Неудавшийся поход (глава 4)

Выползли из домика часам к 10. Солнце резануло по глазам. Витёк сразу поплёлся к умывальнику. Я решил сначала перекурить. Сквозь прищур припухших зенок узрел подходящего старшого, окинувшего испытующим взглядом сначала Рыжика. Подошёл ко мне близко и сразу стал возмущаться:

- Ну, ты, бля, ёбарь-террорист. И паренька уже окучил! Ты хоть не трынди никому... хотя какая уж, нафиг, разница, и так за версту видать его вспухший ротешник. Твою мать. Мало тебе Андрюхи?.. Ну теперь ты это, глаз да глаз за ним... И от борова нашего охрани. Он-то ведь в момент всё просечёт.

- Дык а я чё ж, я ничё. Сам напросился. По согласию у нас всё, обоюдному. Хошь, спроси его сам. Что ж мне было делать - бегать от него да орать "Спасите, сосут!"? Мне ж не жалко рыжику приятность сделать. Эх, знал бы ты, как он потом меня облизывал всего! Да и тебе, думаю, не откажет. Вон ты какой у нас мясистый да х*ястый весь!

- Да не, брат, я всё ж больше по девкам. Так, баловался пару раз взаимно в спортроте у нас с голодухи... Ну, может, разик ему солью... Сзади, гляжу, ты его не трогал. Чё щуришься, не лез, спрашиваю? Нет, ну и харе. А то разворотишь, бля, Рыжика, чё мне с ним потом в горах делать?

- Да нет, Бодь, ты чё! Он жиж у нас ещё целочка... гы-гы, до вчера был. Так, грит, с соседом раньше подрочились пару раз и всё. А с девкой он был разок, ток чё-то ему с ней не по кайфу пошло, пьяный сильно был. Эт он мне на заре поведал, ну, после того как утренний стояк сбил. Гы-гы... А сзади я его щупал. Узенько там, ух - аж дух захватывает!.. Гля, как растёт мой. Завязываем, а то опять придётся стояк сбивать. Ты ж мне не поможешь?.. Да ладно, ладно, эт я так, шутя, Бодь. Без обид.

- Ну ты, Кир, бля, гляди мне. Коль уболтаешь - шоб всё чики-пики было. Ежели даст, так лучше ты его с утра это... шоб за день оклемался в колыбе. Да, и это... без беспредела. Разик натяни аккуратно, пусть пообвыкнет малёк. А ещё лучше вообще сзади не трожь дрыном своим. Давай вон, Дрона натяни и расслабься по полной программе. Он-то уж точняк не откажет. Засёк я, как он те в автобусе чмокал. Я как увидел, так и схуел прям! Это ж надо, такой-то бугаище - девки за ним прям ссутся все - а туда же! Ну да хрен с ним, на вкус и цвет, как грится...

- Да нет, Бодя. Дрюха тож сзади целяк пока. С другими-то он как актив всегда. Ток вот на мою шляпку и запал. По минету-то он знатный мастер. А с тыла я его чёй-то и не проверял пока... не успел.

- Ну а ты-то как - ток сам ебёшь или даёшь тоже? - вперился он в меня остро.

- Так а чё ж я, зверь какой? Вот если б он меня в зад пустил, я бы уж точно его до слива довёл. А так, он мне приятно заделал, чего ж не помочь парню кайфануть... Я хоть и не любитель этого, но тож горлышком его вершок пощекотал. Я ж, как и он - на 90% актив... Ну, если уж хорошо попросит да сам в попу пустит, так я и его того, допущу к телу... Да и тебе бы дал под настроение, ежели взаимно... Да не ерепенься ты так! Чё набычился сразу? Ежели человек хороший да по согласию всё, чего ж ломаться-то, а? Кому другому, ой бы крепко задумался! А тебе да, пожалуй, Дрюхе, так я это - завсегда рад.

- Ну, бля, Кирюха, договоришься ты у меня. Глянь, как раздрочил-то, красавчик. Сча как закрою тя в колыбе да как засажу, бля - мало не покажется! Оттрахаю так, что сидеть не сможешь.

- Так а я чё ж, против? Пошли. Но ток и ты мне потом подставишь. А не дашь, так и о моём попце забудь! А со стояком счас решим. Вон Витьку в домик кликну, он нам и отстрочит за милу душу. Я ж видел, как он от хуя тащится.

- Да это уж, поди, все заметили... Нет, брат, пойду-ка я пока Анюте лучше вдую. Нынче точно уж никуда не пойдём - народ-то с бодуна вааще никакой... А насчёт малОго подумаю. Может, и впрямь?..

- Ну, гляди сам, старшой. Тогда давай так. Я, как ночью свет потушу, дверь типа закрыть забуду. Рыжика на шляпку приболтаю, а ты минут так через 5 заходи, с проверкой типа. Ну, тут уж он не отвертится и тебе уступит. А счас, пожалуй, пока схожу-ка я к Дрону, разряжусь.

На том и разошлись.

Бычка я нашёл у бассейна. Прихватили покрывало да забурились в лес поглубже. Нашли полянку скрытную, завалились голыми и давай на горячих флейтах изгаляться. Тут на ум мне пришёл разговор с Бодей. Оторвался я от лобка да и говорю:

- Слышь, Андрюха, а давай не так. Хочется мне чё-то вы*бать тя в ротешник. Ты как? А затем и ты меня так же. Мне так чё-то больше по кайфу ныне. Давай?

Перетащили покрывало к старой ели. Парень явно с удовольствием встал на колени и прислонился спиной к стволу. Я надвинулся на него, засадил, и понеслось. Минут 10 пялил, меняя ритм и глубину. Дрон руку перед ртом трубочкой подставил, чтоб я, значит, не так сильно горло ему расфигачил, да поджимает ствол языком к нёбу. Гляжу, дрын у него торчит ракетой, рука свободная по попцу мне шастает - кайфует паря. А я чую - подкатывает волнами. Яйца к стволу подтянулись, судорогами корёжит. Эх! Как засадил с размаху по корень - и поплыл-полетел с рыком! Во народ, думаю, труханёт, медвежий рык заслышав, хотя косолапых в этих местах уж лет сто не водится. Всё равно. А может, какой забрёл как-то из-за бугра - гы-гы, - Дроном зовут.

Съехал наземь и разлёгся, дух переводя. Парень тоже мне под бочок примостился. Сопит мне в шею довольно да облизывается. Бабочки порхают, птички заливаются, кузнечики стрекочут - и тишина...

Пересапнули маленько, и давай я его по шерсти буйной поглаживать да соски теребить. Дрон голову назад откинул, лыбится, тоже лапой своей мне по спине водит. Хрен егойный торчит вовсю. Слышу, гудит хрипло так:

- В следующий раз я первым тя так же отхерачу... а счас в облом, бля. Расслабуха сплошная. Давай, Кир, ты это, сам мне его отстрочи, как хошь... а я уж те наподдам, скок надо.

Ножищи свои раздвинул пошире да тянет мою голову к торчку. А я ток рад стараться. Заглотнул дубачок и давай по нему языком порхать. Одной рукой по прессу и груди вожу, второй по бёдрам да яйцам

Вскоре уж и мошонка, и вся промежность намокли. Я тогда пальчиком юркнул, вожу легонько так по шву промежины да очочку. Оно подёргалось испуганно, не пускает. Я давай уздечку языком охаживать. Андрюха стонет, балдея. Как только очко расслабил, я внутрь. Чуть я фалангу ввёл, он зажал её намертво. Я тогда вновь по уздечке давай шалить и пальчик всё глубже проталкивать. Бычара стонет, изгибается, но потихоньку-таки пропускает меня в себя. Вот уж весь средний палец в нём шастает да расширяет очко. Стоны всё громче. Я к нему указательный подключил и вожу им. Чую, ствол раздулся, каменеет. Бёдра уже ходуном ходят. И тут я шарик простаты нащупал и давай по нему шуровать. Дрон как изогнётся да как зарычит! Лапой меня в лобок впечатал. Сливает прямо в пищевод да порёвывает. Ну, я дух перевёл, отполировал его ствол дочиста, а пальцы не убираю. Склонился к его уху и шепчу-воркую:

- Андрюшечка, сладенький, как там здорово. Торчу я от тя конкретно. Потрогай, стояк какой. Можно я там залупкой поглажу, а? Ты не сцы, я так, сверху токо, ну, может, на полшишечки сунусь и всё. Давай, а? Те как заболит, я сразу всё-всё прекращу. Я ж те такой кайф невъебенный подарил. Давай-ка, ей-бо, чуток токо...

Андрей гудит отрицательно да головой в стороны мотает, нехотя так, типа - против, да не очень.

Ну, я тут долго рассусоливать не стал. Взобрался ему меж лапищ лохматых и давай головкой по волосне мокрой да по розочке шоколадной шастать. Повожу, повожу да приставлю, да нажму лёгонько - и опять вожу. Парень затих совсем, не зажимается, весь в попиных ощущениях... А я и впрямь засаживать не собирался. Помню, как у самого в первый раз было, хоть и подготовили меня старательно.

Розочка его становится всё мягче, эластичнее. Залупа вспухает. Я медленно покачиваю ствол и вминаюсь в его очко всё глубже, чувствую, как подкатывает новая волна кайфа. Отвердел и его толстяк, и Андрей покачивает его, хрипя и подаваясь мне навстречу. И тут я взрываюсь бешено, дёргая рукой и заливая волосатый торс спермой! Меня догоняет Андрей, и теперь уже его фонтан орошает наши тела. Обессиленно валюсь на него сверху, и с полчаса мы просто летаем, отходя от кайфа...

Оба потные, обкончанные; сворачиваемся и, тихо возвратившись на базу, заскакиваем в летний душ. Очистившись от следов страсти, застирываем майки, вытираемся насухо и ползём на кухню. Голод зверский. Наскоро соорудив кучку бутербродов, прихватываем последнюю пару бутылок пива и, там же стоя, всё это уминаем за 5 минут. Теперь можно и отдохнуть.

Забурился я в колыбу да и продрых до самого обеда. Проснулся, а Рыжик под бочком сопит, скрутился, как телёночек молочный прямо. Попцом остреньким мне живот греет. Приятно. Нежность так и захлёстывает. Разбудил его поцелуями ласковыми.

Во время обеда все были смурными да расслабленными. Отходили от вчерашнего. Водку уже никто не жрал.

После обеда Богдан объявил на вечер культурный отдых без попойки, чтоб к утру все были как стёклышко - на горку соседнюю прём. Я выделил денюжку и отправил в село 2-х гонцов за пивом-минералкой на вечер. Человек восемь устроились загорать у бассейна. Андрюха вился вокруг Анюты. Лиля, видать, решила развести на "большую и светлую" дружка рыжика - замуж-то надоть. А я, завалившись в траву с Витей рядом, задумался опять о разговоре со старшИм.

ж когда мне пацанчика распечатывать? Попочка его крутая заводит так, что аж дух захватывает. Ежели на рассвете начать - успею ли? А там в горы сразу и завтра, и послезавтра. Погода стабильная, вряд ли испортится так сразу... А после гор это ж когда ещё припрём, да ещё и уставшими будем поначалу. Так, думаю, если крутить пацана, то сегодня разве. Завтра скажется больным да отлежится как раз.

Думаю я себе это, а хуй уже торчком. Перевернулся на живот и дальше прикидываю. Ток промыть бы жопень ему надо. Да и мне с Дрюхой не помешало бы, на авось. В селе аптекой и не пахнет. Может, на базе в медпункте есть чё?

Тут гляжу - директор у ворот крутится. Подскочил я к нему и тихо так:

- Здоровеньки булы. Проблема тут у меня, понимаете, может, подмогнёте как? Чё-то третий день по-большому никак сходить не могу. Запор видно. В медпункте у вас ничего не найдётся, часом?

- Как же не найдётся, - отвечает, - полный комплект у нас. И груша, и кружка Эсмарха, и таблетки разные - всё есть.

Пошли мы с ним в дом, в медпункт запылённый вошли. Я ему и говорю:

- Таблетки не надо. Фиг знает, помогут ли. А груша, боюсь, маловата будет. Давайте кружку эту вашу... в самый раз она. А я потом отдам её вам.

Глянул он на меня с хитрецой:

- Ну, бери, прочищайся. Не поможет, может, другое чё удумаем. Гляди, может, ещё кому там прочистить надо. Чтоб фунциклировало всё путем.

А сам пузишко поглаживает да лыбится, щурясь. Сечёт мужик. Видать, всякого с туристами навидался.

А я не оробел, тоже с улыбочкой так:

- Ну это обязательно, порасспрошу. А может, и вам чё прочистить иль помассировать надо? Так мы это - с удовольствием. Могу сам, могу и помощника подтянуть.

Заржал он тут, как конь:

- Ну, молодёжь бойкая пошла! Ладно, кобель, ты только аккуратней, не порви "там" ничё.

Вроде и фраза обычная, но прозвучала она ох как двусмысленно...

Я клятвенно пообещал, что всё в ажуре будет, поблагодарил и со всех ног помчался в колыбу, ища глазами соседа. Нету нигде. Вернулся к бассейну. Глядь - Дрон хмурый прёт, базарить зовёт.

Отошли за дальнюю беседку. Тут он за грудки меня хвать, к стене припёр и злобно так:

- Кир, нахуя ты, бля, малого завафлил?! Мало те? На свежатинку потянуло? - и зенками сверкает.

- Э, Дрон, да ты чё, совсем сдвинулся? Отпустил враз, бля! Ну, завафлил, подумаешь. Тебе-то что? Он те чё - брат, родственник? Я ж его не заставлял. Сам ночью присосался, когда я спал. Сам глотал всё потом. Гладил да вылизывал всего, потом ещё. Заглатывать научился. Да и с утреца помог. Всё сам, с нежностью и старанием

Я говорить тебе не хотел, но он ещё той ночью в дороге нас попалил, когда ты мне строчил... видать, понравилось парнишке, сам вкусить захотел. Ты бы сначала сам его спросил, а потом уж ко мне со своими кувалдами лез.

Андрей расслабился резко, отпустил меня и приобнял. Расстроился парень сильно, потемнел:

- Вон оно как, братуха. Ясно... А я было на него запал. Не, не то шоб натянуть просто. Так... Думал, может, с ним у меня чё выгорит... Да куда уж мне при таком-то ебливом самце, как ты. Да и красивше ты, Кир. Вот если б ты свободен был... я б с тобой, может... а Витёк - он светлый такой весь, скромный. Ры-ы-жик! - голос его дрогнул. - Куда уж мне. Ещё раздавлю случаем... Давай без обид, брат. Прикипел он к тебе первому, так уж тому и быть... Видать, старшой это сразу просёк.

Обнял я пригорюнившегося богатыря, чмокнул по-братски, поглаживаю:

- Да не волнуйся ты так, Дрон. Паренёк он и впрямь неплохой и точно в теме нашей. Ну, подвернулся я ему первый. А может, это у него просто увлечённость пацанячья, мимолётная. Развеется да срастётся, может, у вас чего... А то, что распечатанный, так эт даже классно. Трудно было бы ему сразу к бите твоей привыкать. Тут главное не это, а чтоб пацан путёвый был, без гнильцы. Я ж его плохому не научу, сам знаешь.

- Да, да, да - знаю я тебя, сатир ненасытный! Ты ж его одним ток благородным манерам обучишь. Как поизящнее на пеньке скакать да поглубже заглатывать, - заулыбался Андрей. - Да ничё уж тут не попишешь. Владей, пока стоит, а там посмотрим.

- Я-то к нему со всей душой, Андрюх. Да вот не знаю, как у нас с ним сложится. Счас он в меня втюрился, а завтра... не знаю. Я ж и на тебя, боров ты мой дремучий, неровно дышу. Люб ты мне... всем. Глянь, как торчит на тя!

- Ага, бля, торчит у него! Да у тя вааще на всё и всех торчит... - а сам гладит мне болт да сопит шумно. - Короче, Кир. Должок у тя двойной терь. И за утро, и за малого. Когда отрабатывать будешь?

Гляжу, а к нам Анюта плывёт, аки пава, бёдрами водит, грудью колышет да глазками блядскими то в меня, то в Дрона стреляет. Так и просится на хрен. Но у меня другие планы. Заприметил я Рыжика у леса, сказал им, что мне с пацаном перетереть кой-чего надо, и оставил их. К Витьку подошёл. Говорю, мол, побазарить бы нам наедине типа. Он бугор мой узрел, зарумянился и за мной пошёл, улыбаясь про себя.

Зашли мы в домик. Сел я на койку, его к себе на коленки притянул, зацеловал всего, под майкой глажу и от кожи атласной дурею, от запаха его юного. Стал паренёк извиваться весь. Прижимается пылко так, целует, жмурясь. Тоже под майку полез. Затем сунулся на пол коленками и к лобку припал. Стянул я шорты. Он сразу в чащи уткнулся, ручками по ляжкам гладит и дрожит весь. Насадился клювиком на ствол и давай наяривать. А я по спинке да по попцу его глажу. Под шортики влез и к розочке. И такой кайф немереный - не описать!

Чую - подкатывать стало. Оторвал его, прижал к себе и снова целовать стал в губки алые да нежные.

- Погодь, - хриплю, - не спеши... Какое наше время... А давай я те ещё круче кайф сделаю. Такая попочка сладенькая! Помнишь, как я те там вчера пальчиками, - правда круто? Вот... А если я там болтиком своим... помассирую - вообще улёт будет!

Рыжик так и встрепенулся весь, да я крепко держу. Ручками в грудь упирается, головкой вихрастой мотает. Глазищи такие умоляющие:

- Да нет. Ну ты что, Кир! Да куда ж он мне. Ты ж порвёшь там всё оглоблей своей. Он и в рот-то едва лезет!.. а попа, она ж махонькая совсем. Да и какашки там. Ты ж мне их оттуда выдавишь все! Точно порвёшь. Как я потом ходить-то буду?

- Не боись, Витюшечка. Я очень, очень аккуратненько всё сделаю! Помнишь, как я двумя пальцами там водил? Я и ныне осторожненько тебе всё расширю. У меня и лубрикант есть, и расширитель. Ну поболит... чуток так, поначалу. Зато потом такой кайф! Видел, небось, в порнухе, как пацаны тащатся? Вот. И ты будешь так же... А если захочешь, я и сам потом тебе подставлюсь. Или давай прям счас - первый будешь... Не кипешуй, солнышко... А от какашек мы быстренько избавимся. Глянь на шкаф. Поставим себе клизмочку-другую, очистим всё. Даже без презика можно будет. Вот увидишь.

Долго Витёк противился да отнекивался. С час я его убалтывал, нежа всего да в шейку целуя... Уломал-таки.

Стянули мы со всех кроватей матрацы на пол. Витёк принялся застилать, а я метнулся на кухню за тёплой водой и ведром помойным.

Приготовил я всё. Уложил парня на бочок. Смазал пальчик и в попу. Поводил, поводил и трубку вставил. Крантик открыл наполовину, а сам сзади прилёг, к спинке прижался, по животику глажу и шейку с ушком целую да покусываю. Как половина воды в него вошла, я крантик на полную открыл. Стал он стонать да вертеться. Не могу, говорит, больше - счас укакаюсь. А я его успокаиваю да не отпускаю. Раскраснелся он, бедненький, стонет вовсю, умоляет. Ладно, думаю, на первый раз хватит. Трубку вынул, отпустил - он, как ракета, к ведру. Слышу - хлынуло из него, а перчик торчит, как стойкий оловянный солдатик. Опростался рыжик, обтёрся. Я опять грелку наполняю - и в него. Сделали мы так трижды. Ну, думаю, надо и мне теперь, на всякий пожарный. Вряд ли Витёк сможет меня натянуть после всего. Но всякое бывает. Теперь уж он меня ласкал да поглаживал, дрочил да посасывал. Как со мной закончили, вынес я помойное ведро, вылил в кусты да сполоснул.

Улеглись мы чистенькие валетом и ласкаемся дальше. Я его сзади язычком сначала, он меня спереди. Сильно не присасывается, а так легко промежность, яйца и сам болт нежит да в волосню зарывается, сопя возбуждённо. Как я пальцами в очке шуровать стал с лубрикантом, постанывать да попкой вертеть начал. Долго, с полчаса я его разрабатывал, под конец уже и четырьмя пальцами. Ух, извёлся весь. Но дрын стоял каменно.

Легли опять на бочок. Давай я в него внедряться помаленьку. Сунул ему в рот край подушки, пла-а-а-вно головку ввёл. Стонет, бедненький. Я дальше давай по миллиметру. Крутится, плачет - больно ему. А я целую да всё прошу тужиться побольше..

Опять стонет. Ну, думаю - пора. Как ввёл до середины, взялся покрепче за его бока - за плечо как укушу! - да и воткнул до конца! Как он заорал! Как завыл! Но я крепко держу, не двигаюсь...

Затих паренёк, только всхлипывает. Полежали мы так минут 5. Давай я потихонечку качать, едва-едва. Целую и корешок его тряпочный тереблю. Чую, сердечко его уже не так барабанит. Смелее сую. Опять подкатывает. Остановился. Витёк попкой поелозил и сам давай слегонца двигаться. Я лишь поддаю едва. Слёзки ладонью пообтёр и большой палец в рот ему. Сосёт! И корешок его крепчает. Я уж смелей тогда наяривать стал.

Неудобно, блин. Уложил его на животик, лубриканта добавил, ножки свёл и въехал осторожно. Вот. Теперь и ему полегче будет, и мне кайфовей от булок его пружинить. Тут уж я активнее заебал. Стонет малыш, но попкой-таки поддаёт. Эх, хорошо. Болт каменеет, яйца ломит, дрожу, весь мокрый, и... Лечу-у-у! Падаю на него и растворяюсь в блаженстве, чувствуя, как завибрировало у него внутри. Минуты три сливал! Вот так бы и остался навсегда там... Не хочу выходить... мало...

На локтях приподнялся только, чтоб Вите полегче было. Передохнул немного... Целую шейку да лопатки, бока глажу, опять завожусь помаленьку, повёл член назад было. Тут Рыжик стал попкой его жамкать.

- Ещё хочу, - шепчет, - не выходи-и-и...

Встал у меня опять колом. Поводил им туда-сюда, шепчу парню:

- Давай, солнышко, по-другому сделаем.

Перевернул его на спину. Гляжу, а под ним простыня вся мокрая - кончил мой парнишечка с первого раза!

Ножки я его к плечам задрал, закинул себе на плечи и вставляю. Зашипел он было, глазки закатывает, но терпит. Лицо всё зарделось, челюсти сжаты, жилки на шее вздулись. Въехал я в него почти весь, склонился, целую нежно. Не то как-то. Подушку снизу подсунул и закачал тазом. Через 5 минут гляжу - стручок его мокренький задубел, качается над рыжим кустиком. А Витёк весь в себе, подвывает только да очком играет.

Стал я амплитуду наращивать. Упрел весь, пот так и катится. Но кайф ещё острее. Долго я так качался размеренно - подустал-таки за день. Смотрю, а из членика, как из краника - течёт прямо. Паренька трясёт, как в лихорадке. Ну, думаю, хватит на первый раз. Поймал кайф парнишка дважды, пусть передохнёт, а мне уже и так хорошо.

Вытащил медленно. Проверил, не порвал ли. Обошлось. Смазал бережно и расширитель анальный вставил. Витёк охнул только. Приласкал его, а он совсем никакой, лопочет только сонно. Прикрыл его простынкой и в душ.

Освежился, обтёрся, полотенце намочил и обратно. Гляжу, народ уж на ужин понемногу стягивается. Вернулся - спит мой парень. Обтёр его бережно, укрыл, глазки поцеловал, надел джинсы с курткой и к беседке поплёлся.

За ужином гляжу - а Дрон со старшИм тоже осоловевшие да тихие. Небось, круто с девками оттянулись. Я и сам счастливый такой весь, выхолощенный; насытился, пару кружек пива тяпнул, собрал малому хавчик - и в домик. Перекурил на крыльце.

Вернулся, дверь прикрыл, улёгся рядом, прижался к Витьку и задрых.

я уже в сумерки. В туалет сходил. Возвращаюсь, а Витёк уже тоже бодрствует. Сидит, в простынку закутанный, да глазки сонные потирает. Стал я его кормить с рук. Таю весь от нежности сплошной. Поел он. Спрашиваю, болит ли. Ноет да печёт - говорит. Дай, думаю, пробочку вытащу да почищу там. Уложил. Только потянул её, а он как заскулил жалобно так. Просит не трогать пока. Решил я боль его немного унять. Достал из рюкзака коньяк припасённый да стопки из нержавейки, разлил и ему протягиваю.

- Хряпни, - говорю, - всё разом, вот и полегчает чуток.

Выпили. Прилёг к нему, облапил всего, и снова мы закемарили неслабо так.

Проснулся я около полуночи. Витёк попкой во сне к животу жмётся да сучит ею. Опять у меня вставать стал. Вспомнил я тут об уговоре с Богданом. Ну, думаю, заглядывал он, видать, узрел, что спим мы мертвецки, да и отчалил. Дверь-то я так и не запер по рассеянности, не до того было.

Выбрался тихонько и на перекур вышел. Чую, а в теле лёгкость такая, будто с десяток лет скинул. Гляжу, силуэт тёмный в свете фонаря дворового приближается. Дрон ползёт.

- Чего ж не спится-то тебе, Дрюша, в ночь глухую? От недотраха иль перетраха маешься? А то, может, соскучился по моему хую?

Подошёл он, облапил меня всего, засосал коротко и гудит:

- От перетраха - эт уж точно, прав ты, Кирюха.

Уселись мы на высоком крыльце, задымили, и давай он мне описывать, как они с Бодей Анюту в два смычка натягивали до ужина самого. Обкончались нафиг. А он ещё и от вида старшОго заводился, всё никак натрахаться не мог. Мало всё было. После ужина опять на неё полез. Пока палку (всухую уже) не кинул, так и не успокоился. А она-то, пожалуй, раз 10 приплыла. С час, небось, драл. Да и кончил-то только потому, что меня под собой вдруг представил.

- Кирюш, - говорит, - как на духу мне скажи-обещай: дашь ты мне в очко или нет? Так мне с тобой в кайф всё! Аж дух захватывает.

- А чего ж не дать-то, Дрюша? Говорил же - люб ты мне. Да и кайф это невъебенный... особенно с оковалком твоим толстым. Ток и я тя потом натяну, брат, уж не серчай. Хоть и не пробовал ты ещё это дело сладко-улётное, хочу, чтоб и ты балдежа вкусил. А поймаешь ты его стопудово. Я уж постараюсь.

- Да я и сам давно поражаюсь - и с чего это пацаны на хуе моём так дуреют, что кончают да потом ещё просятся? И подмывало не раз уж подставить. Да всё не видел я ёбаря, какому хотелось дать... Пока тебя не встретил... Харе, братуха - дам я тебе. Но и ты ж помни: целяк я там - не порви кувалдой своей. Ток ты уж первым меня прими. Ок?

- Решено, Дрон. Подставлю, как исключение, потому как хочу тебя всего. И ебать, и давать буду. Давно такого не было у меня, чтоб хотелось натянутым быть... очень... Срослось там, поди, уж всё. Ну да ладно, дело-то поправимое. Выгребем. Но и ты готов будь к боли дикой поначалу. Но не нынче уж. Ночь на дворе давно. Да и оба мы с перетраха никакие

А ты - неужто весь вечер рыжика вафлил? Дорвался, бля, до свежачка!

Оробел я малость, боюсь правду ему открыть, но и врать не хочу.

- Да как те сказать-то... Нашло на меня... круто так, Дрюша. Помрачение как... Короче, распечатал я очко... рыжику нашему... не сдержался... Э-э-э - не заводись так, всё путем у нас вышло. И не порвал я ничё, и он дважды без рук кончил. Отдыхает счас... от трудов тяжких, парнишечка наш ласковый. Завтра Бодю упрежу - отлежится да отдохнёт пусть денёк. В курсе старшОй, сам с утра со мной эту тему перетёр... Не переживай, братуха. И промыл я его грамотно, и готовил целый час. Не держит он зла на меня. Как ужином кормил - ну, после всего уже, так он так и ластился ко мне. А я ещё и коньячку хлюпнул, чтоб полегчало ему быстрее. Надо будет - снова выделю...

- Твою ж растудыть! Я хуею без баяна! Бля, у меня уже стояк. Ну ты ебливый! Только ж с утра отъебашил меня в хлам. Сигарету давай, сцуко... Путём всё, говоришь? Ладно, поверю. Завтра посмотрим. Бля ты шустрый, второй день-то всего - а ты целочку (!) к ебеням уже расхерачил... по полной программе. Давай, бля, конину свою, а то я фиг усну нынче.

Мотнулся я за коньяком, налил по полной. Жахнули, поцелуем закусили - ох, сладко! Чую, и у меня стояк. Дрона щупаю - дыбится. Полный аут. И куда нам с этим? Рванули было к кухне - закрыто! В колыбе малой - не будить же. В беседках комары злобные зажрут нафиг... Спят все мёртво. Вернулись на крыльцо, стояки вынули и в 69. Сосем, бля, как в последний раз - мычим от кайфа!

Слышу, дверь у соседей грохнула. Выполз парень сонный отлить и чешет в нашу сторону. Взвились мы, в момент заправились. Хоть и в сумраке сидим, мало ли... Парень мимо прошаркал и к кустам. Слил, развернулся и тут нас узрел.

- Ни хера се вы засиделись! Второй час уже. Харе базарить, Дрон, спать идём. А то с утра фиг тя разбудишь.

Попрощались мы и разошлись. Разделся я и тихонечко так к рыжику под бочок. Только приобнял, проснулся он. Ручками обхватил, целовать давай. Ну, думаю, раз уж потревожил, надо бы пробочку снять, пусть очёчко отойдёт. Вытащил аккуратненько, опять смазал там, попку поцеловал, и улеглись мы обратно.

Витюша гладит живот да целует нежно, сосочки мои покусывает. А у меня-то торчок так и не спал после Дрюши, блин. Надыбал он его и стонет, в ротик втянул и давай сосать.

Только я одеяло откинул, как дверь открывается и силуэт в ней квадратный. Отклонился. А на небе тучи разбежались, полная луна как раз и осветила нас во всей красе. Слышу - голос Богдана с хрипотцой похотливой:

- Так и знал, что фиг вы скоро уймётесь. Гостя принимайте.

Запер дверь, спортивки стащил и к нам мостится.

- Давай-ка, рыжик, покажи дяде, чему тя Кир обучил. Не одному ж ему цветочки срывать.

Сполз Витёк к ногам. Бодя ко мне придвинулся впритык, под шею руку пудовую просунул. Чую, малой к его лобку пристроился и чмокает сладко.

Тут меня старшой удивил. Тоже с недоперетраха небось. Запретный плод сладок... Притянул к себе и давай взасос целовать. А дух от горы его мышц мощный, ядреный! - я так и поплыл. Сосёмся, что есть мочи. Рыжик мне подрочил и опять к моему присосался. Я рукой Боде по прессу поводил и к зарослям лобковым. Пышные. А из них дубачок такой нехилый, под стать хозяину. Пощупал я его, рукой обхватил и качаю. Сантиметров 17 примерно. К серёдке ствола утолщается, в диаметре сантиметра 4. И шляпка сверху, как у молодого гриба белого, в смазке вся. Не поверите, так захотелось в рот его! Едва не заглотил. Ну, думаю, писец тебе, Кир-актив, совсем в универсала оборачиваешься. Но мужичара-то, самец-то какой! Такому всё можно. И характер золотой...

Оторвался я от губ его жадных, давай целовать да гладить его везде. Рыжик тем временем опять к его концу припал. Приподнялся я на локте и стал грудак его могучий уцеловывать - бля, мужик застонал! По спине меня гладит. Я ладонь по животу его веду, а пресс - как железный. Заколбасило его - хрипит, рычит, бёдрами шароёбит и сливает малому в ротешник...

Затих, расслабился, дух переводит.

Я назад откинулся, а рыжик к уху моему. Обнимает и шепчет так тихонечко:

- Кирюшечка, слышь - зудит у меня там, чешется, уж мочи нет! Помоги.

Ну, мыслю, чё уж шифроваться нам, всё равно утром Бодя узнает. Усадил парнишку на себя и шепчу:

- Давай, насаживайся помаленьку. Счас те полегчает, - дрын свой мокрый от смазки поднял и помогаю пареньку оседлать его.

Витёк на головку наделся, опускается легонько. Постанывает жалобно. А затем раз! - и насадился весь да как завоет сквозь зубы! Бодя вскочил, шепчет, мол, чего это вы? А дальше трогать нас начал. Добрался до состыковки и по малому руками. Слышу, матерится сквозь зубы. Встал, слышу, с Витьком целуется по свежему спермаку - вот те и натурал. Чувствую, сместился, надо мной встал, ноги расставив. Зачмокало сверху. Ага - опять малого на шляпку надел. Я бедрами снизу долблю, что есть мочи, рычу, а руками ножищи лохматые оглаживаю. Бодя стонет, малой мычит, и ни зги не видать, только чувствую, как слюна его на пресс мне капает. А там и спермачком рыжика забрызгало. Приплыл малой. Улёт!

Умудрился я до очка старшого дотянуться. Влажно там, тоже волосня сплошная. Привстал на локте, ногу Бодину лижу и розочку массирую, пальчиком продавливаю. Стонет старшой, прогибается. Розочку расслабил, а я внутрь сразу - и как раз на простату попал. Как он взревёт! - тазом дёргает, рыжику, видать, в самую глотку вколачивает. Тут и я попку сладкую схватил да как засажу! - зарычал зверем и полетел к звёздам...

Очнулся, когда Витёк ко мне прильнул, головку на грудь уложил, а та ж ещё ходуном ходит. Чую, Богдан к нему сзади пристроился, оглаживает всего. Ну, я рыжика рукой приобнял, отхожу от бури... и вырубаюсь.

Через час примерно просыпаюсь и чувствую, что головка паренька по груди мне елозит. Ага - эт Бодя его смачно так втихую натягивает. Во силён мужик! А Рыжик-то спит беспробудно, стонет да посапывает. После моего-то разъёба что ему старшого конец...

Снова я к Морфею уплыл.