещё для этого?

- Ну и что, что маленькая, когда то и большой буду. Ты хочешь этого, Вова?

- Ошарашила ты меня, малышка. Я как то не думал об этом. Я что, нравлюсь тебе?

- Ой! Вова, да я люблю тебя прямо с первого класса. Помнишь? Раньше мы и домой вместе ходили и ты заступаешься за меня всегда. Ты сегодня Людку трахал? Да? Я знаю.

- Ну, трахнулись мы с ней. Я же парень, Ксюша, и мне это тоже надо. Ты видела это?

- Видела, как вы в кухню зашли. Видела как она голая на улицу выходила. Вова, не трахай больше её. Ну пожалуйста! Если сильно хочешь, то лучше со мной это делай.

- Ты же маленькая ещё, Ксюша, нельзя тебе.

- Если ей можно, то и мне тоже. Я знаю, сначала больно будет, но ведь не всё же время, потом нормально должно быть. Может я тебе не нравлюсь Вова? Так ты скажи.

Вовка и впрямь призадумался. Да, Ксюшка маленькая ростом, сейчас где то метр пятьдесят, примерно, но грудки у неё уже проявились нормальные, он даже сейчас чувствовал их. Губки и глаза, вообще. Других таких он ещё не видел. Он посмотрел в её ждущие ответа глаза и решился, решил для себя, что она ему очень даже нравится.

- Ты знаешь, Ксюша, если по правде, то ты мне очень нравишься, и всегда нравилась, но ты и вправду ведь маленькая ещё, тебе же двенадцать лет. Если кто то узнает о том что мы с тобой, да ещё и трахаемся, меня же, или твой, или мой отец, точно убьют.

- Вова, ты же всего на два года меня старше, мне через месяц уже тринадцать будет. А о том, чем мы с тобой будем заниматься, не обязательно кому то знать. Даже друзьям или подругам. Вот так.

Она снова прижалась к его губам и он стал ласково целовать свою маленькую подружку - соседку. Осторожно взял своими ладонями её маленькие грудки и стал ласкать их нежно сжимая и поглаживая проступающие сквозь платье соски. Ксюша замурлыкала, заурчала что то от удовольствия. Ей явно нравились Вовкины ласки.

- Ну и что мне сейчас с тобой делать, малышка? Ты же явно заводишь меня.

- Вова, а пойдём к нам. Посмотрим, успокоился ли папка, и можно будет, если они спят посидеть немного в сарайчике. У папки там мастерская и топчан есть, широкий.

- Намекаешь, что и полежать можно? Ну, пойдём тогда, всё равно, хоть провожу тебя. Хотя, лучше я понесу тебя, чтобы не замёрзла. Ты же лёгкая, малышка.

Вместе с пиджаком взяв её на руки, он поднялся и пошёл к её дому, который был метров за сто от его дома. Она так и обнимала его за шею и счастливо хихикала. Возле калитки опустил на землю. Она отдала ему пиджак и шепнув: - подожди, - убежала к дому. Вернулась минуты через три, шепнув, что все спят, потянула за собой к сарайчику, который был за домом, и за садовыми кустами и деревьями. Зашли, закрылись и Ксюша зажгла небольшую керосиновую лампу, которая высветила верстак, стол, скамейку, шкафы на стене и широкий деревянный топчан в углу, на котором лежал матрац, застеленный байковым одеялом. К этому топчану она его и потянула. Усадила и, задув лампу, села рядышком и обняла. Вовка снова стал её целовать и щупать.

- Вова, ты сейчас ещё хочешь трахаться? Или хватит тебе на сегодня и Людки.

- Хватит и её, Ксюша. Боюсь я этим с тобой заниматься. Лучше потом, как нибудь.

- Ну, хорошо. Я тоже немного боюсь этого. Давай, полежим немного, просто так. Ты мои тити пощупаешь, я знаю, что это тебе нравится, нацелуешь меня. Мне тоже это нравится. Потом уж пойдёшь спать домой.

Она легла на спину и Вовка прилёг рядом, сразу начиная мять её грудки и целовать её. Она удовлетворённо вздохнула и обняла, прижимаясь. Некоторое время слышалось лишь сопенье, звуки поцелуев и Ксюшины вздохи. Потом Вовка перенёс её тело себе на грудь и стал гладить, ласкать её спинку, попку и бёдра.

- Ах, Вова, как мне хорошо с тобой. Ты такой сильный и добрый. Хочешь там меня потрогать? И я, тоже, у тебя потрогаю. Всё равно ведь мы будем, потом, трахаться.

Вовка засмеялся и засунул руку ей в трусики. Положил ладонь на голенькую выпуклость с расщелинкой посредине и раздвинув губки провёл пальцем внутри вдоль щелки. Ксюша хихикнула: - Как приятно! Ещё сделай так. - И сама засунула руку ему под резинки штанов и трусов. Вовкин член зашевелился, поднимаясь и она ухватилась за него, сжимая. Вовка водил своим пальцем, потирая её сикелёк, а Ксюша двигала ладошкой вдоль его члена, сдвигая туда и обратно крайнюю плоть.

Оба уже хрипло дышали и чувствовали подступающее удовольствие. Первой вскрикнула Ксюшка и прижалась к орудующему в её щелке пальцу, задрожжав, вдруг всем телом. Вслед за ней, Вовка вылеснул свою сперму себе в трусы и на ладошку Ксюшки.

- Ой! Вова, я стала мокрая там и ты тоже. И так приятно внутри, аж до боли, такой...

- Ну вот, трусы из за тебя, Ксюша, замарал своей спермой. Трахнулись, называется... А впрочем это и к лучшему. Ладно, малышка, хватит на сегодня обжиматься, а то и по правде тебя трахнуть захочу. Пойду я домой. Проводи до калитки, Ксюша.

Вовка решительно встал и поднял подружку. Она проводила его, они поцеловались на прощание и разошлись. Ксюша долго ещё стояла и смотрела ему вслед.

----------------------------------------

Лёха и Мишка проспали до обеда. Мать Мишки уже не выдержала и, поднявшись на сеновал, побрызгала на них водой из лейки и потом, смеясь, смотрела, как они вскакивают.

- Нечего до утра с девками гулять. Поднимайтесь. Полдень уже. Есть идите.

- Ладно тебе мам, чего водой то брызгаешь. Сейчас прийдём. Вставай Лёха, всё равно она не даст больше спать. Пойдём, умоемся, да поедим маленько.

Стол был накрыт. Пацаны поели тушёной картошки с мясом, запивая молоком и заедая чёрным хлебом. Сложив посуду в раковину, пошли во двор, где разминался отец, колол дрова, укладывая их в поленницу. Мать сидела на скамейке около дома и перебирала старые тряпки. Сели рядом с ней.

- Заходила твоя мать, Лёша, сказала, чтобы шёл домой, как встанешь. Сказала, что так как ты на каникулах, то скатаешься до бабушки в Сосновку, что то там делать надо.

- Мам, я схожу, до Лёхи, провожу его. Или тоже работа есть?

- Работа, сын, дома всегда найдётся. Отцу вон надо помочь, дрова укладывать. Ладно, сходи, но недолго. Проводи Лёшу и домой.

Пацаны встали и пошли со двора. Дома Лёху уже ждали.

- Бери свой мопед и съезди к бабушке. Помоги ей прополоть грядки и сложить наколотые дрова. Делать тебе всё равно нечего, поживи два-три дня у неё. Всё не так скучно старушке будет. Спина у неё опять, говорит, заболела. Понял Лексей?

- Спросил отец, отпирая сарайчик, где стоял Лёхин мопед.

- Лёша, захвати пирожков, горяченьких, тут всего двадцать километров, быстро доедешь. Да не мотайся каждый день обратно, поживи с бабушкой.

Сказала мать и подала ему сумку с пирожками и ещё с чем то.

- Ладно, тогда в среду только приеду, может и позже. Там тоже нормально. Поехал я.

Он вывел мопед за ворота и прошёл метров тридцать с Мишкой, потом сказал ему:

- Придётся тебе сегодня, к Геле, идти и завтра встречать её у пруда. А я там приторчу, там тоже девчонки есть ничтяк. Одна ко мне, в прошлом году, сама клеилась, а я, дурак, тогда не сообразил, чего ей надо. Сейчас, точно, не оплошаю. Ладно, пока, МИшка.

Он завёл мопед, сел на него, махнул рукой и поехал к бабуле, которую очень любил.

-------------------------------------------

Через полчаса, он въезжал во двор большого бревенчатого дома. На крыльце, уже поджидая его,стояла и улыбалась, крепкая ещё женщина лет пятидесяти пяти. Сбежала с крыльца и, когда Лёха слез с мопеда и прислонил его к столбику, обняла его, целуя в щёки и плача от радости.

- Ну, ты чего, бабуля? Я же приехал, чего реветь то?

- От радости, Лёшенька, так соскучилась по тебе. Ты ж вон как вымахал за год. Бабку уже перерос. Ах, какой молодец у меня, внучек. Пойдём в дом, кормить тебя буду, ненаглядный ты мой.

- Не-е. Бабуля. Мы с Мишкой, до отвала, только что наелись. На вот, мамка пирожки тебе послала, были горячие ещё.

- Делать ей нечего что ли? У меня самой, пирожки с мясом и капустой, тебя ждут. Ну, Галинка, я же сказала, что у меня спина болит, чтобы тебя, внучек, сюда заманить. Ни чего у меня не болит и грядки я давно уже прополола сама.

- Ну и Бабуля, обманом значит занимаешься? Да я и так бы приехал к своей любимой бабульке. Да, ладно, не говорить же сейчас об этом мамке. Ну, чем ты меня займёшь? Что то поделать всё равно надо в доме. Так то не интересно даже. Где у тебя дрова?

- Лёшенька, ну хоть один пирожок съешь, миленький, с молочком, а потом лучше отдохни, погуляй сегодня. Завтра уж дровами займёмся. На речку сходи.

Она хитро прищурилась и с усмешкой сообщила:

- Тут, кстати, Настя на каникулы приехала из города, тебя всё спрашивала, приедешь ли ты в этом году в Сосновку. Она, с девчонками, тоже недавно на речку ушла.

- Бабуля, ты не женить ли меня собираешься? Так мне ещё пятнадцать только, а Настя твоя, даже старше меня. Что вырос я, так есть в кого. Папка у меня высокий.

- Ты, внучек, мне не рассказывай сказки то. Твой папаша, тоже в пятнадцать, уже по девкам бегал. И постарше даже, с ним погуливали. Знаю я свою породу то. Твой отец, в шестнадцать, уже наверное половину женского населения деревни перепробовал. А что до Насти, красивая девка, но уже подпорченная городом. Так что смотри сам, я просто так сказала, она и вправду спрашивала про тебя.

- Ну и бабуля у меня. Высший класс! Не даром я так люблю свою бабулю.

- Я тоже тебя люблю, мой милый внучек. Хоть бы приезжал почаще, что ли

- Уговорила бабуля, буду приезжать и, как папка, портить ваше женское население.

Они дружно засмеялись, но Лёха решил для себя, что может бабуля его и права.

- Ладно, пошли, съем я твой пирожок с молоком. Потом пойду на речку, Настю смотреть.

Давно её не видел и правда. Какая она стала теперь.

Зашли в дом, где Лёха съел три, вместо одного, пирожка, запил кружкой молока и довольно похлопал себя по животу. Бабуля Вера, засмеялась и хлопнула его слегка по заду, провожая на улицу. Лёха сел на мопед и поехал к речке, где купались в это время и малышня и взрослые и подростки. Было воскресенье и на речке было шумно. Народу собралось порядочно. Кто то купался, плавал, кто то загорал, лёжа на песке.

Поставив мопед на подножку, быстро разделся и побежал к воде. Его окликнули:

- Лёша, привет! - Он взглянул в сторону крика. Ему махала рукой Настя. - Иди к нам.

Повернулся и пошёл к группе подростков, примерно его возраста. Четыре девчонки и два пацана, купались отдельно от общей толпы, на глубине. Плавали, брызгались, смеялись. Лёха тоже нырнул, зайдя метра на три в воду и поплыл к Насте.

- Здравствуй, Лёша! Давно прибыл?

- Только что. Сразу почти поехал сюда. А ты когда приехала?

- В пятницу. Третий день уже здесь. К бабе Вере приехал?

- Ну да. К кому же ещё. Помочь надо немного ей, но это завтра, а сегодня гуляю.

- Ты на мопеде, может покатаешь?

- Давай. Искупаемся и поедем куда нибудь. Куда ты хочешь?

- Поехали через мост, за речку. Там вправо по берегу, красивые места есть и народу никого не бывает, в это время. Погуляем, поговорим, просто пообщаемся. Ты как?

- Пойдёт, нормально. А ты за год ещё красивее стала. - Сказал он, глядя ей в глаза.

- Ой! Лёша, ты что, комплименты научился говорить? А раньше молчал больше. Хорошо! Ты, кстати, тоже сильно вырос за этот год. И тоже, ничего, выглядишь нормально.

Они вышли из воды, немного обсохли на солнышке и оделись. Лёха был в сером "Адидасовсом" спортивном костюме, а Настя в короткой юбочке и топике, открывавшем её красивый животик и руки от плеч. Лёха завёл мопед, сел, Настя устроилась сзади, обнимая его за талию и прижимаясь к спине. Поехали. За мостом, свернул направо и поехал уже по лесной тропе, метров через триста у переката, где стояли три сосны и рос молодой кустарник, Настя тронула его за плечо и он притормозил.

- Давай остановимся здесь. Красиво тут, и мне очень нравится.

Лёха завёл мопед в кустарник, чтобы его не было видно, и направился к соснам, куда ушла уже Настя. У второй сосны, остановились. Место действительно было красивое. Внизу, под обрывистым берегом шумел на повороте перекат, разливаясь дальше метров на двадцать, речка казалась чуть ли не озерком, потом опять перекат и дальше спокойная вода. Со стороны тропы стеной стоял кустарник, и оттуда их не было видно.

- Мы тут в пятницу, вечером, были с мамкой и её любовником. Им тоже понравилось. Я даже оставила тут плед, который выпросила у дяди Серёжи, ну, мамкиного друга. Вот он, тут, в кустах, лежит свёрнутый. Разверни его и разложь, Лёша, на нём и посидим.

Лёха посмеялся, в душе, над предусмотрительностью Насти, отмечая про себя, что это не будет лишним в данном случае. Не на траве же её раскладывать, если придётся.

Расстелил шерстяной плед на траве и сел рядом с Настей, сразу обнимая её за плечи.

- Да, здорово ты изменился Лёша. В прошлом году, как чумной от меня отпрыгнул, когда я тебя поцеловала, а сейчас сам и сразу, обнимаешь меня. Неужели я стала нравиться?

- Ты мне и в прошлом году нравилась, Настя, А что боялся, так это тоже правда. Думал что ты издеваешься надо мной, чтобы посмеяться потом.

- Дурачок ты был тогда, Лёша. Ты мне сразу понравился, я хотела только с тобой быть, чтобы ты обнимал меня, целовал. А ты убежал тогда.

- Сейчас, точно не убегу, Настя. А целовать тебя можно?

- Нужно, Лёша!

И Настя сама прильнула к его губам, целуя и засовывая ему в рот свой язычок. Потом Лёха перехватил инициативу и сам присосался к её губам, повалив её на плед и берясь ладонями за её груди, лаская их и сжимая.

- ООО! Лёшенька, оказывается ты многому научился за этот год. Много девчонок перещупал, наверное, раз знаешь уже, как сделать это приятным. Не останавливайся, раз начал, мне нравятся твои руки. Так нежно они мнут мои тити. ООО! Хорошо, милый!

Лёха приподнялся и стянул с неё, через голову, топик и купальный лифчик, отбросил в сторону и прильнул к обнажённым грудкам уже ртом, вызвав протяжный стон Насти.

- Ах! Какой ты молодец! Так мне ещё никто не делал. До чего же приятно! Ох! Лёшенька. Давай ещё, хороший мой. Ты правда любишь меня? Не отрывайся продолжай. ОХ!

Лёха почувствовал, что его член напрягся и готов уже выплеснуться. С сожалением он оторвался от таких вкусных, пахнущих чистым девичьим телом, грудей, и сел.

- Что же ты, Лёшенька? Чего боишься?

Настя тоже села, обнимая его и прижимаясь голыми грудями к его курточке.

- Было так хорошо и вдруг...

Лёха взял её руку и положил на оттопырившиеся штаны, на свой торчащий член.

- Ещё немного и я бы кончил себе в трусы, так ты меня завела. Надеюсь, знаешь, что это такое? Ты же такая красивая, и так заводишь меня. Что мне делать теперь?

Настя хихикнула, сняла свою руку со спортивных штанов и засунула её прямо в трусы, ухватив член ладонью уже не через спортивный костюм и слегка сжав его ладошкой.

- Конечно, я знаю, что это такое, и мне нравится, что ты так сильно хочешь меня. Снимай свой "Адидас" и трусы, Я тоже хочу сейчас тебя.

Настя приподняла свою попку, стаскивая с себя и короткую юбочку и трусики. Лёха разделся вместе с ней, и голые, они повалились, обнявшись на плед. Ножки Насти раздвинулись, и Лёха лёг на неё, его член нашёл её щель и двинулся на освоение нового пространства, входя в уже мокренькое Настино влагалище.

- О! Господи, Лёшка, откуда он у тебя такой большой. Как поршень, вошёл до самого...

Ну, начинай же, миленький! Трахни меня! Ах! Как я хочу тебя! Лёшенька, давай!

И Лёха начал давать. Влагалище Насти было гораздо уже Гелиного, и член, действительно входил как поршень, выжимая из него воздух, который короткими всхлипами вырывался наружу. Чтобы не кончить сразу, Лёха притормозил вначале и теперь трахал Настю, зная что его хватит надолго, и он не опростоволосится перед ней ранним оргазмом.

А Настя стала кончать уже после четвёртого его вторжения в её щель. И теперь её влагалище почти беспрерывно источалось соками, и она была на пике удовольствия, постоянно испытывая ноющую, такую сладкую и желанную боль, что когда стал кончать в неё Лёха, не выдержала и потеряла на минуту сознание.

Лёха, кончив, лежал вжимаясь в Настю и думал, что молодых трахать всё таки лучше, чем в возрасте, но, впрочем, ни о чём не жалел. Настя ему досталась тоже, уже не целкой, и на будущее с ней, он не расчитывал. Много ведь женщин на белом свете.

- Ох, Лёшенька! Ну и трахнул ты меня, аж до потери сознания. До чего же хорошо! Да, ты уже не тот пацан, что не знает, с какой стороны подойти к девчонке. Ты уже самец, и даже знаешь, как хорошо оттрахать, чтобы девчонка получила тоже, желаемое.

Мне очень понравилось заниматься этим с тобой. Классно!

- Настя, а ты давно трахаешься? Почему ты выбрала в прошлом году именно меня?

- Ну и вопросики у тебя "Шарапов"? - Смеясь сказала она.

- Вообще то на такие вопросы не отвечают, обычно. Тебе то зачем это знать? Конечно, я давно, уже полтора года, не целка. А трахаюсь я, редко очень, да и не с каждым этим можно заниматься. С тобой вот, мне хорошо, но бывает и не кончаю даже. Есть среди вашего брата и такие, которым лишь бы самим кончить. Остальное до лампочки. А это ведь очень неприятно, и болезненно даже, когда тебя заведут до предела, а потом в кусты. Сам слил и ладно. - Она помолчала немного...

--------------------------------------

- Почему тебя выбрала, ещё в прошлом году? Как тебе сказать, чтобы поверил? Ну, понравился ты мне тогда, от всех в сторонке, вижу, что стреляешь в меня, глазами, а подойти боишься. Симпатичный ты ведь, уже тогда был. Решила сама к тебе навязаться, а ты взял и сбежал. Я даже подглядывала, как то, когда ты писял. В общем, сама не знаю почему, но я уже тогда хотела трахнуться с тобой. Сегодня вот, получилось и я очень, очень довольна этим. А ты? Тебе понравилось со мной?

- Классно! Ты заводная и страстная девчонка. А это не может не нравиться.

Говоря это, Лёха, который так и не слезал с Насти и не вытаскивал член из неё, лишь опёрся на локти, разгрузив её от своего веса, вновь почувствовал желание, и его член вновь напрягся, заполняя влагалище. Ощутив это, Настя протяжно простонала:

- Ох, что же ты делаешь со мной? Я опять вся на взводе. Ну же, трахай меня, милый.

Снова начались движения тел навстречу друг другу. Настя охватила ногами его бёдра, а руками ухватившись за ягодицы, подмахивала ему с таким азартом. Её стоны раздавались при каждом почти толчке, потом слились в непрерывное подвывание, когда на неё вновь накатили оргазмы и не прекращались, пока вновь Лёха не залил в неё свою сперму, брызгами выплёскивающуюся при каждом его завершающем толчке внутри неё.

На этот раз, кончив, он скатился с неё и лёг рядом, выравнивая дыхание. Настя, придя в себя, подползла к нему и легла на грудь, охватив его шею и благодарно целуя.

- Я никогда не получала столько наслаждения за раз, Лёшенька. Это так здорово милый.

- Настя, а кто тебе целку сломал? Кто был первым? Ты любила его?

- Сколько вопросов сразу. Лёша, давай пока оденемся лучше, на всякий случай. Потом, если действительно хочешь, расскажу.

Они оделись и Настя снова устроилась на его груди. Ласково поцеловала и начала.

----------------------------------------------

- Это случилось Лёша, зимой. У мамки день рождения 25 января, в Татьянин день, как раз. Папку своего, я не видела уже лет пять тогда. Он ушёл от нас, когда застал мамку с её шефом. Трахались они. Мать тогда работала экономистом на заводе и карьеру себе делала, за счёт своей привлекательности, с кем надо - спала, кому надо - давала.

Папке кто то сообщил об этом и он её поймал под её начальником. Врезал тому по роже, выгнал, собрал свои вещи и ушёл. Мать он не тронул. Любил, видно её сильно. Мамка поревела, а что толку то, сама виновата. Через год у неё появился первый сожитель, муж, не муж, любовник или кто, не знаю как назвать, но он стал жить с нами. Через два месяца они поскандалили и мать его выгнала.

Квартира у нас в городе большая, четыре комнаты, а живём мы в ней с матерью вдвоём, когда у неё нет очередного сожителя. За эти пять лет их было больше десятка. Надолго они не задерживаются. Так вот двадцать пятого января, мамку пришли поздравлять её сослуживцы из конторы завода и, среди них, недавний сожитель, парень лет около тридцати, моложе он мамки в общем. Пришли с водкой, вином, мамка собрала стол и они стали пировать. Я, под шумок, тоже две рюмки вина выпила.

Выпивали они часов до девяти вечера. Этот Юра, бывший сожитель мамкин, упился и мужчины упросили мамку положить его спать где нибудь. Положили его спать в самой маленькой, моей комнате, надеясь, что он проспится и сам уйдёт. А моя комната на выходе как раз. Остальные из зала, а моя в коридоре открывается.

Я, чтобы не мозолить всем глаза, сказала, что схожу к подружке и пошла погулять, надеясь, что часам к одиннадцати все разойдутся. Ключ от квартиры у меня свой. Погуляла я, посидела с пацанами знакомыми во дворе, на детской площадке, за столиком. У пацанов тоже вино было и они мне налили. Короче, закосела я прилично. Потом ещё с одним пацаном, который пошёл проводить меня, в подъезде пообнималась, он полапал меня пьяненькую, конечно, но потом я ушла домой.

Тихонько, стараясь не шуметь, открыла дверь и зашла

Я разделась, зима же и, приоткрыв дверь, хотела посмотреть, что там такое. Смотрю, мамка голая лежит на мужчине и дёргается, а сзади ещё один к ней пристроился. Пирог трёхслойный. Мужики ебут её, один снизу куда надо, видно, а этот, сзади, в задницу её трахает.

Что делать? Мешать, лезти к ним, точно, сейчас не стоит. Ещё с самой что нибудь сотворят. Да трахайтесь вы, думаю. Мне то что, раз мамка сама даёт и постанывает к тому же так, с удовольствием. Прикрыла я дверь и тихонько захожу в свою комнату.

И, на те, вам, а там этот Юрка лежит. Проснулся уже, и посмеивается, довольный такой.

- Ох, и блядь же твоя мамаша. - Шепчет он. - Хорошо хоть ты не в неё пошла. Молодец.

- А ты чего не ушёл, когда проспался? - Спрашиваю я.

- Тебя вот решил дождаться, посидеть, пошептаться с тобой. Нравишься ты мне. Выпить хочешь? У меня целая бутылка вина есть. Давай, потихоньку, мамке твоей сейчас ни до чего дела нет. Лишь бы наебаться вволю. Надо же, двоим сразу даёт.

Ну, а я то, тоже, под хорошим кайфом была, и этот Юрка, из всех мамкиных сожителей, мне больше других нравился. Высокий, симпатичный мужчина и языком много не болтал. Я и согласилась. Распили мы с ним эту бутылочку и я совсем закосела. Слышу, мамкины ёбчики уходить собрались. Мамка, пьяная, им говорит, захлопните мол дверь за собой. Замок то у нас английский был. Слышу, они пошептались чего то в коридоре, пока одевались, потом замок щёлкнул. Они ушли. А из зала, с дивана, мамкин храп послышался. Уснула она. Я прикрыла плотно дверь в зал, потом в свою комнату, и совсем ничего не стало слышно.

Зато сама весёлая, такая стала, подошла и уселась Юрке на колени. Он мягко так обнял меня и стал целовать. Он классно целовался, я сама обняла его за шею, и мне так хорошо стало. А он поднял меня и стал раздевать.

- Сейчас маленькая девочка ляжет баиньки. Я не сопротивлялась, и он раздел меня догола, потом взял на руки и уложил на кровать, прикрыл простынёй и...

Стал раздеваться сам. Я балдею, и уже ни на что не обращаю внимания. Он лёг рядом со мной и, обняв, снова стал целовать меня и ласкать вдобавок мои груди.

Я вообще поплыла и не поняла даже, как он раздвинул мои ноги и оказался на мне. Прижал меня к постели, захватил губы в поцелуй и вставил мне свой член.

Резкая боль, я промычала что то, он замер. Боль ушла, а Юрка стал трахать меня. Никакого удовольствия я конечно не получила. Просто ощущение, как что то двигается внутри и трёт. Немного полегче стало, когда он кончил в меня. Стало даже хорошо, облегчение сразу пришло.

Юрка вытащил и прилёг рядом, снова целуя и щупая меня. Минут через десять, снова залез на меня, и снова трахнул, потом ещё. Потом он, видно, трахал меня уже спящую.

Утром очень болела голова и жгло между ног. Сходила, помылась, полежала в ванне, потом намазала там кремом, каким то, и всё прошло. Вот так я стала женщиной, Лёша.

---------------------------------------------------

- А потом ещё много их у тебя было? Когда то, и с кем то, ты же научилась кайфовать?

- Если честно, настоящий кайф, как вот с тобой, сегодня, я ещё не испытывала ни с кем, кроме одного раза. Ладно, рассказывать, так уж всё.

Было ещё три случая, когда меня трахали, и я хотела, очень, получить удовольствие от этого, но честно, не получалось у меня. И я резко обрывала такие связи. Зачем они.

В прошлом году, когда я съездила к отцу, он то меня по прежнему любит, и ехала от него уже домой, в купе, трахнулась с мужчиной, лет сорока, и впервые узнала, что я не фригидная и могу, как все нормальные женщины, получать удовольствие.

Это было классно. Его звали Сергей, он ехал с Чечни, где служил капитаном в ВДВ. Я сама завела разговор на эту тему, пожаловалась ему, зачем то, что ни разу не могла получить, так красочно описываемые в любовных романах оргазмы, что не знаю даже что это такое, на самом деле.

Он посмеялся над моими проблемами и сказал, что просто я ещё не встретилась со своим мужчиной. Что каждая женщина нормальна, если она не извращенка, и способна получать желаемое, но что не с каждым мужчиной можно этим заниматься, надо просто встретить своего и тогда познавать все радости секса.

Я очень спорила с ним, утверждая, что я, очевидно, не совсем нормальная женщина и мне это не дано. Было уже поздно, весь вагон спал, Сергею очевидно надоело спорить со мной и он сказал мне:

- Раздевайся Настя, я на деле покажу тебе, что ты не права. Или боишься уже и меня?

Я фыркнула и разделась. Купе, конечно, мы заперли. И он, тоже раздевшись, положил меня на нижнюю полку и в полной мере доказал, как я была не права.

Он был очень сильным мужчиной, такой мускулатуры, кроме как в кино, я вообще раньше не видела. Сначала он завёл меня только поцелуями и ласками так, что я уже почти кричала от желания. Мы трахались с ним всю ночь. Я стонала, кричала, раз за разом получая свою долю удовольствия. Он своё тоже, конечно, получал. Когда мы закончили, было уже довольно светло, и я едва могла стоять на ногах. Хорошо, что ехать надо было ещё шесть часов. Он вышел раньше, а я спала мертвецким сном, и проводница едва меня разбудила, перед нашим городом.

--------------------------------------------------

Вот так, Лёша. А сегодня ты доставил мне, даже более сильное удовольствие, очевидно ты мой мужчина, хоть и пацан, пока еще, но с тобой я могу его получать всегда. Нам мало лет, и мы не можем быть всегда вместе, но я прошу тебя, Лёшенька, не бросай меня просто так, а я больше не буду ни с кем этим заниматься. Только с тобой. Клянусь тебе. Хороший мой!

- Ты здорово мне нравишься, Настя, но мы живём в разных даже местах. Ты в городе, я в посёлке, а встретились вот в деревне. Когда ещё снова встретимся, если разъедемся? Я бываю иногда в городе, но не знаю даже твой адрес. И можно ли к тебе туда зайти. Ты же не одна живёшь. А встречаться с тобой, я тоже хочу. Люблю тебя, может быть. Давай договариваться, где, когда и как, мы будем видеться с тобой.

- Лёша, ко мне, в городе, ты всегда можешь зайти, адрес я дам. Я всегда буду рада тебе. Здесь я буду, с месяц, и ты всегда можешь приезжать, недалеко ведь от вас. С осени мы оба будем в школе и тогда, конечно, проблемней будет видеться, но когда ты будешь приезжать, то я всегда встречу тебя, позвони только. Телефон я тоже дам.

- Ну вот и договорились. А теперь, я ещё хочу тебя. А ты хочешь, Настя?

- Даже если бы не хотела, всё равно была бы рада, что ты меня хочешь. Будем раздеваться опять, Лёшенька?

- Можно и не раздеваться, трусики только сними и вставай на колени, и на руки. Вот.

Буду трахать и мять твои тити. Кайфово!

Лёха пристроился сзади и вставил, подтянув Настю за бёдра, потом взялся за её грудки и начал возвратно-поступательные движения. Настя, вскрикнув при вторжении, стала подаваться задком ему навстречу, и вошла в ритм, сразу почти начиная постанывать от удовольствия при каждом его сильном толчке внутри её.

- Хи-хи, по собачьи трахаемся. Ой! До самого конца достаёшь Лёшенька, даже больно. Да, не останавливайся ты! Трахай меня, хорошо же, и боль приятная. Ох! Лёшенька!

Лёха, то мял её груди, то ухватив за бёдра, сильно насаживал на себя и снова переключался на груди, целуя также её спинку и шею. Трахались минут десять и Настя словила удовольствие уже дважды, когда Лёха снова взялся за её бёдра и, всадив член на всю длину, замер и стал толчками выбрасывать в неё свою сперму. Настя тоже кончила вместе с ним и, в изнеможении, свалилась на плед, а на неё навалился, придавливая, Лёха.

- Как хорошо! Лёшенька! Вечером встретимся ещё?

- Конечно. Потрахаемся и вечером. У тебя есть ещё на примете, какое нибудь место?

Спросил Лёха, вытаскивая из неё орудие и ложась рядом. Настя сразу перебралась ему на грудь и хихикнув, заявила:

- Нет, теперь твоя очередь искать его. Но, думаю, придумаем что нибудь и всё равно потрахаемся. Это мне понравилось, и так классно, с тобой. Поехали сейчас по домам, до вечера. Мне ещё своей бабушке, тоже надо помочь. Она просила.

Настя надела свои трусики и встала. Лёха тоже поднялся, поцеловал её и пошёл за мопедом. Заехав на пляж, искупались, смывая с себя запахи пота и любви. Через двадцать минут, он ссадил Настю около её дома и сам проехал к своей бабуле.

-------------------------------------------------

Около одиннадцати вечера, Мишка слез с сеновала и, не заходя во двор, через огород выбрался на улицу. Вскоре уже, тихонько постучал в дверь Гелиной квартиры. Геля открыла сразу и он зашёл. Она закрылась и повернулась к нему, улыбаясь, а он обнял её и стал целовать, прямо в прихожей.

- Что, уже соскучился, Миша? Ох, и уделали вы вчера меня, вдвоём то. В три часа дня только встала. Надька в полдень приходила, а я никакая, до того спать хотела. Она денег на мороженое взяла и опять ушла, сказала, что с ночёвкой. Пройдём пока на кухню, Миша, там посидим. Ты выпить не хочешь маленько?

- Нет, Геля, не хочу, мне и так хорошо, с тобой. Выпей, если сама хочешь. Я не буду.

- Молодец ты Мишенька. Ни к чему, в общем то, это вам молодым. Ладно, сама выпью маленько, для смелости.

Она невесело засмеялась. Налила себе в стакан и выпила. Села на стул, а Мишка, подойдя сзади, положил на её плечи руки. Потом переместил их на её груди и стал нежно сжимать их, целуя, при этом, Гелю в шею и щёчки. Она повернула к нему голову и Мишка впился в её губы.

- Ты очень нежный любовник, Миша. Лёшка, приятель твой, грубее и настырнее. Мне ты больше нравишься. Ты уже хочешь меня? Пойдём тогда в спальную, что ли. Или ты здесь хочешь меня? Давай, как захочешь, милый, так и еби. Я буду рада тебе дать. Мишка поднял её и заставил опереться о стол, забросил на спину подол халата, под которым ничего не было, взялся за бёдра и вошёл в неё на всю длину члена. Входил, задерживался на какое то время, как бы смакуя ощущения, выходил и снова вперёд. Геля приноровилась к его ритму и с удовольствием подмахивала, насаживаясь на его член. Скоро ритм ускорился и оба часто задышали, совершая встречные движения.

- Ох! Мишенька, я уже второй раз плыву. Кончай и ты, ноги уже дрожжат. Ах, ещё немного, сильнее, Мишенька! Ох, опять кончила! Хорошо!

Шептала Геля, подавая задом.

Мишка вбивался в неё с силой молота и, наконец, притянув к себе её задок, замер и стал выплескивать в неё свою сперму, закрыв глаза от удовольствия, и улыбаясь. Выплеснув всё, постоял ещё немного и вытащил обмякший член. Геля повернулась и обтёрла его тряпочкой, обняла потом за шею и благодарно поцеловала, нежно шепча:

- Мне было так хорошо с тобой, Мишенька. Пойдём сейчас на кровать, милый. Там лучше.

Выпив ещё стограммовик, Геля повела своего малолетнего любовника в спальню, где они продолжили. Мишка ушёл от неё только в три часа ночи. Довольны были оба.

----------------------------------------------------

Вовка проснулся, когда в летнюю кухню зашла мать и стала перебирать посуду.

- Ма, что время уже много, гремишь тут.

- Да, уже половина первого. Ничего себе ты дрыхнешь? Во сколько же ты спать лёг?

- Не знаю точно, но Ксюшку я проводил домой около двух ночи. Дядя Витя у них там скандалил, пьяненький, и Ксюшка сбежала, а тут я как раз с дискотеки пришёл, ну и просидели с ней почти до двух. Потом проводил, посмотрел, что у них уже тихо и Ксюшке можно домой, и разошлись. Ладно, поесть бы чего нибудь. Всё, встаю, мам.

- Да, жалко девчонку. Надо будет с Виктором поговорить. Нормальный же мужик, когда трезвый и о семье заботится и работает хорошо, а вот пьянка всё портит. Ты, Вовка, Ксюшку, смотри не обижай. Эх, красивая невеста будет! Но сейчас рано ей ещё гулять.

- Да понятно мам, Ксюшку я и так всегда защищаю от всяких дураков. Глаза у неё красивые, большущие такие и ласковые.

- Ты смотри, и это уже заметил? Ну и Вовка, сам то, пока, к ней не приставай, я то вижу, что она любит тебя, по моему, всё в твою сторону глядит. Рано вам ещё

- А что рано то? Нормально, мне, по крайней мере, если девчонки сами, к тому же, не против. Сами то тоже, наверное, в наши годы, щупались по за углами.

- Эй! Ты не много на себя берёшь? Возьму вот ремень и пощупаю тебя им, хорошенько, чтобы думал, где и что болтать можно. Ишь ты! Матери такое говорить.

- Ладно, всё мам, понял, и больше не буду. Чайник то горячий? Перекусить бы, немного.

- Вставай, умывайся и садись, ешь. Мы с отцом пошли к его сестре, Марии. Придём вечером, часов в восемь. Ты где будешь? Ладно, спи пока здесь, но не балуй.

- Я вечером за речку, к Серёжке схожу, звал чего то, потом на дискотеку, и спать. Можешь проверить, в двенадцать на месте буду.

- Да верю я, чего тебя проверять, не провинился пока. Ладно, пошли мы, отец зовёт.

Мать с отцом ушли, а Вовка уселся за стол, где была горячая яишня с колбасой и пыхтел на плитке чайник. Дверь приоткрылась и в неё просочилась Ксюша, довольно улыбаясь. Прошла к нему и обняла сзади. Вовка развернулся к ней и поцеловал, с удовольствием, заметив её большие и счастливые глаза.

- Садись, Ксюша, позавтракаем.

- А я, Вова уже поела, чаю вот, с тобой лучше попью.

Она придвинула табурет, села, налила себе в чашку кипятка, разбавила заваркой и бросила в чай три кусочка рафинада. Поднялась, поцеловала ещё раз Вовку и стала пить чай, закусывая печенюшками и хитро поглядывая на улыбающегося Вовку.

- Тебе чего с ранья дома не сидится, Ксюша?

- Так полдень уже. Я смотрю, твои пошагали в посёлок, ну и решила к тебе заглянуть. Поцеловать тебя, соскучилась уже, а тут нет никого, никто не помешает и не увидит. И ещё я хочу, чтобы ты пощупал меня, как ночью. И я тебя тоже, потрогаю.

- Ксюшка, ты знаешь чем это может кончиться?

- Ха, знаю конечно. Ты захочешь меня трахнуть.

- И трахну, если ты так себя вести будешь. А это же больно будет, так что не заводи.

- Большой, а глупый. Мне самой, может быть, хочется, что бы ты трахнул меня. Любить тогда больше будешь, и ни к каким Людкам не пойдёшь. Всё равно же захочешь этого.

- Боюсь я тебя, и себя тоже, Ксюша. Мамка вон, и то говорила, что рано нам с тобой ещё этим заниматься. Она заметила, что ты на меня поглядываешь и сказала.

- Вова, давай попробуем, один разочек всего. Если будет плохо или не понравится, то больше не станем это делать. Хорошо?

Вовка промолчал, доел, выпил чаю и стал прибирать на столе. Ксюша ему помогала.

Когда закончили, она опять повисла на его шее, и ему, просто, пришлось её целовать.

- Ну, всё, Ксюшка! Теперь точно трахну. Завела, стоит уже как кол, больно даже. Раздевайся, тогда, и ложись, раз сама захотела. Сейчас я тебя заведу, как ты меня. Эй, трусики тоже снимай, чего уж теперь. Будем голые, обжиматься. Ох, какая же ты маленькая всё таки. Может передумаешь? Просто, пообнимаемся и всё.

- А ты что, в кусты уже? Испугался? Я маленькая, да удаленькая. Иди, целуй мои тити. Потом, если не захочешь, - она хихикнула, - то как хочешь. Ой, он точно у тебя как палка, твёрдый. Ложись пока рядом, дай, я его поласкаю. Нравится? Конечно нравится.

Ах, как приятно ты сосёшь мои тити. Как телёночек у коровки. Хорошо!

- А хочешь? Я тебе там поцелую и пососу? Ещё приятней будет.

- Давай. А противно не будет? Я же ей писяю, пахнет наверное нехорошо.

- Глупая.

Сказал Вовка, обнимая её бёдра и положив ладони на круглую маленькую попку, поцеловал её раскрывшуюся пипиську, вызвав её ответное движение вперёд и вздох. Потом присосался к писунку, оторвался и сказал:

- Тебя, Ксюшенька, я хоть где могу целовать и лизать, такая ты вкусненькая и моя, к тому же. Тебе нравится?

- Да! Вовочка! Да, целуй и соси меня там, это так приятно. Ты, тоже, только мой. Я только тебя люблю так сильно. Делай со мной, что только захочешь. А трахаться будем?

- Не торопись, малышка, я ещё не всю тебя обследовал. О, ты дрожжишь, замёрзла что ли? Ничего. Сейчас тебе будет жарко.

Вовка стал посасывать сикелёк, лизать вдоль щелки и проталкивать язык в её миниатюрное влагалище. Ксюша, руками вталкивала его голову в себя, издавая короткие стоны и вздохи, и поднимая свои бёдра навстречу его губам и языку.

Дрожжала она всё сильнее и вот, не выдержав этой мучительно-сладкой боли, целиком уже заполнившей её, она тонко закричала и обмякла, потеряв на мгновение сознание. Вовка, в это время, сунул в её дырочку средний палец и резко ввёл его до конца. Короткое вздрагивание и всё.

Палец, когда он его вытащил, оказался в крови. Ксюша прерывисто дышала и лежала раскинувшись на диване, когда Вовка встал и вымыл руки, думая, правильно ли он сделал, сломав ей целку именно так. Решил что правильно, что так она почти не почувствовала боли, но что ей, сейчас, надо там тоже вымыть.

Ксюша, когда он повернулся к ней, плакала. Она поняла, что уже не девственница, и её обидело, что Вовка сделал это не членом, как полагается. Да, боли она совсем не испытала, находясь без сознания от полученного удовольствия, но зачем он сделал так?

- Вова, ты сделал меня счастливой и несчастной. Ты меня совсем не любишь? Да? Проткнул меня пальцем, если кто узнает, то будут надо мной издеваться.

- Глупая ты Ксюша. Наоборот, я так люблю тебя, что не хочу, чтобы ты, даже при этом, получила боль, малышка. Тебе же не было больно? Ну вот. Сейчас ты подмоешь там кровь, и помажешь мазью, а потом, через часик, мы с тобой трахнемся по настоящему. А о том, как ты лишилась целки, никто и никогда не узнает. Вставай, малышка. И верь, что я тебя люблю не меньше, чем ты меня. Вот так.

- Спасибо, Вова, извини меня, свою маленькую глупышку. Я поняла всё и сделаю как надо. Помоги мне, а то у меня, всё ещё, ноги дрожжат, так мне было хорошо с тобой.

Вовка тут же подошёл и помог ей, поцеловав при этом её нежные губки. Ксюша подмылась и смазалась, поданным ей Вовкой, кремом. Повернулась, довольно улыбаясь, и заяавила:

- Вова, теперь я тебя там, ласкать буду. Я слышала, что так тоже делают, и мужчинам это нравится. Только ты писюн свой помой, хорошо?

- А понравится ли это тебе? Может не стоит, малышка? - Вовка вымыл член и вытер его.

- Не знаю, я же не пробовала ещё. Думаю, это тебе, понравится. Пошли на диван опять. Ложись, сейчас я буду сверху. И нечего его прикрывать. Ох, нормально. А как он мне туда влазить будет? Большой же, но в рот входит. Ха, и не противно совсем. Вова, его лизать или сосать надо? Я же не умею ещё.

- А я тоже не знаю. Попробуй по всякому, посмотрим, как будет приятней.

Ксюша открыла багровую, напрягшуюся головку и лизнула её. Вовка аж застонал.

- Так тебе нравится, а вот так.

И она, взяв головку в ротик, пососала её. Вовка подался вперёд и снова издал что то похожее на стон.

- Понятно. Так ещё больше нравится. Значит можно и лизать и сосать и целовать.

И она принялась за дело. У неё неплохо получалось, для начинающей. Смеха ради, она несколько раз насадилась ртом на член, погрузив почти весь в ротик. Вовка не выдержал такого испытания, и выстрелил спермой, у неё во рту, а Ксюша проглотила её, чтобы она не попала в дыхательное горло. Вкус ей понравился.

- Ну вот, не дал хорошенько поласкать, зато накормил. Нормально. И впрямь это вам нравится. Ну как, доволен мной, Вова?

- Я даже не знал, что так можно. Кайфово! А тебе не было противно?

- Не-а. Вкусный ты Вова. Как нибудь, надо будет ещё тебя попробовать. Пока хватит.

А целовать теперь ты меня будешь? Я ведь твой хуй сосала.

- Так мой же. После чужого, точно бы не стал. Но ты, о наших забавах, смотри не болтай никому, а то точно задразнят потом. А так, нормально. Иди ко мне, малышка!

Ксюша голенькая расположилась на его груди и они стали целоваться, щупаться, баловаться и смеяться. Ксюша начала позёвывать, видя это, Вовка положил её на своё плечо и стал баюкать, как ребёнка. Вскоре она крепко спала. Вовка встал, укрыл её и, одевшись, сел рядом, с удовольствием рассматривая свою маленькую, любящую и нежную подружку. Открыв дверь, сел около неё и закурил сигарету, задумчиво глядя на спящую.

---------------------------------------------

Лёха с бабой Верой пили вечером чай, перед этим плотно поужинав, на чём настояла бабуля. Тут уж не отвертишься. Сейчас она рассказывала ему очередную байку про похождения его отца в молодости, с юмором конечно, поэтому они хорошо похохотали.

- О, смотри-ка, это же Настя с сестрёнкой Ниной прогуливаются, тебя наверное ждут. Слушай, внучек, время ещё мало, щупаетесь то вы обычно по темноте, так что иди, приглашай сестрёнок в гости. Я хоть от пирожков разгружусь, которые ты есть не хочешь. И чаем девчонок напою, посидим, поболтает о том о сём. Иди, приглашай, и отказы не принимаются, так и скажи им. Понял?

- Понял, бабуля. Сейчас позову. Сестру я, кстати, не знаю совсем.

- Вот и познакомишься, она в соседнем, с тобой, посёлке живёт, здесь часто бывает.

Лёха вылез из за стола и вышел во двор. Девчонки стояли рядом с калиткой.

- Девчата, а вас в гости зовут. Заходите. Бабуля сказала, что отказ не принимается.

- Ну, раз баба Вера так сказала, то надо идти. Пошли Настена. Сейчас нас чаем до отвала напоят и, наверняка, кучу пирожков заставят съесть. Знаю я бабу Веру.

Сестра Насти, Нина, была чуть повыше и потоньше её. Но глаза у них обоих были одинаково красивы, это Лёха сразу увидел. Волосы у Насти были светлые, а у Нины чуть потемнее и слегка завивались надо лбом. А так, даже сарафаны и кофточки, одетые под вечер, были одинаковые. Издали, не зная, их можно было даже перепутать.

Нина, в общем, Лёхе тоже, здорово понравилась. Весёлая и задорная, как он понял. Только не понятно, зачем Настя её с собой привела, если хотела потрахаться. Ладно, разберётся потом и с этим. Девчонки перешучиваясь и, немного, смущаясь зашли в дом, где всех встретила улыбающаяся баба Вера.

- Ох, как хорошо, что зашли, милые. Садитесь, чай будем пить с пирожками, которых для моего любимого внука Лёшеньки напекла, а он, паразит такой, есть их не хочет.

Девчонки весело рассмеялись, понимающе поглядывая на Лёху. Сели за стол и стали с удовольствием, пить чай и есть эти самые пирожки, похваливая их и посмеиваясь.

- Вот, внук, бери пример с девочек. А то, куда мне их столько. Кушайте милые, ещё чаю налить может? А ты охломон, чего сидишь, скалишься?

- Бабуля. Пощади. Сколько можно есть? Ещё раз попробуешь заставлять, завтра же домой умотаю, сиди тут одна тогда, со своими пирожками.

- Я, те, умотаю! Ишь, паршивец такой, и так редко ездишь, и ещё, умотаю. Пожалел бы бабку то, и так всё время почти одна. Сына не дозовёшься, и внук туда же.

- Да, пошутил я, бабуля! Ты же у меня самая любимая, и сама знаешь это.

- Знаю и тоже прикалываюсь, как вы теперь говорите. Ну, а у вас, девчата, как там бабушка живёт, давно что то не видела её, хоть и живём в одной деревне.

- Ноги у неё, баба Вера, побаливают, никуда далеко не ходит теперь. До магазина, только, и обратно. Привет она вам передавала, как услышала, что мы за Лёшей идём.

- Спасибо, милые. Ей тоже, большой передайте, и пожелание, не болеть шибко то.

За разговором с шутками и смехом, просидели почти до десяти вечера. Лёха и девчонки ушли прогуляться, а баба Вера, сказала, что посмотрит немного телевизор и ляжет спать, так как устала немного. Нина уговорила всех пойти и искупаться на ночь. Пришли на реку и разделись. Лёха, аж облизнулся, увидев такие крупненькие и красивые грудки сестрёнок, а они, взявшись за руки, побежали к воде, с плеском, брызгами и, конечно же, с визгом, бросились в воду. Лёха последовал за ними.

Разбежался и, метрах в трёх от берега, нырнул, пытаясь под водой подплыть к Насте, но вместо неё ухватил за бёдра Нину, чуть не стянув с неё трусики

Настя тоже хохотала, глядя как извивается в воде Лёха, натягивая плавки опять на свою задницу.

- Ну, Нина, погоди! Я тебе отомщу за это.

И он бросился в её сторону, но не тут то было. Она снова ушла под воду и вынырнула уже метрах в пяти от него. Саженками поплыла к другому берегу, Лёха бросился, было, за ней, но вмешалась Настя, повиснув на его шее и впиваясь в губы.

- Хватит за Ниншей гоняться, или может ты её уже захотел? Смотри у меня.

- Настя, а зачем ты её взяла с собой? Ты же знаешь, чем мы хотели заняться.

Настя усмехнулась. Посмотрела на плывущую уже назад, Нину и сказала:

- Затем и взяла, чтобы ты её тоже трахнул. Серьёзно. Ей зимой один дурак целку сломал, изнасиловал так, что у неё кровотечение началось. Хорошо, скорая погодилась, и её увезли в больницу. Три дня она там пролежала, а того гада, так и не нашли тогда, сбежал он, успел. Нинка зациклилась и только недавно оттаивать стала понемногу. Ладно, потом как нибудь, дорасскажу, она рядом уже. Целуй же меня, чего ты?

Лёха стал целовать её, ухватив руками за попку. Они погрузились в воду, отфыркиваясь вынырнули и засмеялись, снова обнявшись.

- Эй, утонете ведь, так целуясь. Мне даже завидно стало. Лёша, может меня так поцелуешь, не всё же Настю целовать. Или слабо? А, понятно, Насти боишься?

Лёха взглянул на Настю, та подмигнула ему, слегка кивнув, давай мол.

- А, ну ка, плыви сюда. Посмотрим, какая ты смелая. Только на словах, наверное, а на деле, опять унырнёшь куда нибудь. Мне твои губки, на вид, понравились.

С недоверием и, даже, с испугом, но она подплыла, и Лёха, обняв её за шею, впился в подставленные губки. Присосался, и Нина ответила на поцелуй. Они тоже притонули, но не прекратили поцелуй, опускаясь до самого дна. От нехватки воздуха, Нина оторвала свои губы и, оттолкнувшись от дна, всплыла наверх. Следом вынырнул и Лёха, улыбаясь во весь рот. Настя засмеялась, глядя на хватающую воздух ртом, Нину.

- Ну как? Понравилось тебе целоваться с моим Лёшенькой?

- Классно! - Сказала Нина. - Меня так никто не целовал. Хотя... Я не много и целовалась за свои пятнадцать лет.

- Четырнадцать, Нинша. Пятнадцать тебе будет только в сентябре.

- А, какая разница. Настя, ты не против, если мы повторим?

- Давайте-ка, лучше вылазить. На берегу будем целоваться. Лёша, только теперь моя очередь, а потом уж и её, так и быть.., поцелуй.

- Хорошо, но это может кое-чем закончиться.

- Ха, напугал. Побежали одеваться, а то холодно, из воды, голыми, почти.

Быстро оделись, и девчонки обняли его с двух сторон. Пошли к мосту через реку. Вышли на дорогу и остановились, решая, куда теперь идти дальше. Лёха предложил оккупировать бабкину баню, которая стояла совсем недалеко оттуда, где они находились. Огород бабы Веры выходил к повороту реки и там, за изгородью, и стояла банька, срубленная из осиновых брёвен и довольно просторная, к тому же.

Девчонки переглянулись и согласились. Ещё светила вечерняя зорька, но начинало уже темнеть, когда троица зашла в прируб с одним окном в сторону речки. Лёха достал и зажёг керосинку, сразу открыв окошко, чтобы не было чада. Прируб-предбанник был просторным здесь стояли диван и столик, а также вешалки для одежды на стенке и тумбочка в углу.

Баня была топлена в субботу и в ней ещё сохранялось тепло. Уселись на диван и Настя первая присосалась к Лёхиным губам, обнимая его с одного бока. С другого к нему прижималась Нина, с завистью и восторгом смотрела на игры двоих. Лёха, положив одну руку на грудь Насти сжимал и ласкал её. Вторая рука обнимала Нину за талию. Когда поцелуй закончился, Настя довольно вздохнула и сняла со своей груди Лёхину руку, встала и пересела на табурет, предоставляя в распоряжение Лёхи сродную сестру.

Он притянул за талию Нину к себе и сначала покрыл её щёки и губы лёгкими касаниями, поцелуями, когда она положила свои руки ему на плечи, его рука с талии переместилась на попку, а вторая нежно сжала её красивую грудь. Нина подставила свои губы и Лёха прижался к ним, просовывая в её ротик свой язык. Языки встретились и начали свой танец, а губы свой. Поцелуй явно затягивался и Настя немного ревнуя, в то же время радуясь, наблюдала за этим действом. Пальцы Лёхи теребили соски Нининых грудей, сжимали сами груди, а Нина всё сильней прижималась всем телом к нему. Поцелуй закончился протяжным стоном Нины и смешком Лёхи.

- Чёрт! Она так меня возбудила, что я чуть не кончил в трусы. Что будем делать?

Настя встала и сняла с себя кофту, хотела сбросить сарафан, но её остановила Нина, жестом давая понять, чтобы она не спешила.

- Нинша, мы с Лёшей, вообще-то, хотели потрахаться. Теперь ещё ты его возбудила. Парню надо сбросить напряжение, а это можно только двумя способами, дрочить или трахаться с кем то из нас. Ты боишься этого дела, значит со мной. Так ведь?

- Кто тебе сказал, что я боюсь? Я боялась первое время после, сама знаешь чего. Потом поняла, что жизнь продолжается. И сейчас я тоже этого хочу, не меньше чем Лёша. Вы же днём уже трахались, как я поняла, так пусть он трахнет меня сейчас, сначала.

Давай, Лёша, я тоже хорошо завелась. Раздевайся, чего уж теперь нам стесняться.

Она быстро разделась, сняла и трусики, легла на диван и приглашающе протянула к нему свои руки. Лёха, тоже голый уже, лёг на неё и, в первую очередь, с рычанием, набросился на её груди, целуя, посасывая и покусывая соски.

Заставил приподнять ноги в коленях и осторожно стал входить в неё, чувствуя как раздвигаются стенки её влагалища под его напором. Вошёл и упёрся в матку, Нина простонала. Потом начались движения, сначала медленные и осторожные, но после того, как Нина сама начала подаваться ему навстречу, уже откровенно постанывая от желания, движения вошли в ритм, который, по мере приближения главного удовольствия, всё ускорялся. И вот уже они трахались с полной самоотдачей, и первая, тоненько закричала и потеряла сознание, Нина, а Лёха, сделав ещё пять качков, замер, дрожжа от наслаждения и стал толчками выбрасывать в её влагалище свою сперму. Нину трясло, когда она пришла в себя, и она ещё крепче прижалась к телу Лёхи, постепенно успокаиваясь.

-----------------------------------------------

- Ты стала сейчас полноценной женщиной сестрёнка. Можешь ничего не говорить, я сама видела, как тебя трясло в оргазме, как ты потеряла даже сознание от этого удовольствия. Ты счастливый человек Ниночка, я даже завидую тебе немного. Значит Лёшка и твой мужчина тоже, раз смог довести тебя до такого состояния. Как будем его делить? Или пусть трахает обоих, если мы ему обе нравимся. Что скажешь, Лёша?

- Что говорить то? Нина высосала меня до предела. Столько спермы за раз, из меня ещё не выделялось. Теперь с полчаса восстанавливаться буду. Но потом уж на тебе, Настя, за всё отыграюсь. Да, вы обе мне нравитесь, хоть и разные в сексе, может это хорошо.

Если не будете ревновать меня друг к дружке, то я даже хочу, трахаться с обоими. Вы обе такие страстные и азартные, а потом посмотрим, как дальше быть. Согласны?

----------------------------------------------------

- Лёша, с тобой я на всё согласна. Я первый раз ведь трахалась, до этого меня тоже трахнули, попросту изнасиловал один гад.

Она помолчала, потом продолжила:

- Подловил, когда я шла из школы, через корабельную рощу, дал по голове чем то и порвал мне там всё. Четыре шва, как сказал врач, пришлось накладывать, чуть кровью не истекла, хорошо подобрали и скорую вызвали. Так что, я и вправду боялась этого потом, пока тебя не увидела. Сразу почему то захотелось, чтобы ты меня трахнул и верила, что всё будет нормально. Вот. Я тоже завидую тебе Настя, что Лёша с тобой раньше меня был, но не ревную. Будем дружить, сестра?

- Конечно будем. Лёша, пока ты восстанавливаешься, давай я сбегаю домой. У меня припрятанная бутылка вина есть, выпьем за нас, за Нину, за тебя.

- Сходи, конечно, только недолго, а то я может раньше захочу.

- Так Нинка-то, здесь остаётся. Только меня, тоже, обязательно трахни, потом.

Она засмеялась и убежала, а Лёха, который всё ещё лежал на Нине, и член его был в ней, ощутил опять, как он наливается силой и раздвигает вновь стенки влагалища Нины. Она же, почувствовав тоже этот феномен, довольно рассмеялась и, положив свои ладошки на Лёхины ягодицы, подалась бёдрами к нему.

Лёха охнул и начал снова трахать её, уже не осторожничая, увереный в том, что ей тоже это надо. Они трахались уже минут десять, Нинины ноги обнимали его за бёдра, и она, уже два раза, получала удовольствие, которое также заполнило, уже, и Лёху. Что то прорычав, вжался в Нину, притянув её к себе и вновь заполнил её влагалище спермой.

Нина простонав: - Лёшенька! - Тоже прижалась к нему, и кончила в третий раз. На этот раз он слез с неё и пошёл в баню, чтобы вымыть свой скользкий и мокрый член. Следом зашла и тоже подмылась Нина. Потом они оделись, Нина, правда не надела свои трусики, явно расчитывая на повторение.

Когда прибежала Настя, они просто целовались, сидя на диване. Настя принесла батон хлеба, небольшой кружок Краковской колбасы и бутылку вина, ещё советских времён, которые они уже не помнили. Вино было их бабушки, но она про него уже давно забыла, а Настя, случайно нашла. Стаканы нашлись в угловой тумбочке. Разлили, подняли стаканы и, стукнувшись ими, дружно выпили. Закусили.

- Неужели не трахались без меня? Не верится что то, зная немного Лёшеньку.

- Раз знаешь его, то знаешь, что трахнулись, конечно. Лёша молодец, три раза заставил меня, почти, кричать от удовольствия. Это так классно! Даже жалко немного, что сейчас ты будешь с ним трахаться. Давай ещё выпьем, за то что я женщиной стала.

Они ещё выпили понемногу и Настя устроилась на Лёхиных коленях. Поцелуи сменились раздеванием сначала Насти, потом Лёхи. Когда Лёха с большим желанием впёр ей, она застонала, немного морщась от боли, но стала со старанием подмахивать ему, обняв за спину и выгибаясь при встречных движениях. Лёха трахал её не заботясь о том, больно ей или нет, всё больше заводясь.

Движения, неторопливые и ритмичные сначала, всё ускорялись. Настя протяжно застонала, получив первое наслаждение. Лёха замер на мгновение, как бы прислушиваясь к ней, хмыкнув, снял руки с грудей и ухватился за Настины напряжённые ягодицы, продолжил свои толчки, ускоряя темп. Настя, немного расслабившись от оргазма, снова подхватила ритм и, через минуту, снова застонала. После этого её стоны раздавались при каждом Лёхином толчке.

Кончив три раза и чувствуя, что Лёха ещё далёк от того же, она не выдержала и почти взмолилась, всем своим телом и плотью ощущая, что ей хватит уже:

- Всё! Лёшенька, миленький! Мне уже хватит, трахни, чтобы самому кончить, Нинку ещё. Я уже больше не могу, миленький, хороший мой, мне уже больно. ОООХ!

Нинка, как будто ждала такого предложения и сразу же скинула с себя сарафан. Лёха поднялся, со стоящим и напряжённым членом, а Нина заменила на диване Настю. Навалившись на Нину, сразу вошёл в неё и стал трахать, стараясь сам получить желаемое, трахать жестковато и мощно, но Нинка, по видимому, именно этого и хотела, сразу подхватив ритм движений и с удовольствием подмахивая Лёхе. Кончили они вместе. Вместе, втроём, потом зашли в баньку, чтобы смыть с себя и пот и усталость от секса.

- Что то ты долго сейчас не мог кончить, Лёшенька? Совсем затрахал меня.

Усмехаясь сказала Настя, надевая трусики и сарафан. Нина и Лёха тоже оделись.

- Так сколько раз за день мы сегодня трахались. Спермы то, почти, не осталось в яйцах, поэтому и долго. Нина, по моему, даже довольна этим. Так Нинок?

- Конечно довольна, а также тем, что ты на мне кончил, а не на Насте. Балдёж! Завтра потрахаемся ещё? Мне здорово хочется. Как, Настя, Лёша?

- Будет день, будет и остальное. Сейчас уже по домам пора разбегаться. Бабульки беспокоиться будут. Баба Вера точно, она пока меня нет, уснуть не может. А завтра, выспитесь и приходите, придумаем что нибудь.

Лёха проводил сестрёнок до дома и, поцеловав обоих, пошёл тоже отдыхать.