Капитанский сынок. Рыбалка-еб*лка

Когда в школе проходили "Капитанскую дочку", кто-то из одноклассников назвал Сережку Гринева "Капитанским сынком", так как его отец был армейским офицером. С этого момента кличка медленно, но верно вытеснила его прекрасное имя. Сначала звали "Капитанским сынком", потом "сынком". "Сын" прилипло намертво и, если кто-то по-злобе и называл его "дочкой", но он, может быть и к своему несчастью, активистскую ориентацию сохранил навсегда вместе со своей кликухой.

***

"Сын" с нетерпением ожидал эту пятницу. Друг обещал взять его с собой в ночную. В это лето парень болел одной болезнью - рыбалкой. Это была Страсть с большой буквы. Начиная с первых чисел июня, Сергей не помнил дня, когда просыпался позже трех часов по утру. Скорее ночью, с заранее нарытыми свежими червями, он бежал в предрассветных сумерках к реке, где в потайном кусту были спрятаны его удочки и, раздевшись догола, со всей амуницией на голове? по шее в воде? добредал до своего мостка в заводи. Закуривая копеечную сигарету "Дымок", не для курения, он и курить-то толком не научился, а только ради того чтобы разогнать наседавшую стаю комаров, забрасывал снасть.

И когда над лесом всходило солнце, у него на кукане уже был неплохой улов. В заводи ему не везло на крупную рыбу, все больше карасики с ладошку, но каждый день из тени мосточка, по расчищенной от травы, рыбачьей дорожке к центру заводи медленно и чинно проплывали огромные карпы. Парнишка мог дотянуться рукой до их иссиня черных спин, но они, брезгуя наживкой его удил, величественно исчезали в глубине. Туман над рекой тоже исчезал. Солнце начинало греть, потом жарить, и к часам десяти у пацана половина головы обгорала так, что потом дома на подушке он находил целые куски облезшей мертвой кожи. Такие интересные кусочки с дырочками, как у кружев, - следов от его коротко стриженых волос.

Дальше ловить рыбу уже было не интересно и, запрятав снасти в кустарник, а рыбу в яме на кукане, он шел, жадно кусая бутерброд, на пляж, где уже появились его друзья. В военном городке все друг друга знали, а пацаны учились в одной школе. В обед Сережка приносил свою рыбу и в черной от копоти кастрюле он варил уху. Просто добавлял немного пшена и картошки. Обед получался на славу.

В последнее время с ним часто обедал Витёк... Он был на класс моложе, но бегал за "Сыном" как привязанный.

И вдруг этот Витька приглашает его поехать на пруды. Командование давало машину, чтобы офицеры могли порыбачить. Витькин отец был не против захватить с собой еще и Сергея.

Огромный, как танк "КрАЗ", выкрашенный защитной краской стоял за КПП. Рыбаков подсаживали в крытый брезентом кузов. Ехать предстояло далеко и на деревянных жестких откидных сиденьях, на которых возят солдат.

Когда приехали, вид пруда разочаровал ожидания пацанов. Кругом было голое поле, ровное как стол. Подойти к пруду можно было только через топь

Витька и Колька долго ходили за дровами. Пока зажгли костер, стемнело. Витькин отец расстелил кусок брезента. После ужина залезли втроем под него, как в спальный мешок. Так и уснули.

У мужиков, почти у всех, были надувные лодки, и они поутру отплыли от берега на середину пруда, а пацаны пошли в обход искать твердый берег. Клевало из рук вон плохо. Витьке всё быстро надоело, потом и Сергей сообразил, что на реке он поймал бы больше. Два друга потопали обратно к "КрАЗу", одиноко стоящему на лугу. Кабина была заперта. Пацаны забрались в кузов. Там, под еще ненагревшимся брезентом, было и прохладно и темно. Витька развалился животом на центральной скамейке. Серега раньше никогда на Витьку с этой точки не смотрел, а тут его как по голове ударило. Он просто смеха ради взял и лёг на друга сверху. Хорошо так лёг, удобно, член прямо в ложбинку между Витькиных ягодиц уложился. А тому вроде бы и ни по чем. Молча лежит себе, скорее даже замер. А Сергей давай по взаправдашнему дрочиться. Член у него окреп. Он им по заднице проволочил туда-сюда. Стало совсем хорошо.

Потом рубашку на Витюхиной спине задрал до шеи. Ничего. Хотел и брюки с него стянуть, а тот взял и перевернулся. Устроили потасовку, кто кого повалит. Вспотели аж. Тогда Сергей взял, да сам лег на другую скамейку, а Витька так на средней и вытянулся. Жопой - кверху. Лежать просто было скучно, и Серега опять залез на спину другу. Через минуту он воровски выглянул из кузова. Рядом с КрАЗом из взрослых никого не было. Все были далеко на пруду.

Теперь Сергей стал действовать по-другому. Он задрал на друге рубашку как раньше и стал гладить руками костистую спину пацана. Тот не реагировал, даже когда Сергей нахально залез ему под ремень, аж до самых ягодиц. Теперь Витька даже не пошевельнулся. Притворился спящим. Со смирного юнца нахал стащил и брюки, и трусы до самых ботинок. Потом спустил брюки на себе. Теперь лежать на спине голого парнишки стало гораздо интересней. Член стоял колом. Он протолкнул его между сжатых ног, но уже через минуту инстинкт заставил его переложить свое орудие в надлежащее место. По смоченной потом ложбинке между ягодиц парнишки член скользил как нож в масле. Витек смотрел на него снизу и буквально приподнимал его своей жопой, так что вскоре нож нашел свои ножны. Зацепив очко, залупа ворвалась в Витькино "влагалище" сразу и так глубоко, что владелец чуть не подпрыгнул. Хорошо, что Сергей успел зацепиться за лавку, иначе упали бы оба. Через минуту друзья сползли на грязноватый пол. Витек, свернувшись калачиком, как щенок, держался за стойку, а уж разгоряченный Сережка с размаху вбивал ему в жопу. Зацепившись за худое плечо вытянутой рукой, юнец смотрел как его член нырял в узкую попку.

Кончил он неожиданно. Завалившись на спину, "капитанский сынок" блаженно улыбался. С конца его члена по животу и далее прямо к Витькиной заднице тянулась мокрая нитка. Она, как пуповина соединяла друзей-любовников.

Витька полез из машины за борт, а уставший Сергей завалился на свободную скамейку и сразу уснул.

Разбудили его грубые голоса взрослых, вернувшихся с рыбалки. Все были недовольны сегодняшним клевом.